Академии Тьмы и Света: Эстетика интриг (СИ) - Драгайцева Дарья. Страница 4

— Я убеждена в тщетности связей между темными и светлыми магами. Слишком разные взгляды на мир, на людей, на самих себя.

Эрриан, гад такой, не отчаивался. Он вдруг насмешливо посмотрел на меня и хмыкнул:

— Видимо, вам придется менять свои взгляды, раз мы теперь в одной рабочей группе.

Как бы ни хотелось послать его в самое пекло, но Эрриан прав. Мы с ним занимаемся одной из версий вымирания драконов, и я не позволю личной неприязни повлиять на работу.

Хотя очень хотелось превратить Эрриана в мерзкую лягушку и выкинуть где-нибудь в болоте.

Но профессионалы так не делают.

К сожалению.

— Есть идеи, с чего начнем нашу работу? — поинтересовалась я, стараясь дышать глубже. Еще ни один студент, даже самый проблемный, не вывел меня из себя так, как это сделал Эрриан. Да еще так быстро!

— Вообще-то, есть, — кивнул светлый ректор и посерьезнел, смахнув с себя налет легкой насмешки. — В моей личной коллекции есть несколько крайне бесценных книг о драконах, я за ними охотился много лет. К сожалению, их приобретение оказалось бессмысленно.

— Почему же?

— Книгам около двух тысяч лет, они сохранились исключительно благодаря заклинанию стазиса. Соответственно, написано на том языке, которым пользовались в то время. Причем пользовались только в одной местности, — Эрриан интригующе помолчал, ожидая, пока я внимательно посмотрю на него, — книги написаны на салемском.

Теперь понимаю, к чему он клонит. Салемский, или древневедьминский, язык использовался исключительно ведьмами в далеком прошлом. Он давно считается мертвым, с ним даже поверхностно знакомы лишь единицы. Его запретили из-за того, что заклинания, произнесенные на салемском, (ддаже простейшие бытовые) получались слишком опасными и, что самое главное, необратимыми.

Я же знала его в совершенстве: самостоятельно изучила с помощью редких книг из городской библиотеки в Салеме, в закрытом разделе. Местный библиотекарь оказался крайне жадным человеком и легко закрывал глаза на мои посещения, как только в его руках оказывался увесистый мешочек с серебряными монетками.

Но мало кто знал о моих успехах. И Эрриан не мог выяснить об этом.

— Неужели? — удивилась я. Еще чего, буду я признаваться светлому в своих умениях! А вдруг они мне пригодятся против него?

— Я уверен, если кто и знаком с салемским языком, то только вы, — обаятельно улыбнулся он.

Сердце дрогнуло. Красив, гаденыш. Даже лучше, чем когда-то давно.

Бесят люди, которые с возрастом выглядят привлекательнее. Особенно он.

— Несколько фраз знаю, — неохотно кивнула я. В конце концов, мы ведь драконам помогаем. А лишнюю информацию из книг я просто не буду озвучивать, и все.

Эрриан кивнул и, сложив руки за спиной, заметил:

— Книги требует бережного ухода и стоят баснословно дорого, поэтому, сами понимаете, вам придется изучать их лишь в моей библиотеке. Одолжить вам их даже на время я не могу.

— Не доверяете мне, ректор Эрриан? — криво усмехнулась я, пристально посмотрев в его глаза.

Он ответил мне не менее внимательным взглядом. Знакомые голубые глаза вновь заставили внутренне сжаться. Старая рана окончательно раскрылась и начала кровоточить.

— При всем моем уважении, ректор Маринер, мы знакомы с вами один день. На все мои попытки познакомиться и обсудить судьбу наших Академий вы присылали своего помощника. Так что да, у меня нет причин вам доверять.

Слова хлесткие, даже где-то злые, но вот тон… таким тоном обычно говорят комплименты. Одно слово — светлые. Убивают жестоко, при этом сохраняя улыбку на лице.

Лицемеры.

— Что ж, это справедливо, — усмехнулась я. — Когда я могу посетить вашу уникальную библиотеку?

Эрриан пожал плечами:

— Да хоть сегодня вечером.

Придется переложить на своего помощника обязанности по размещению Ингвара в преподавательском общежитии. Еще нужно составить расписание для пятого курса…

Да уж, Тому срочно нужно выписать премию.

— Отлично, в семь вечера я буду у ворот Светлой Академии.

Эрриан вновь кивнул и вдруг усмехнулся:

— Я предупрежу привратника, чтобы он не арестовал вас за нападение на светлых.

Отвечать ему не стала — тем более мы оказались около моего кабинета. Лишь сказала на прощание:

— Надеюсь, вы помните, где выход, — и зашла в кабинет.

***

Отходить от встречи с прошлым пришлось долго. Ошарашенная секретарша в приемной проводила меня изумленным взглядом — еще ни разу ей не доводилось видеть свою начальницу ругающейся самыми грязными словечками. Да я и сама была удивлена своим познаниям.

Уже в кабинете, отбросив папку с документами на письменный стол, дрожащими руками налила себе немного коньяка: в кабинете каждого ректора есть тайник с алкогольными напитками. Как минимум, чтобы успокоить себя после беседы со студентами.

Коньяк помог. Дрожь прошла, сердцебиение успокоилось. Осталось только мысли привести в порядок.

Итак, Себастьян Эрриан в Вандее. В одном городе со мной. Я так долго не слышала о нем… думала, он уже давно женился, завел детей. Живет где-нибудь подальше от меня. Именно поэтому я тщательно избегала Вормесса и Лерны. Особенно Лерны — в этом городе он родился и вырос, велика вероятность, что и жить он остался там. К тому же, если я не ошибаюсь, Себастьян являлся сыном правителя Лерны и его наследником.

Видимо, нет. Когда я услышала о новом ректоре Светлой Академии, сначала не поверила своим ушам. Но нет, вместо того, чтобы править в Лерне, Эрриан выбрал профессию преподавателя и в какой-то момент очутился здесь, в Вандее.

Мне не хотелось верить в это. Четырнадцать лет я тщательно хоронила внутри воспоминания о нем. Не чувства, нет — любовь давно исчезла, следом за ней ушла и обида. Точнее, я так думала. Просто старалась не копаться в себе, сосредотачивалась на настоящем. А оказывается, до сих пор больно, обидно. Хотелось высказать ему все, ударить, бросить парочку смертельных заклинаний.

А еще — неожиданно даже для себя самой — хотелось расплакаться. Спросить, за что он так со мной? Неужели ему нравилось глумиться над наивной девушкой? Он ведь был таким обходительным, таким искренним… Да и сейчас такой.

Смахнув случайно скатившуюся по щеке слезу, я залпом допила коньяк и вернулась к столу.

Он не помнит меня? Замечательно. Я профессионал, не красивым личиком заработала себе кресло ректора в тридцать один год. Умею вести себя как деловой человек. Драконам я обещала помочь, уважение Архелии Марибо крайне важно — как-никак, она приближена к нашему новому королю, а его расположение может сыграть на руку Темной Академии. Значит, я буду работать с Эррианом. И сделаю все идеально.

Пусть даже для этого придется всю ночь отходить от встречи с ним.

— Ну что, определили, почему драконы перестали рожать мелких ящеров?

В кабинет ворвался Эдгар Марибо. Только он мог так нагло и безапелляционно ворваться ко мне — и только его я могу простить за дерзость. Когда-то он спас меня от гибели: будучи еще молодой аспиранткой Салемского университета, я отправилась на болота, чтобы собрать редкие травы, но так увлеклась, что не заметила, как попала в беду. Не знаю, каким образом среди непроходимых болот оказался Эдгар, а сам он так и не сказал. Его призвали боги, чтобы спасти мою жизнь, не иначе.

Совсем недавно я отплатила долг: нашла способ заблокировать особую, казалось бы, нерушимую связь. Каяр — специфичный вид брака, который невозможно разорвать, но у меня получилось создать заклинание, чтобы приглушить его. Заклинание не понадобилось: Эдгар помирился со своей каяриной, Архелией Марибо. Вот только факт того, что я постаралась ради них, остался, и именно поэтому Архелия решила проводить исследование на базе моей академии.

Сдуру при нашей последней встрече предложила Эдгару поработать в Академии преподавателем боевых искусств. Тогда мне эта идея показалась гениальной: Эдгар талантливый и опытный воин, оттачивающий свои умения в течение тысячи лет, если кто и сможет научить молодняк сражаться, то именно он.