Язычник - Хатсон Шон. Страница 43

Донна осторожно коснулась пальцем своей вздувшейся губы. Вдоль нее тянулся большой синяк; оставалось лишь надеяться, что он скоро пройдет. При вдохе у нее болели бока, а когда она двигалась слишком быстро, ощущала острую боль в пояснице. Постепенно эта боль слабела. Много синяков было на ее ногах и руках и даже на плечах.

Дом был прибран. Битое стекло и обломки рам были сброшены с мансарды. Донна снова закрепила заднюю дверь, а Джули вытерла кровь в прихожей, на что ушли последние ее силы. Донна помогла ей добраться до дивана, ласково ее погладила и вдруг почувствовала, что та на грани истерики. Ей пришлось дать сестре пощечину, чтобы успокоить ее. Обе женщины разрыдались, сильно потрясенные пережитым испытанием, они сознавали, что были на волосок от смерти.

Но худшее было еще впереди.

Донна почувствовала, что задремывает, и выпрямилась, кивками стараясь стряхнуть с себя тяжелую усталость, которая угрожала усыпить ее. Еще пятнадцать минут — и она разбудит Джули. Они договорились дежурить посменно, по два часа.

Донна притронулась к рукоятке своего автоматического пистолета, как бы надеясь, что прикосновение холодной стали взбодрит ее, не позволит впасть в летаргический сон.

Каким облегчением, подумала она, было бы не только предаться сну, но и удовлетворить требования этих людей. Каким облегчением было бы отдать им книгу, которую они ищут, и покончить с этой историей.

Просто отойти в сторону?

Однако Донна знала, что это невозможно. Даже если она сообщит им о местонахождении Гримуар, они не пощадят ни ее, ни Джули. Теперь она гораздо лучше знала этих людей, которым сумела причинить большой ущерб. У них остается один выход — убить ее.

Как они убили ее мужа.

Она до сих пор не была уверена, что Криса убили. Полиция, во всяком случае, была убеждена, что он погиб в результате несчастного случая.

Он и его любовница.

Но после всего, что перенесла, после всего, что пережила, Донна уверилась, что люди, которые могут убить ради обладания книгой, вполне могли убить и человека, которого она любила.

Когда-то любила. До того, как он завел себе любовницу.

Тут она упрекнула себя в излишней сентиментальности. Всего несколько часов назад ее с сестрой чуть не убили, а она не может думать ни о чем, кроме измены своего покойного мужа.

Никому не следует доверять.

Поистине пророческие слова. И как они подходят к ней самой. Можно раздражаться, буйствовать, но нельзя уйти от сознания, что они подходят к ней самой. Она стиснула зубы в гневе и боли.

Стало быть, сдаться?

Нет, она не спасует перед этими людьми. Не позволит им завладеть Гримуар.

Она заберет эту книгу себе. Не потому что она ей нужна, а потому что не допустит, чтобы она досталась кому-нибудь другому. Эта книга стала своего рода призом. И Донна намеревалась победить в этой призовой охоте.

Жить или умереть.

Победить или потерпеть поражение.

Обратного пути нет, даже если она и захотела бы вернуться вспять.

Жить или умереть.

Она посмотрела на оружие.

Глава 70

— Фаррелл, он умирает.

— А я что могу сделать?

— Помоги ему.

Брайан Келлерман взглянул сначала на Фрэнка Старка, затем на Фаррелла.

Старк лежал в мотеле, рубашка у него была задрана, и на животе, возле пупка, виднелась пулевая рана Из этой багровой, черной по краям раны медленно вытекала кровь

Плохо выглядел и сам Келлерман. Его нос походил на кровавый обрубок, а левый глаз так заплыл, что он почти ничего не мог им видеть. На щеках кровенели три большие царапины, словно кто-то провел по ним острой вилкой.

На другой кровати в двойном номере «Травелоджа», склонив голову, держась за нее обеими руками, сидел Дэвид Райкер. Время от времени он сплевывал кровь. Свою порезанную руку он забинтовал так туго, что у него даже стали неметь пальцы. Другой рукой он притронулся к раскрошенным зубам и почувствовал, как отвалился еще кусок резца. Он выплюнул его вместе с кровью.

Фаррелл сидел за столом, начиняя девятимиллиметровыми пулями оба магазина своего «узи». Каждый вмещал тридцать два заряда.

Какие же стервы, подумал он, продолжая загонять крупнокалиберные патроны в магазин. Какие же проклятые стервы. Испортили всю обедню. Он скрипнул зубами и стал работать еще быстрее. Ну, ничего, он поквитается с ними. Особенно с женой Уорда. Эта сука еще пожалеет, что видела книгу, или его, или что-нибудь, имеющее отношение ко всей этой истории. Он сам всадит пулю ей в голову. Да не одну, а несколько. Приставит «узи» к ее черепу и даст очередь. Разнесет на куски ее поганую башку. Изрешетит ее лицо и голову.

Он вставил полный магазин в автомат и несколько секунд подержал его в руках, чувствуя, как сильно пульсируют жилки в его висках.

Прижимая руки к ране, Старк громко стонал.

— Надо что-то с ним делать, — резко произнес Келлерман.

— У тебя есть какие-нибудь предложения? — спросил Фаррелл. — Может, ты хочешь вызвать «Скорую помощь»? Расскажи им, как его ранили. Расскажи им, что он делал, когда эта сумасшедшая кобыла вогнала в него три пули. Иди вызови их. — Он стукнул кулаком по столу и зыркнул глазами на Келлермана.

— Придется оставить его здесь, — сказал Райкер, берясь за еще один шатающийся зуб.

— А что будет, когда его найдут? — спросил Келлерман.

— Мы уже будем далеко отсюда, — ответил Фаррелл. — Ничто не связывает его с нами. Мы заберем его удостоверение личности; они даже не смогут идентифицировать его.

Старк кашлянул, на губах у него появился окровавленный комок мокроты. Боль резко усилилась, и он застонал еще громче. Фаррелл равнодушно посмотрел на него.

— Я не предполагал, что у них будет оружие, — сказал Келлерман, глядя на своего тяжело раненного сообщника.

Фаррелл ничего не ответил.

Райкер поднялся и прошел в ванную. Он осмотрел свой рот и еще раз ужаснулся при виде того опустошения, которое совершила в нем Джули своим молотком. Его губа была порвана, кусок кожи свисал вниз. Сильно пострадал и участок кожи между носом и поврежденной верхней губой. На других передних зубах также запеклась кровь; когда он провел по ним языком, ощутил солоноватый привкус меди. Длинная полоска слюны протянулась по всей раковине и медленно исчезла в сливном отверстии, оставив за собой кровавый след.

— Значит, мы оставим его здесь, — возмутился Келлерман. — Зная, что он умирает.

— Может, ты хочешь остаться с ним? — просипел Фаррелл, наводя «узи» на Келлермана. — Хочешь?

Келлерман кинул взгляд на умирающего и отошел от кровати.

— Что будем делать дальше? Вернемся к женщинам? Начнем все сначала? — спросил вернувшийся из ванной Райкер, вытирая рот тыльной стороной руки.

Фаррелл покачал головой.

— Мы только будем за ними следить. Они сами выведут нас на книгу. Тогда мы и поквитаемся с ними. — Он погладил короткое дуло своего автомата. Его взгляд упал на телефон. Двое других заметили это.

— Почему ты думаешь, что они постараются найти книгу? Может, то, что случилось сегодня, отпугнет их от дальнейших поисков?

— Мы должны отыскать книгу. И я думаю, что жена Уорда непременно захочет ею завладеть. И она такая же настырная, каким был этот мудак, ее муж. Она не откажется от поисков.

Он вновь поглядел на телефон и снял трубку, чувствуя, что рука у него дрожит.

Он набрал номер и стал ждать.

Глава 71

Слегка наклонив голову, Джули сидела за рулем «фиесты». Глубоко вздохнув, она подняла глаза и тесно сомкнула веки, как бы стараясь убрать мутную пелену, что стояла у нее перед глазами. Но она тут же осознала, что дело не в зрении, казалось, будто кто-то завернул ее мысли в одеяло. Ей было трудно думать о чем-нибудь, еще труднее было что-либо делать.

— Может, мне сесть за руль? — спросила Донна, покосившись на сестру.

— Нет, со мной все в порядке, — ответила Джули, заводя двигатель.

Затяжной ливень перешел в тонкую изморось, которая висела над окружающей местностью, точно грязная занавесь. Палисад перед домом и подъездная дорога превратились в жидкое месиво. Задние колеса «фиесты» буксовали в этом месиве. И только когда Джули прибавила газа, машина тронулась. Она включила щетки. Одна из них поскрипывала, но ни одна из женщин не обращала внимания на этот раздражающий звук. Обе смотрели прямо вперед.