Адская академия, или Свадьбе не бывать (СИ) - "Мышь Летучая". Страница 60

— Свадьбе не бывать! Ха-ха-ха… Могу даже организовать все, чтоб быстрее сие таинство свершилось.

Снова расхохотавшись, я сползла на пол и прижалась лбом к прохладному мрамору. Воспаленный мозг перестал сопротивляться нахлынувшему безумию, а мыслительный процесс загнулся в муках, так и не успев сформировать ни единой дельной мысли. Что бы ни говорили, но только воистину безумное существо способно понять действие себе подобного, оценить его поступки и предугадать следующий шаг.

В чем болезненное очарование сумасшествия? Пожалуй, в четкой уверенности в собственной правоте и следованию единственно верной цели. И дело не в скрытом смысле заведомо неадекватных поступков, а в малой доле неуверенности в правоте идеалов, которые казались нам истиной в последней инстанции. Бросая тень недоверия на признанные веками правила, эти несовершенные, по меркам большинства, поступки выдают в окружающих безумие. Выводя из закостенелого равновесия, лишая самоуверенности, заставляя придумывать разумные доводы, дабы рационально оправдать собственные недостатки. Только вот сумасшедшему нет необходимости заниматься самобичеванием. Его и так все устраивает. Его ведет цель, а все остальное — мелочи, не достойные внимания.

Лежать на полу, оказалось на удивление удобно. Тишина способствовал медленному погружению в забытие. Не сон, но уже и не явь. Что-то среднее, пограничное. Оживляющее наши страхи, переживания, надежды, но не позволяющее дотянуться до них или сразиться с ними.

Тихий шелест на грани слышимости позвал за собой, приглашая прогуляться среди цветов и трав. Странно, только у меня и мысли в неправильности ситуации не возникло. Все было пугающе-естественным и таким очаровательным.

Легкий шелест трав, теплое и ласкающее солнце, запах полевых цветов — что может быть прекраснее.

Во всем обозримом пространстве, ничего — кроме колышущейся на легком ветру степи, не наблюдалось. Словно желто-зеленое море, волнуемое летним бризом.

Сбросив туфельки с ног, я набираю разгон и бегу туда, где небо соприкасается с землей. Туда, на самый край.

Раскинув руки, ловлю потоки ветра, впитывая его легкость каждой клеточкой. Кажется, оттолкнись посильнее и взлетишь ввысь. Волосы взвиваются золотым покрывалом от быстрого бега и искрятся на солнце. Счастливая улыбка украшает лицо, и я резко останавливаюсь.

Вот она: свобода, легкость и спокойствие.

Не заботясь ни о чем, падаю в траву, и она такая свежая, сочная, пряная…

— Нравиться? — бархатистый, низкий голос заставил сердце судорожно сжаться от узнавания.

— Да, — ответила я, вскакивая и отчаянно озираясь по сторонам.

В метре от меня мирно сидел тот самый Бездна и смотрел на горизонт, напрочь игнорируя мои суетливые движения.

— Это мое любимое место. Спокойно и тихо… — хмыкнув, выдал он. Почему-то сложилось впечатление, что подобное от этого типа слышали лишь избранные.

Аура силы, окружающая его, явственно чувствовалась даже в метре от хозяина. Пусть она и была мне знакома, но все равно давила и заставляла отодвинуться подальше.

— Как ты нашла сюда дорогу? — оторвав взгляд от умиротворяющего пейзажа, он устремил его на меня и смолчать или солгать было нереально. Его невероятные глаза лишали всякого сопротивления, заставляли повиноваться и говорить только правду.

— Мне нужна помощь! — твердо ответила я, осознав, что меня поверяют на прочность. Словно золотую монету на зуб, сдамся я или буду гордо держать голову.

Стиснув зубы, с трудом сдержала ругательства, которые навязчиво рвались с языка. Не дам повода, даже не надейся!

Встретив отпор, взгляд незнакомца немного смягчился, и он приглашающим жестом указал на травку рядом с ним.

Присела, чего уж там и замерла в ожидании. Выкладывать все, как на духу, я, естественно, не собиралась и поэтому решила помолчать.

— Надеюсь, для тебя не станет открытием то, что все имеет цену. Кому-то она кажется приемлемой, кому-то непомерно-высокой, а лишь некоторым — сущим пустяком. Скажи мне, чего именно ты просишь и готова ли ты заплатить?

Чем придется расплачиваться — думать не хотелось, но выбора-то у меня нет. Совет — бессилен, демоны, словно мыши против матерого кота, а я одна ничего сделать не смогу. Обидно…

— Готова, — как-то неуверенно даже для себя самой проговорила я. — Пожалуйста, ответь на мои вопросы, если не затруднит, — прокашлявшись начала, не зная, как в точности обрисовать сложившуюся ситуацию.

— Спрашивай, — философски пожав плечами, выдал мужчина, продолжая всматриваться в море колышущейся травы.

— Для начала, я — Видана, можно Дана — это как будет удобнее, — немного осмелев, проговорила я, и перестала отслеживать реакции на мои слова. Пусть думает, что хочет. В сущности, меня и не должно волновать его мнение. Но, черт побери, волнует и все тут!

— Шэрта-Рион, — отрекомендовался он. — Может, просто расскажешь, что тебя тревожит. Что бы ты хотела спросить?

К-хм, он что, решил, будто я растерялась рядом с его сиятельной персоной? Или еще хуже, подумал, будто страдаю непроходимой тупостью? Ну, ты посмотри, какой нарцисс нарисовался!

— Много чего, — раздраженно буркнула я, но сразу попыталась успокоиться, беря пример с эгоцентричного Риона. Да, именно так и буду его звать и плевала на все!

Надо держать себя в руках, иначе диалога не выйдет. В сущности, он мне ничего не должен — это я собралась просить помощи. Выдохнула и, уставившись в розовеющий горизонт, поинтересовалась нейтральным тоном:

— Что случилось с Иноджио?

Ух ты, теперь пришел его черед нервничать и суетливо озираться.

— Откуда ты знаешь о нем? Кто тебе рассказал?

— Его дневник. Много занимательного там написано. Забавный был чудак, — я намеренно изменила свое восприятие о прочтении чужих мыслей, а сделанные выводы раскрывать пока не собиралась. Вдруг этот такой же? Может быть, он тоже получает неописуемое удовольствие, от уничтожения ни в чем неповинных миров, и упивается своей силой?

— Забавный? — удивление, исказившее надменное лицо надо было видеть. — Ты считаешь Джио забавным и занимательным? Если это так, тогда нам не о чем говорить! Надеюсь, обратный путь сама найдешь.

— Но…

— Топай, сказал!

— Постой…

— Ускорение придать? — одним, едва уловимым движением он вскочил на ноги и навис надо мной.

Давление разрушительной силы не оставляло выбора, пришлось подниматься на ноги. Ну и пусть я ему в груди носом упираюсь. Плевать, что он на полторы головы выше меня. Уступать я не собираюсь!

— Не ори, — чуть ли не по слогам, спокойно проговорила я. — Так же, как и тебе, мне не нравиться его поступки, но наше знакомство не располагает к безоговорочному доверию. Вдруг, ты такая же безжалостная тварь, как и он?

Говорила я тихо и спокойно, но не скрою — было очень тяжело сопротивляться силе Риона. До одури хотелось махнуть на все и бежать без оглядки.

— Тварь… хм, как и он? — то, что отразилось на его лице, кроме как оскалом и назвать никак нельзя.

Жесть, как нехорошо стало. От страха, поселившегося во мне, сжались все внутренние органы. Дурнота, подкатившая к горлу, заставила сглотнуть горько-вязкую слюну.

Ох и дура! Кто сказала, что мне сойдет с рук такое обращение с древним-незнамо-кем? Он же меня может размазать по травке равномерным слоем и не поморщится. И самое обидное, ему ничего за это не будет!

— Я не хотела…

— Хотела, еще и как!

Ну, вроде, буря миновала. Правда, даже думать теперь боюсь, что он может потребовать в качестве оплаты. Н-да, и кто поручиться за мою вменяемость, если я сама уже в этом сомневаюсь.

— Так получилось, — согласилась я философски. — Сказала именно то, что хотела.

Вопросительно изогнув бровь, Рион пронзил меня испытующим взглядом и сел на примятую травку.

— Как к тебе в руки попал дневник Джио?

— Не знаю. В Академии, там, где я училась, был закрытый сектор с книгами-артефактами. У меня сложилось такое впечатление, что она меня притянула, и все произошло не случайно.