Мой рыжий ангел (СИ) - Никольская Наталия. Страница 42

Белла шепнула ей, что сэр Бомонд побывал на войне и скорее всего этим и объясняется его поведение.

Адриан с приятелями шумно обсуждали свои дела, а после и вовсе удалились в местную пивную, вызвав у Донны недовольство.

— Опять мой муж сегодня вернется в невменяемом состоянии, а ты знаешь, каким он тогда бывает несносным! — пожаловалась она подруге, когда они вышли прогуляться по полю.

Мелани, придерживая руками шляпу, с криками неслась впереди девушек, пытаясь поймать бабочек в сачок.

— Они неисправимы. Расскажи, как там дела у вас? Чем занят Люк? Ты не видела моего брата? Ведь он обещал навестить меня, но до сих пор носа не показал.

Беладонна заливисто засмеялась.

— Ты засыпала меня вопросами! Давай по — порядку. Ой, Белла, ты не представляешь, что происходит в Блэквуд — хилл! — она воздела очи к небу, — тетя Эсмеральда совершенно измучила Люка, она только и делает, что целыми днями поучает его изысканным выражениям! Мне кажется, мой брат скоро превратится в кисейную барышню!

Девушки одновременно прыснули со смеху.

Представить сурового графа в роли подопытного кролика тетушки Адриана Белла могла с трудом, но ее это позабавило.

— Бедный, как же он еще не выставил ее вон? Зная нрав Его светлости, я бы этому не удивилась!

— И не выставит, будь уверена, — фыркнула Донна, — наш Люк влюбился, я в этом не сомневаюсь, просто он упрям, как осел и ни за что в этом не признается!

— Люк влюбился?!

— Представь себе! Он выполняет любой ее каприз, и я думаю, все окончится свадьбой.

— Но это же здорово, Донна! Он так одинок и я всегда мечтала, чтобы рядом с ним появилась какая — нибудь достойная женщина.

— Ты молилась своим Богам? — шутливо ужаснулась Беладонна.

— Точнее. Богине любви, — улыбнулась Белла, остановившись, чтобы перевести дыхание. Ее щеки окрасились бледностью.

— Что с тобой, дорогая? — встревоженно воскликнула леди Бесингтон, всматриваясь в ее лицо, — тебе нехорошо?

— Пустяки, сейчас… пройдет.

— Что значит, пустяки?! Ты бледна, как… Тебя тошнит?

— Немного… Наверное, я чем — то отравилась, может быть, рыба была несвежей.

— Я думаю, рыба тут ни при чем, — неожиданно улыбнулась Донна, обнимая подругу за плечи, — скорее, виновник здесь твой муж.

— Мой муж? — округлила глаза Изабель, пытаясь осмыслить, о чем говорит Беладонна.

— Пойдем, вернемся в поместье, и обо всём поговорим. Мне кажется, я права и ты носишь под сердцем дитя, моя милая.

— Я… Что?!

Но подруга уже тянула ее в обратный путь, окликая Мелани, которая капризничала и требовала еще гулять.

Предоставив девочку на попечение Дилси, девушки устроились на террасе, укрытой разноцветным тентом. В тени прохлады и на свежем воздухе Белла почувствовала себя гораздо лучше, о чем и сказала подруге.

Но провести Донну ей, конечно же, не удалось.

— Значит, крови у тебя были в последний раз два месяца назад? Боже мой, Белла, видишь, я права! Тошнота и головокружение, неуемный аппетит и вспышки гнева, причем безосновательные, все это я уже пережила. У вас с Адрианом будет ребенок.

— Я не могу поверить, — заикаясь от волнения, смущенно произнесла Белла, приложив ладони к пылающим щекам, — это невероятно…

— Господи, ну почему? — засмеялась Донна, — это самое естественное, что может случиться с девушкой, если она каждую ночь проводит в объятиях своего мужчины.

— Дьявол, что же мне делать? — растерянно пробормотала Белла.

— Я тебя умоляю! Перестань это воспринимать, будто наступил конец света. Все будет хорошо, дорогая. Я постараюсь приехать к вам и буду рядом.

— Донна, — она тронула подругу за руку, — не говори Адриану. Он пока не должен ничего знать, а иначе он запретит мне вставать с постели! Ты же его знаешь.

— Конечно, ты сама ему скажешь. Но теперь тебе нужно себя беречь, не употребляй спиртное и не переутомляйся. На солнцепеке тоже долго не сиди и еще…

Белла обреченно вздохнула, выслушивая бесконечные наставления подруги. Она пребывала в прострации, совершенно растерянная, но безумно счастливая.

Ребенок… Их с Адрианом ребенок. Пусть это будет мальчик…

2.6

Несколько дней, последовавших за тем ужасным, когда Сия переступила порог дома герцога, пролетели более менее спокойно.

Джордан не обращал внимания на свою новоиспеченную родственницу и не замечал, казалось малышки, которая весело что — то лепетала на своем языке, сидя утрами на коленях у его брата.

Девушка старалась вести себя непринужденно, но заговаривать с герцогом у нее не хватало мужества. Его полный равнодушия взгляд, которым он порой награждал ее, приводил Сию в отчаяние. Она хотела знать, о чем он в те минуты думает, но по лицу Джордана невозможно было, что либо, прочесть.

Брэдфорд продержался ровно неделю, изображая заботливого отца и внимательного мужа.

Она начала верить в то, что их скоропостижный брак может перерасти в нечто большее и, к с своему удивлению, ловила себя на том, что испытывает к нему какое — то странное чувство. Ей нравилось проводить с ним дни.

Они гуляли по зеленым холмам близ замка, совершали верховые прогулки и наведывались в деревню, чтобы купить на рынке свежих овощей и молока. Девушка открыла в муже неожиданные качества — он мог быть непосредственным, легким в общении и обладал незаурядным чувством юмора.

Сия влюблялась и совершенно ничего не могла с этим поделать.

Образ Уильяма постепенно отдалялся из ее памяти. Она больше не плакала, вспоминая о нем, и перестала во всем сравнивать с ним Брэдфорда.

Все было хорошо. До того дня, пока не появились приятели ее мужа. Чарльз, учтиво приложившись губами к ее тонкому запястью, сообщил, что они ненадолго украдут ее ненаглядного, а сэр Ральф, с присущей ему насмешкой окатив девушку взглядом, добавил, что ночь миледи придется провести в одиночестве.

Поймав ироничный взор Джордана, словно уличавший ее, и говоривший, что это непременно должно было случиться, Сия пришла в настоящую растерянность.

Неужели все ее надежды рухнут, и Брэдфорд вновь примется, вести свой беспечный образ жизни, позабыв о них с Сюзи?!

Между тем, удерживать его она не имела никакого права.

После того, как Брэдфорд и его приятели, оседлав лошадей, покинули пределы Бомонд — тауэра, посыльный передал герцогу конверт, помеченный фамильным гербом барона Шервуда.

Джордан удивленно взглянул на мальчишку и велел ему убираться прочь. Укрывшись в тишине библиотеки, он развернул послание, несколько секунд рассматривая то, что оно содержало. Почерк был ему знаком, но в то же время и нет. Это было письмо от его пропавшего брата Уильяма.

«Мой дорогой Джордан, брат мой. Возможно, ты на меня сердишься, считая, что я поступил опрометчиво, не вняв твоим советам и все — таки уехав на войну.

Я знаю, ты не простишь мне этого поступка, как не простишь моего вероломного исчезновения. Я долго собирался тебя известить о том, что я жив, но, прости, Джо, я не скажу, где я сейчас нахожусь. В скором времени я намерен вернуться в Бомонд — тауэр и надеюсь на твое взаимопонимание.

Ты должен написать мне ответ, могу ли я рассчитывать на твое благоволение или же меня давно похоронили и мне не найдется места среди вас. Передаю так же пламенный привет моему брату Брэндону, с любовью, Уильям.»

Смяв послание и бросив его в огонь камина, герцог устроился в кресло, нервно поигрывая завязками шейного платка.

Странное, во всех смыслах, письмо. Уильям никогда бы не стал спрашивать позволения вернуться в родной замок, ибо он всегда был любимчиком семьи и знал об этом.

Брэндон… Почему он назвал брата Брэндоном, что это, невнимательность?

Джордана покоробило само содержание письма, он так и не нашел ответов на мучившие его вопросы. Где пропадал Уильям все это время и почему только сейчас вознамерился оповестить о своем «воскрешении»? Все это наводило на весьма сомнительные мысли.