Жертвы - Хатсон Шон. Страница 50

Дверь в квартиру открылась, и вновь прибывший молча проскользнул внутрь, прошел через гостиную на кухню, быстро двигаясь в вечернем сумраке.

Грант ничего не слышал — он был слишком занят, рассматривая содержимое гардероба. Он взглянул на висевшую там одежду, ощущая тонкий аромат духов на некоторых предметах туалета. Он еще шире открыл дверцу.

Пришелец крепко зажал в руках вертел и крадучись пошел через гостиную в спальню.

Скрипнула половица.

Грант обернулся, и сердце его учащенно забилось. Он еще некоторое время постоял в тишине, затем повернулся снова к гардеробу. Краем глаза он заметил предмет, лежавший на дне среди множества туфель и сапог. Небольшой безобидный предмет, он привлек его внимание лишь тем, что находился именно здесь. Сержант нагнулся, чтобы поднять его.

Пришелец вошел в спальню тихо, как пантера, готовая броситься на добычу, зажав в одном кулаке вертел, а другую руку протянув к голове Гранта.

Сержант нахмурился, посмотрев на обнаруженную им на дне гардероба кассету. Взяв ее в руку, он заметил, что в углу гардероба находится картонная коробка, полная магнитных лент. Некоторые ленты были в пластмассовых упаковках, другие — без.

На каждой стоял номер.

Грант в нерешительности провел ногтем большого пальца себе по лбу, наклонив голову вперед, как в молитве.

Он еще находился в этом положении, когда в него впился вертел.

Воткнутый с дьявольской силой, вертел прошел в его левое ухо и двигался дальше, еще немного — и своим острым как игла концом доберется до мозга. Свободной рукой напавший зажал Гранту рот, чтобы не было слышно крика обезумевшего от боли сержанта. Грант сделал слабую попытку высвободиться, одной рукой хватаясь за стальной зубец, проникший ему под череп. Нестерпимая боль, словно его жгли раскаленным металлом, пронзила голову, вертел стал дико вертеться, вклиниваясь все глубже под череп. Он почувствовал, как кровь течет из уха по шее, заливая рубашку; сопротивляться больше не было сил. Грант тихо выл, но вой этот застревал глубоко в горле, рот его по-прежнему был крепко зажат. Нападавший выдернул из его уха вертел и вонзил его с новой силой. И все же крови было удивительно мало. Второй удар рассек ему ушную раковину, и из нее хлынула новая струя темно-красной жидкости, гораздо более обильная, чем из проткнутого мозга. Из уха капала жидкость, представлявшая собой смесь вязкой бесцветной жидкости и водянистой крови. Его тело начало содрогаться в неукротимых конвульсиях, когда вертел вошел по самый крюк на его конце. Почти двадцать сантиметров стали вонзились полицейскому в череп и насквозь прошли мозг.

Напавший отступил назад, глядя, как его жертва вздрагивает и корчится, будто угорь на жаровне, и прислушиваясь к тихому бульканью опорожняющегося тела. Воздух в комнате наполнился тяжелым смрадом. Веки Гранта судорожно задергались, открываясь и закрываясь с умопомрачительной скоростью, но глаза уже ничего не видели. Взгляд начал стекленеть.

Пришелец долго не мог отвести завороженного взгляда от корчащегося в агонии Гранта, потом он наклонился над затихшим телом, вынул из руки Гранта кассету и бросил ее обратно в коробку.

Сделав это, человек повернулся и выскользнул из квартиры так же легко, как и вошел.

Терри Уорнер перевесила пакет с купленными по пути продуктами на согнутую в локте руку и свободной рукой поискала ключ. Найдя, она вставила его в замочную скважину.

Дверь открылась до того, как она повернула ключ.

Терри в удивлении отступила, чуть не выронив пакет с продуктами.

Войти? Темнота в квартире казалась зловещей. Может, вернуться обратно вниз и пригласить с собой кого-нибудь из людей, приставленных вести наблюдение за ее квартирой? Но она тотчас же вспомнила, что когда она пару минут назад входила в дом, она обратила внимание, что в «астре» никого не было. Полицейских поблизости не было видно.

Терри судорожно сглотнула, протянула руку в открытую дверь и щелкнула выключателем. Она отважилась ступить внутрь на полшага-шаг, почувствовав отвратительный запах. Зловоние, от которого ее чуть не вырвало. Она опустила пакет с продуктами, пытаясь определить, откуда доносится запах. Всего через несколько секунд она поняла, что запах этот идет из ее спальни. Терри постояла некоторое время, прислушиваясь к звукам в квартире, но все, что она услышала, было пульсирование крови в ее собственных ушах.

Она приблизилась к спальне и толкнула дверь.

— О Боже! — пробормотала она, увидев труп сержанта Гранта с выпученными глазами, в которых застыл ужас от внезапной и мучительной смерти.

Терри отступила на шаг, не спуская глаз с трупа и ища ручку двери, намереваясь поскорее выйти из квартиры.

Когда ее рука коснулась чьей-то плоти, она повернулась и вскрикнула.

В дверях стоял и смотрел на нее сержант сыскной полиции Алан Чандлер. Она завопила от ужаса, и ее крик отозвался гулким эхом в глубине квартиры.

И как раз в этот момент зазвонил телефон.

Глава 53

"Не говорите. Просто слушайте. Я знаю, что этот телефон прослушивается. Я знаю, что это сообщение прослушивается полицией. Я знаю, что они наблюдают. Но и я тоже. Я же предупреждал, что не следует обращаться в, полицию, но вы не послушались. Между прочим, не стоит тратить время, чтобы засечь, откуда я звоню. Вам все равно не удастся это сделать.

А теперь слушайте. Я хочу встретиться с девушкой, но только с ней одной. Мне нужна она сама. Вы слышите меня, Терри? Вы мне нужны. Вы должны встретиться со мной.

Я хочу, чтобы Терри пришла к телефонным будкам на станции метро «Хаммерсмит» завтра в десять часов вечера. Там вам будут даны указания, где меня найти. И помните: я наблюдаю. Игра подходит к концу.

Больше я звонить не буду".

Глава 54

Комиссар полиции Лоренс Чапмен подался вперед и выключил воспроизведение записи. Наступило тягостное молчание, прерываемое лишь нечаянным кашлем. Инспектор сыскной полиции Гибсон сочувственно погладил свой живот, когда он протестующе заурчал. По комнате лениво плыла тонкая полоска сигаретного дыма, еще больше усугубляя гнетущую атмосферу. Казалось, будто стены начали сантиметр за сантиметром сдвигаться, угрожая в конце концов сплющить большой стол, стоящий посреди комнаты.

За столом сидели Чапмен, Гибсон, Чандлер, еще двое сыщиков из отделения, занимающегося убийствами, и Сэм Лумис. Этот лысеющий патологоанатом был занят удалением частиц грязи из-под ногтя своего большого пальца и, казалось, совсем забыл о том, что происходит вокруг. Полицейские чиновники сидели тихо, и Гибсон заскрипел зубами, когда его живот опять громко заурчал. Он перевел взгляд на Чандлера, занятого раскуриванием новой сигареты.

— Это уже проверили? — спросил Лоренс, подняв в руке кассету.

— В лаборатории произвели сличение голоса с архивными записями. В наших архивах похожего голоса нет, — доложил ему Гибсон. — Там сказали, однако, что тот, кто производил запись, имеет определенные познания в электронике и доступ к спецаппаратуре.

Лоренс с поднятой вверх бровью выглядел озадаченно.

— Сообщение было записано на скорости вдвое медленнее обычной, а затем воспроизводилось через какое-то устройство, вносящее искажения.

— Что вы подразумеваете под словом «воспроизводилось»? — спросил Лоренс.

— Когда сообщение поступило на автоответчик мисс Уорнер, мы предположили, что говорит непосредственно сам убийца, но это оказалось не совсем так. Он предварительно сделал запись своего голоса на ленту и подавал запись прямо на телефон.

— Да, это будет почище, чем говорить через микрофон в носовой платок, — высказал не очень глубокую мысль Чандлер.

Чапмен бросил на него предупреждающий взгляд.

— Еще бы хотелось знать, почему убийца не был замечен ни при входе в квартиру мисс Уорнер, ни при выходе, — бросил он. — Чандлер, вы ведь вели там наблюдение.

— Обе входные двери было невозможно перекрыть одновременно, сэр, — ответил сержант, заерзав.