Виолончелист (СИ) - Монакова Юлия. Страница 59

— Насть, ты же понимаешь по-итальянски? — быстро спросил он молодую женщину. Та скромно дёрнула округлым плечиком:

— Ой… если честно, на самом простом уровне.

— Что здесь написано, можешь перевести? — он подал ей буклет.

Настя свела изящные бровки к переносице, губы её беззвучно зашевелились, проговаривая текст.

— Так, ну… самый известный молодой скрипач Италии — Сандро Куарта — будет играть для публики Вивальди и Гайдна… лауреат многочисленных международных премий… в возрасте пятнадцати лет выступил с Национальным симфоническим оркестром Итальянского радио и телевидения…

— Нет, не то, — нетерпеливо перебил Макс и ткнул в нужную строчку пальцем, — вот тут… что-то про мастер-класс.

— А, это… погоди-ка… Куарта — единственный итальянский скрипач, который удостоился чести стать учеником знаменитого Милоша Ионеску. Румынский виртуоз дал ему несколько мастер-классов. Как известно, Ионеску не любит общаться с публикой и последние несколько лет проживает затворником на своей вилле в Портофино… Это всё, — Настя подняла глаза на Макса.

— Портофино… — задумчиво повторил за ней он. — Это же… это же где-то недалеко, верно?

— Да совсем рядом, — кивнула она, — рукой подать. Отсюда каждый день паром ходит.

Макс и сам толком не знал, что скажет этому человеку при встрече… при условии, что встреча всё-таки состоится. У него не было никаких контактов Милоша Ионеску (даже мысленно он не осмеливался называть его отцом) — ни телефона, ни точного адреса, кроме расплывчатого ориентира “вилла в Портофино”. Макс понятия не имел, как будет его искать и добиваться аудиенции, однако понимал, что никогда не простит себе, если уедет из Италии и хотя бы не попытается увидеться со своим биологическим папашей.

Он не стал ничего говорить матери, чтобы не вселять в неё напрасных надежд и ожиданий. Просто позвонил и поставил в известность, что задержится в Италии ещё на три дня — хочет отдохнуть на Лигурийском побережье.

Билет, конечно, пришлось в срочном порядке менять, да ещё и с доплатой, к великому разочарованию Насти — она-то рассчитывала, что они с Максом вместе вернутся в Санкт-Петербург. Но он был так озабочен предстоящим визитом в Портофино, что даже забыл о своём намерении затащить Настю в постель после концерта, завершающего турне.

— Ты что, действительно поедешь встречаться с этим самым Ионеску? — Настя наморщила хорошенький носик. — Он что, твой родственник?

— Ага, — кивнул Макс, — настолько дальний, что даже не подозревает о моём существовании.

— Прикольно… и тоже музыкант, вот же совпадение, — она покачала головой. — Слушай, а что, если он не захочет тебя принять? У этих старых звездунов свои заморочки… а этот, судя по всему, вообще какой-то отшельник, не особо радующийся новым знакомствам.

— Ну, не вышвырнет же он меня, — пожал плечами Макс. — Хотя, кто его знает… может, как раз и вышвырнет. Ладно! Чего думать да гадать, как пойдёт — так и пойдёт.

— Я могла бы поехать с тобой в качестве переводчика, — сказала Настя с улыбкой, и непонятно было — то ли шутит, то ли всерьёз. — Между прочим, всегда мечтала побывать в Портофино.

— Извини, — Макс отвёл глаза, — но я туда еду не развлекаться. Это чисто семейное дело, не думаю, что тебе будет со мной слишком интересно.

Настя расстроилась, но, к её чести, деликатно не стала навязываться. Хотя в душе, возможно, немного пожалела о так и не состоявшемся коротком “командировочном” романе…

— Имей в виду, что там всё жутко дорого, — заботливо предупредила она Макса. — Ценник прямо-таки конский — и в ресторанах, и в отелях. Всё-таки, один из самых престижных и фешенебельных курортов… плюнь — и обязательно в звезду попадёшь. У многих голливудских актёров там собственные виллы. Говорят, сама Мадонна каждый год приезжает в Портофино, чтобы отпраздновать свой день рождения. Хорошо ещё, что сейчас не сезон, а вот летом туда вообще лучше не соваться. Простая чашечка кофе обойдётся тебе примерно в пятнадцать евро…

— Спасибо, приму это к сведению, — поблагодарил Макс.

— Ну, ладно, — Настя обезоруживающе улыбнулась. — Тогда я пойду к себе… У меня ещё вещи не собраны, а утром в аэропорт.

Она в последний раз бросила на Макса вопросительный взгляд, обозначающий: “А может, всё-таки… ммм?” Но он не поддержал её немой призыв.

— Спокойной ночи, Насть.

Полночи Макс был занят тем, что пытался разыскать в интернете информацию о своём отце — вернее, о его нынешнем образе жизни. Однако сведения были весьма скудные: помимо всем известной официальной биографии, растиражированной всевозможными сайтами, о Милоше Ионеску писали только то, что Макс уже и так знал из рекламного буклета: затворничает… не общается с прессой… живёт в Портофино. Никаких зацепок или подсказок! Даже фотографий знаменитого скрипача в сети было не так уж много, да и те — в основном периода его расцвета. Интересно, как он выглядит сейчас? Он ведь уже немолод… Макс вспомнил, что Милошу должно быть около шестидесяти пяти лет.

В конце концов, решив, что утро вечера мудренее, Макс наскоро покидал в чемодан свои вещи и завалился спать.

Из Генуи он добрался до Портофино на пароме.

Несмотря на то, что голова была занята другим, Макс не мог не отметить потрясающей красоты, открывающейся глазу, когда паром вошёл в крохотную живописную гавань у подножия горы. Роскошные белоснежные яхты соседствовали с простыми рыбацкими лодками, а сама гавань была окружена яркими красочными домиками, издали похожими на игрушечные. Что ж, у его отца, как минимум, был неплохой вкус — он выбрал прекрасное место для своего уединения, Макс и сам не отказался бы здесь пожить в старости, когда его музыкальная карьера будет завершена.

Это был поистине идиллический курортный городок — даже, скорее, посёлок, население в котором не превышало пяти сотен человек, где круглый год светило солнце, а на деревьях даже зимой можно было увидеть мандарины и хурму… Макс читал, что изначально это место называлось Portus Delphini — из-за большого количества дельфинов, резвящихся поблизости и даже заплывающих в местную бухту. Жаль, что купальный сезон ещё не начался — Макс, обожающий море, тоже с радостью поплескался бы в чистейшей лазурной водичке, но пока ещё было довольно прохладно.

Он сошёл на пристань вместе с другими туристами и оказался на знаменитой маленькой площади Пьяцетта. Поставив чемодан на землю, а сверху устроив на него футляр с виолончелью, Макс с удовольствием осмотрелся по сторонам. На изумрудно-зелёном холме можно было разглядеть старинный замок и жёлтую макушку церкви — будь у Макса больше свободного времени, он непременно поднялся бы по крутой лестнице, чтобы полюбоваться видами городка с высоты. Впрочем, куда ему теперь идти, он всё равно пока не знал, поэтому решил пообедать в одной из многочисленных кафешек, расположенных на площади, а заодно попытаться разговорить кого-нибудь из местных жителей.

— Buon giorno, signor!* — тут же подскочил к нему проворный зазывала одного из ресторанчиков и быстро залопотал что-то по-итальянски, но, заметив лёгкую растерянность в глазах Макса, мгновенно сориентировался и перешёл на английский:

— Добро пожаловать к нам, мистер! Лучшая рыбная кухня во всей Италии!

Макс, поддавшись этому напору, послушно двинулся вслед за парнем. Тот беспрерывно балаболил, расхваливая на все лады их заведение и озвучивая коронные блюда шеф-повара:

— Потрясающая свежая и сочная рыба под солью… Равиоли с сибасом и морепродуктами… Паста с грибами, приготовленная в чашке из пармезана… Маринованные анчоусы… А также прекрасное белое вино из винограда верментино, вы же наверняка слышали о виноградниках Чинкве-Терре?!

— Уже захлёбываюсь собственной слюной, — пошутил Макс.

— Может быть, хотите зайти внутрь? На улице достаточно свежо.

— Нет, спасибо, посижу здесь, на террасе… уж больно виды открываются красивые.