Действуй, жена! (СИ) - Волкова Виктория Борисовна. Страница 30

Глава 15

Кира

Мы сидим с Лешей в «Милане» — одном из лучших итальянских ресторанов. Отдельный кабинет, выходящий панорамными окнами на ночной город. Вдали виднеются здание банка, скорее похожее на торт со взбитыми сливками, фонтан с мигающей подсветкой, бизнес-центр Лома и другие примечательности нашей провинции. А на столе — любимые мною паста, аранчини и кьянти, плещущееся в плетеной бутылке. Мягкий диван, позволяющий нам сидеть рядом и при желании кормить друг дружку. Очень романтично! Муж тянется ко мне с поцелуем, но как только наши губы соединяются, звонит сотовый. И рингтон «Постой паровоз, не стучите колеса!», который ни с кем не спутаешь.

— Интересно, что там случилось? — недовольно фыркает Леха, но все-таки отвечает на звонок. — Да, мама, — тяжело вздыхает в трубку и тут же отнимает ее от уха. Пронзительный крик тети Нины слышен даже мне. А это невыносимая пытка ультразвуком. — Ничего не понял, — спокойно заявляет муж. — Повтори, пожалуйста, членораздельно.

— Эта дрянь, твоя Кира! — вопит Нина Вадимовна, совершенно позабыв о приличиях. — На ком ты женился, сыночек? Из какой подворотни привел в наш дом эту крысу?

— Мама, по-моему, ты забываешься, — все так же, не теряя самообладания, пытается вразумить мать Леша. А я невольно кошусь на часы у него на руке. Неужели кто-то воспользовался феном? Ну-ну…

— Там какой-то дурдом творится, — морщится муж, сбросив звонок и тут же занося всех родственниц в черный список. — Мама обвиняет тебя в порче имущества. Что ты сделала, дорогая? — улыбается Леша. — Полила ацетоном ее любимую пальму? Или залапала жирными пальцами розовый диван в гостиной? Если это диван, я тебе и слова не скажу…Мне он никогда не нравился.

— Я насыпала муку в фен, — признаюсь я. — Твои мать и сестры объявили мне войну. И ничего другого не оставалось, как начать действовать партизанскими методами. Только я не могу понять, каким образом они меня вычислили? — печально вздыхаю я, надеясь, что Леха не сильно на меня обидится.

— Хотел бы я посмотреть. Вроде как Данка помыла голову и стала сушить. Ой, не могу! — смеется муж. — Жаль, что я не увижу сестру притрушенной. Хороший трюк, только не связывайся с ними. Ты же знаешь, какие они…

— Твои родные меня ненавидят, — грустно сообщаю я. — По их великому желанию мы расстались тогда, и сейчас они ни перед чем не остановятся.

— Тебе кажется, Кирюшенька. Мои мать и сестры добрые люди. Я многим им обязан…

— Наверное, скоро тебе придется выбирать. Они или я. Вопрос уже стоит так. И если мы и дальше будем прикидываться идиотами и ничего не замечать, то твои родственницы нас разведут. Ты это понимаешь, Леша? — пытаюсь убедить его.

— Ты уверена? — хмурится он. — Есть какие-то непреложные факты?

— Да, — киваю я и, найдя в облаке запись военного совета, сую мужу экран под нос.

— Откровенно, — криво ухмыляется он. — Только не говори, что камера там случайно оказалась!

— Нет, — бурчу я и добавляю мстительно. — Она случайно оказалась в нашей гостиной. А снимки с нее кто-то отправил Малике. И поверь, это не те фоточки, которыми можно украсить страничку в Инстаграм.

— Даже так? — строго смотрит на меня муж. — А мне почему ничего не сказала?

— Доложила при первой возможности, мой генерал! — дурашливо рапортую я, хотя на самом деле хочется разреветься. — Я сегодня только узнала. Собиралась тебе вечером рассказать.

— Ладно, — отмахивается Воскобойников. — Я завтра во всем разберусь. На трезвую голову. А сейчас я желаю пить кьянти с любимой женщиной, есть пасту с осьминогами и болтать о пустяках. А потом снять самый роскошный номер в отеле и заняться любовью. И пусть НКВД подождет…

— Ты думаешь, они дотерпят до утра? — вздыхаю я тяжко. — Испортили нам вечер…

— Мы можем забыть на время о моих маме и сестрах. Выкинуть из головы всякую дребедень и сосредоточиться друг на друге, — шепчет Леша, целуя меня в висок. — Они прекрасно обойдутся без нас. А победа в этом тайме достанется тебе!

- Наверное, ты прав, но я не привыкла к откровенной вражде.

— И это говорит мой любимый Рупор? — смеется муж. — Кстати, Пирогова выпустили из Тайской тюрьмы, и он уже вернулся домой. Звонил поблагодарить.

— А ты как-то ему помог?

— Да, — кивает Леша. — Подписал петицию в Министерство иностранных дел. Томится в неволе Пирог молодой… Он плачет и стонет, питаясь водой, — фыркает муж. — Надеюсь, теперь он от нас отстанет.

Мы сидим, обнявшись, тянем кьянти и лениво переговариваемся, глядя на раскинувшийся внизу город. Где-то там спешат по своим делам люди, заходится в истерике свекровь, Данка наверняка звонит Лому, но нам с Лешей нет до этого никакого дела. Вечер и ночь принадлежат нам и только нам.

«Как оно все еще обернется? — думаю я, млея в объятиях мужа. — И те пять детей, о которых он мечтает… Тут бы хоть одного заполучить, что ли?»

Выпив кофе с взбитым желтком, мы выходим из ресторана, взявшись за руки. И уже около самого лифта муж накидывает мне на плечи пиджак. От его запаха и аромата парфюма у меня сносит крышу. Тепло разливается по коже, заполоняя каждую клеточку. Я утыкаюсь носом в пиджак из летней шерсти и не замечаю, как перед нами раздвигаются стальные створки. Из лифта выходит какая-то пара и изумленно утыкается в нас взглядом. Лом и совершенно постороняя красотка.

— А я тебя везде ищу, бро, — хмыкает мой деверь. — Там мать в панике.

— Скажи, что отыскать не удалось, — серьезно бросает Леха и с сердитой миной хлопает брата по плечу. Оглядывает с любопытством его спутницу и заявляет официальным тоном. — Девушка, а вы в курсе, что этот обалдуй женат?

— Это не то, что ты подумал, — рычит Лом и уже готов сравнять Лехус землей. — Кстати, Стелла, позволь тебе представить моего младшего брата-придурка и его очаровательную жену…

— Я читала о вас в Рупоре Дерзкой Анжелики, — заявляет красавица и складывает губки бантиком.

«Уси-пуси, мать его за ногу… Ты с кем связался, Лом? На кого променял Светку?» — думаю я и в тот же момент получаю легкий тычок в спину.

— Завтра увидимся, — рычит Леха. — А сегодня мы с тобой не встречались, бро.

— Конечно, — плотоядно ухмыляется Ромка и тянет свою жертву вглубь ресторана.

— Сейчас им в нашем кабинете накроют, — смеется Воскобойников, заходя вслед за мной в лифт. — Только, Кира, очень тебя прошу. Никому ни слова. У Ромки семейная жизнь трещит по швам…

— А хороший левак укрепляет брак, да? — с вызовом спрашиваю я и чувствую, как моментально портится настроение.

«Эх-эх, братцы кролики, — вздыхаю я. — Интересно, далеко ли от Лома ушел младший брат?»

— Я не такой, — словно прочитав мои мысли, заявляет муж. — И грех тебе подозревать меня, Кира! Мы же вместе двадцать четыре часа. И я не планирую даже на пять минут с тобой расставаться. Вон, на два часа оставил одну, так ты умудрилась начать третью мировую…

— Завтра, все завтра, — шепчу я, притягивая к себе Лешу. — На сегодня ты только мой. — И через несколько минут войдя в просторный люкс, изумленно взираю на кровать с балдахином и зеркальным потолком. Перевожу взгляд на скульптуры и пальмы и, боясь рассмеяться, зажимаю рот рукой.

— Куда ты меня привел, Леша? — хохочу, не в силах сдержаться. — Это же опочивальня короля!

— А ты хотела в одноместном на полуторке трахаться? — хмыкает Воскобойников. — Да и откуда я знал, какие тут номера? Поручил Марине заказать самый лучший…

— Марине? — как полоумная переспрашиваю я и глажу мраморного мужика по плечу. — Я думала, твой директор занимается только рабочими моментами.

— Да всем попало, — отмахивается Леха, расстегивая рубашку. — Ты хочешь побродить по музею или сразу займемся делом?

— Я хочу знать, могла ли твоя Марина слить информацию Пирогову, или это сделали твои сестры, — шепчу я, переходя к прекрасной девушке, вытесанной из камня. На ней надета каменная тога, в руках такие же цветы, и в сторону туалета мраморная колхозница ведет олененка.