Порочного царства бог (СИ) - Райот Людмила. Страница 6

— Хороним только по предварительной записи! — стоило мне ступить на территорию мертвых, из сторожки выглянул старичок грозного вида.

— Запишите на следующую среду, — буркнула я исподлобья.

Сегодня вторник — надеюсь, восьми дней для осуществления моего плана будет достаточно.

— Для кого организуешь погребение, малец? — в руках сторожа сама собой материализовалась толстенная книга, куда испокон веков вносились имена готовящихся к вечному упокоению граждан.

Я задумалась, после чего зловеще промолвила:

— Как пойдет…

Разглядев мое траурное лицо, сторож раздумал спорить.

— Ладно, можешь походить, выбрать место пока что… Свежие захоронения у нас в восточной части. Только веди себя прилично, понял? Цветы не срывай, могилы не трогай, с главной дорожки не сходи!

Я ответила ему мрачным взглядом. Надо же, какие добрые люди живут в этом райончике! Не только отправили погулять по местному кладбищу, но еще и место себе присмотреть разрешили. Этот старикан с маркизом, случайно, не родственники?..

Центральная аллея погоста встретила меня истошным карканьем воронов, поднявшихся в воздух при моем появлении. В первой линии, на сколько хватало глаз, стояли склепы богатых семей Лондона: с лепниной, витыми чугунными решетками на маленьких окнах. Мертвые аристократы даже после смерти продолжали кичиться и хвастаться друг перед дружкой. Ни один склеп не повторял другого, каждый стремился переплюнуть соседа в вычурности отделки, и, если не вспоминать об обстоятельствах, вынудивших меня появиться на кладбище, эту прогулку можно было бы назвать приятным осмотром достопримечательностей.

Но, какой бы красивой не оказалась архитектура загробного мира, мне в ней чего-то не доставало… Быть может, настоящей скорби — той, которая жила в моем сердце с тех самых пор, как я повстречала Кавендиша?

И, отойдя подальше, куда не доставал зоркий взор кладбищенского надсмотрщика, я все-таки отвела душу. Погладила ангела с плешивой, покрытой пятнами мха кудрявой головенкой. Подняла с земли оброненный недавней процессией цветок, переломила его около бутона и вставила себе в петлицу. И, окончательно обнаглев, свернула на боковую дорожку.

Что мне наставления какого-то незнакомого деда? Я — человек без имени, без звания и происхождения. Не леди и не джентльмен. Мое прошлое запятнанно грехом, а будущее скрыто безысходностью. У меня есть только настоящее. Короткий миг свободы и вседозволенности, где личность без пола и регалий вольна делать то, что пожелает.

А желает она — мести.

И сейчас, когда Клифф Кавендиш предоставит мне доступ к своим самым сокровенным тайнам, я наконец смогу воздать ему по заслугам. Я извлеку на белый свет все его мерзкие секреты и предоставлю их широкой общественности. Напишу такую статью, после которой его жизнь тоже пойдет под откос.

Тогда наше положение наконец сровняется. У развратника лорда, как и у меня, останется всего два пути — лечь в могилу или сменить имя и притворяться девушкой…

5. Малёк

Что-то на воспоминания потянуло

В глубине некрополя царили зелень и запустение. С деревьев спускались лианы, опутывая кресты и фигуры каменных святых. Пожухлая трава росла так густо, что через нее приходилось буквально продираться. Ботинки застревали в грязи, ветви кустарника цеплялись за одежду, но сменой маршрута я осталась довольна: находящиеся здесь могилы вызывали отклик в душе. И заставляли снова вспоминать о своей загубленной судьбе.

Конечно, глупо было надеяться, что спустя пять лет Клифф узнает меня — в биографии Кавендиша отметились десятки, если не сотни таких же наивных глупышек… Всех не упомнить!

А вот я его помнила прекрасно. Его взгляды, слова, прикосновения… Наша история началась внезапно, и также скоропостижно закончилась — оборвалась настолько резко и мучительно, что все проведенные рядом с ним секунды навсегда врезались мне в память. Въелись намертво, выжглись клеймом на сердце…

Тогда меня еще звали Амелией Обри-Флетчер, и я, дочка небогатого барона, пусть и не могла похвастаться завидным приданым, зато имела репутацию спокойной и образованной девушки. Особой красотой не славилась, но могла составить достойную партию какому-нибудь престарелому графу из глубинки.

Моя жизнь текла легко и размеренно до тех пор, пока однажды на моем пути не возник наследник рода Кавендиш… И возник весьма вовремя и эффектно, стоит признать. Я ехала домой от кузины, когда мой экипаж попал в затруднительное положение: дороги размыло после двух недель постоянных дождей, колесо застряло в одной из колдобин и так в ней и осталось. Можно было бы попробовать добраться верхом, но лошади с детства казались мне дьявольскими отродьями. В общем, я уже готовилась провести ночь посреди дороги — в холодной, накрененной повозке наедине с кучером — и тут в окошко моего несчастного транспортного средства заглянул ОН.

Высокий, красивый пэр, одетый в темное. Я знала, что неподалеку живет молодой маркиз с несметным состоянием, но общаться не доводилось: не тот вес. Что ж, вот и выпал шанс познакомиться… Ни потоки воды, льющиеся с неба и стекающие по его черным волосам, ни грязь, хлюпающая под дорогими туфлями аристократа, не смогла сделать его менее прекрасным в моих глазах…

Он спас меня из моего ужасного положения. Взял на руки, чтобы я не испачкала платье, и донес до своей роскошной кареты, которой не были страшны никакие ямы и лужи. Он был очень мил, и также, как и всегда, обольстителен. Довез до дома и любезно пригласил меня заезжать в Лайон Парк, свое родовое поместье. Позже захаживал ко мне сам. Один раз, второй… На третий все и случилось.

Он соблазнил меня просто, словно бы между прочим. Мимоходом, почти не отвлекаясь от других, не менее занимательных и веселых времяпрепровождений. И ладно, если бы ему пришлось изрядно потрудиться для этого… Так нет! Я сама упала ему в руки. Клифф стал для меня богом задолго до того, как этим прозвищем наградила его пресса. Я видела в нем небожителя: восхитительного мужчину, который по определению не может сделать ничего гнусного или неправильного…

Над головой резко закричала птица, и я вынырнула из воспоминаний. Погрузившись в печальные думы, я совсем не заметила, что забрела практически в чащу. Кладбище приобрело запущенный, даже зловещий вид… Не то, чтобы я испугалась — город близко, вон особняк Кавендиша виднеется в просветах между деревьями… Но на всякий случай повернула назад. А перед этим размахнулась и со злостью пнула некстати подвернувшийся под ногу гриб.

Получилось не очень удачно — ботинок улетел вместе с грибной шляпкой в ближайшие кусты. Черт… Уже четыре месяца живу в образе мужчины, но так и не смогла привыкнуть к их одежде… Болтается на мне, будто на вешалке, сковывает движения. В башмаки так вообще приходится закладывать вату, потому что даже самые маленькие размеры джентльменской обуви оказались для меня чересчур велики…

Совсем не по-женски ругнувшись, я пропрыгала на одной ноге к дизертировавшему ботинку, пару раз оступившись в отвратительную мокрую траву, и погрозила кулаком дому Кавендиша.

Так что же было дальше?..

Я думала, Клифф спас меня. Но вышло иначе. Он меня уничтожил.

После нашей первой и единственной ночи богатый мерзавец пропал, и моя волшебная любовная сказка стремительно скатилась в позорный кошмар. По какой-то нелепой случайности о произошедшем стало известно всем, начиная со слуг и заканчивая родовитыми соседями. В мою сторону плюнули все, кто только смог дотянуться — и лишь Кавендиш-старший остался в стороне, взирая на проделки сына с равнодушием, достойным герцогского титула.

Меня постарались упрятать. Заперли в доме, перестали выводить в свет. Надеялись, так сплетни быстрее утихнут… Впрочем, все знали — это теперь навсегда. Позорная отметина на целом семействе, которую не смоешь.

Мои родители были добры ко мне, и когда стало ясно, что достойного будущего у Амелии Обри-Флетчер больше нет, разрешили ей уехать в Лондон. К дяде, владеющим небольшим издательским бизнесом. Он приютил меня и взял к себе на работу Я выбросила женскую одежду, подстригла волосы и взяла имя Лукаса Малькольма. Этот был тот момент, когда ничем не выдающаяся внешность сыграла мне хорошую службу…