Дама моего сердца - Хауэлл Ханна. Страница 64

— Да как же я могу быть рада, когда ты обманным путем вынудил меня приехать сюда, напоил до бесчувствия какой-то гадостью и женился на мне, даже не спросив, хочу я этого или нет! Сейчас я уже вполне пришла в себя, чтобы понять, как подло ты поступил. — Вспомнив еще кое о чем, Эвери так и ахнула: — И Пейтон принимал во всем этом участие? Мне кажется, я видела его в церкви.

Камерон сел рядом с Эвери на кровать, но она поспешно от него отодвинулась.

— Неужели я тебе так противен, Эвери? — с болью в голосе спросил Камерон. —Я буду тебе хорошим мужем, вот увидишь.

Он погладил ее по ноге и с облегчением вздохнул, увидев, как щеки ее окрасились румянцем.

У Эвери хватило духу лишь на то, чтобы положить свою руку поверх его руки, не давая ей двигаться дальше. Прикосновение его вызвало в ней такое острое желание, что ее праведный гнев мгновенно улетучился. Не стоит притворяться перед самой собой, подумала Эвери, она хочет его, и ничего с этим не поделаешь. Она была достаточно умна, чтобы понять — совместную жизнь на одной страсти не построишь. Чтобы жить с человеком счастливо, нужно испытывать к нему глубокие чувства. Она-то их испытывает… А Камерон? Этого она не знала…

— Ты женился на мне только из чувства долга, — обиженно проговорила она.

— Нет, — решительно возразил Камерон. Но этот ответ ее не успокоил.

— Ты знал, что я никогда не позволю тебе загладить свою вину подобным способом, и потому решил меня напоить и силой притащить к алтарю.

Долго не раздумывая, Камерон улегся рядом с ней и крепко ее обнял.

— Нет, я женился на тебе, потому что очень этого хотел.

— А подстроил все это Пейтон, верно?

— Да, это все он придумал.

— Потому что он считает, что ты обязан жениться на его сестре, поскольку был с ней близок?

— Детка, если бы я сказал тебе, что наши ласки не имеют к нашей свадьбе никакого отношения, ты бы сочла это ложью и была бы права. — Говоря это, Камерон осторожно развязывал ленточки на рубашке Эвери. — Но я женился на тебе не только поэтому. О Господи, Эвери, как я хотел, чтобы ты вернулась в мою постель и никогда больше ее не покидала!

Слова его звучали искренне, и Эвери позволила ему себя раздеть. Она настолько изголодалась по его ласкам, что, если бы он сейчас задрал ей рубашку и грубо вошел в нее, она бы не стала сопротивляться. Что, если он скажет ей те слова, которые она так мечтает услышать?

— И ты захотел меня вернуть? — спросила она и поежилась: Камерон распахнул ворот ее рубашки.

— А ты скучала по мне? — не отвечая на ее вопрос, поинтересовался Камерон, лаская языком ее грудь.

— Немного, — буркнула Эвери, стараясь не показать ему, как она счастлива вновь оказаться в его объятиях.

— Клянусь тебе, детка, я женился на тебе не из чувства долга. — Прижавшись лицом к ее груди, Камерон скользнул рукой по ее ноге вверх, пока не добрался до горячей влажности, по которой так давно тосковал. — Эвери, мне надо с тобой поговорить, рассказать тебе обо всем, чтобы ты на меня не обижалась, поведать о своих чувствах, но я так тебя хочу, что говорить сейчас просто не в силах.

— Сейчас?

— Да, сейчас и вообще каждую минуту, с тех пор как ты уехала из Кейнмора.

— Значит, ты хочешь, чтобы сначала мы занялись любовью, а потом поговорили?

— Да.

— Ну что ж, я согласна.

Она быстро сбросила рубашку и смотрела, с каким лихорадочным нетерпением он срывает с себя одежду. Когда их обнаженные тела наконец соприкоснулись, Эвери едва сдержалась, чтобы не заплакать от любви к нему. Она ласкала стройное, мускулистое тело своего мужа, и он отвечал ей не менее пылкими ласками, однако страсть их была так сильна, что они не могли дольше терпеть. Сладострастный стон сорвался с губ Эвери, когда Камерон вошел в нее. Он лежал на ней не двигаясь, и Эвери в замешательстве взглянула на него.

— Камерон? — прошептала она и теснее обхватила его ногами, чтобы он еще глубже проник в нее. Камерон содрогнулся всем телом.

— Просто мне хотелось тебя почувствовать. Как же давно я не испытывал такого наслаждения, — прошептал он, покрывая лицо Эвери нежными поцелуями. — Такое ощущение, будто я наконец-то вернулся домой.

В его словах было столько искренности, что Эвери перестала сдерживаться. Они любили друг друга страстно, жадно, исступленно, даже грубо. Эвери содрогнулась в яростном экстазе и вскоре услышала, как Камерон застонал, достигнув пика наслаждения. Пока она приходила в себя, Камерон уже успел привести их обоих в порядок и вновь заключил ее в объятия.

— Мой котеночек, — прошептал он ей на ушко, — скажи, ты любишь меня хоть немножко?

Вздохнув, Эвери взъерошила ему волосы. Она сознавала, что назад пути нет, они теперь женаты. Но она и не хотела возвращаться назад, ей было очень хорошо с Камероном, и никакой другой мужчина ей не был нужен. Пускай он пока не сказал ей тех сладостных слов любви, которые она мечтала услышать, но она была небезразлична ему. Пускай он пока еще ее не любит, это не беда. Пусть он знает, что она его любит, а со временем он наверняка ответит ей взаимностью.

— Да, — ответила она, — и, быть может, гораздо больше, чем ты того заслуживаешь.

Дрожь прошла по телу Камерона, и он приник к губам Эвери с такой жадностью, что в груди ее вновь вспыхнул всепоглощающий огонь желания. Но прежде чем она успела взглянуть в его глаза, Камерон уткнулся лицом в ее шею. Не знай она его достаточно хорошо, она могла бы подумать, что он стыдится своих чувств.

— А когда ты поняла, что любишь меня? — спросил Камерон, покрывая шею Эвери быстрыми, нежными поцелуями.

— Незадолго до того, как я позволила тебе меня соблазнить.

— Если я ничего не забыл — а я уверен, что все хорошо помню, — по-моему, это ты меня соблазнила?

— Что ж, в таком случае ты уже тогда должен был понять, что я потеряла от тебя голову, как последняя дурочка.

— Нет, любовь моя. — Камерон коснулся соска Эвери языком. — Ты не дурочка. Я знаю, я совершал такие поступки, которые причиняли тебе боль, — нерешительно прибавил он.

— Это верно, — подхватила Эвери. — Но ты никогда не просил меня любить тебя. Я сама в тебя влюбилась.

— Правильно. Но я очень скоро понял, что ты совсем не похожа на тех женщин, каких я знал до сих пор. И несмотря на это, я все равно пытался себя убедить, что ты мне не нужна. — И Камерон принялся ласкать грудь Эвери. — Мне хотелось, чтобы мы просто провели с тобой время, потом я отослал бы тебя домой, поскучал немного и скоро забыл о тебе.

— И ты отослал меня домой…

— Да. Но в ту же минуту, как ты вышла за дверь, я пожалел об этом. И тут же по глупости пытался убедить себя в том, что нас связывает только страсть. Да и какой мужчина не скучал бы по этой роскошной груди! — Камерон снова поцеловал ее груди, после чего коснулся пальцами укромного местечка у Эвери между ног и принялся нежно ласкать его. — По этому восхитительному местечку. По восторженным стонам, которые ты издаешь, когда я ласкаю тебя, — прошептал он и, опустившись к ее бедрам, стал нежно теребить их языком.

На секунду Эвери замерла, а потом с восторгом отдалась наслаждению, которое дарил ей Камерон. Он мучил ее, но это были сладкие муки. А когда она наконец-то содрогнулась в экстазе, он произнес три заветных слова, которых она так долго ждала.

Прошло несколько секунд, прежде чем она отдышалась и смогла взглянуть на своего мужа. Он покрывал легкими поцелуями ее живот, а она гладила его волосы.

— Ты только что признался мне в любви? — нерешительно спросила она. Ей очень хотелось взглянуть ему в глаза, однако он не поднимал головы.

— Да, — ответил Камерон и принялся целовать ее тело, все ближе подбираясь к груди.

— Поверить не могу, что ты сделал это именно сейчас, — улыбнулась Эвери, не зная, плакать ей или смеяться.

— В тот момент, как я понял, что люблю тебя, я решил признаться тебе в любви, когда ты будешь содрогаться в экстазе.

Эвери вспыхнула и смущенно захихикала.