Беспризорница: любовь Соболя (СИ) - Богатенко Наталия. Страница 24

Ну, не в жалости ведь дело, хотя и в этом тоже. Проснулся в нём-таки неведомый демон, расшевелил что-то в душе. И ни хрена общего с отцовским инстинктом тут не было.

— М-да, дурной ты, Макс, — присвиснул как бы между прочим Роман, усевшись в свой черный «лендровер», — вот скажи мне, по чесноку, а? На хер тебе эти напряги?

Максим обернулся, рывком застегнув молнию на куртке.

— Хочешь, говоришь, по чесноку? — усмехнулся больше своим мыслям, — сам толком не разберу пока. Ты подумай, Рома. Беда какая с девочкой приключилась, на дворе не лето уже, неужто не дрогнет у тебя, сухаря, в груди, а? Короче, не имей мне психику, погнали. Жрать охота, да и стопарик хоттабычевской горилки не отказался бы щас. Промёрз до костей.

Когда два огромных внедорожника вынырнули из густой заросли дикой малины, стало ясно, что старый егерь не спит — в узком окошке зимовья приветливо мерцал мощный галогеновый фонарь…

Жутко ныли заледеневшие ноги. Владка со страдальческим стоном вытянула сначала одну, затем другую конечность, и тотчас ощутила, как по затекшим мышцам потёк озноб. Сколько времени она дремала под деревом? Вокруг была такая темень, что, казалось, её можно пощупать. И эти звуки… Лес не спал, со всех сторон Владу окружали гигантские деревья, они шелестели листьями, словно шептались с ветром.

Дрожа от холода, она растёрла ступни, не сомневаясь, что назавтра будет хлюпать носом. И ладно, если отделается лёгкой простудой после прогулки босиком. На дворе хоть и конец августа, а ночи уже довольно стылые. Ну, вот какая нелёгкая дёрнула её плестись сюда в одной пижаме!

Совершенно не представляя, в какой стороне посёлок, девушка осмотрелась, и наугад побрела между колючими кустарниками багульника. Тихо ругаясь, когда особо цепкая ветка царапала руки, продиралась вперёд с упорством, свойственным ей с детства.

И неожиданно очутилась на небольшом пятачке — опушке. Деревья расступились, подобно распахнувшимся воротам, обнажив видимость, и Владка ахнула. Перед ней высилась добротная изба с множеством пристроек, но больше всего её поразило даже не это, а темнеющие у крыльца машины.

Наверное, здесь живёт егерь. Но идти ли, проситься погреться, ведь он сейчас не один, в его доме гости, и неизвестно, что они за люди. После всех своих злоключений снова попасть в новую неприятность, ох, как не хотелось!

Стуча зубами от лютого холода, Владка всё же решила рискнуть, не околевать же тут, когда в пяти метрах уютное тепло и живые души. Чувствуя колющую боль в замёрзших ногах, она толкнула дверь, и робко переступила порог. Глаза, долго пребывавшие в темноте, ослепило ярким светом фонаря. В избе было трое мужчин, но, не успела Влада их рассмотреть, кто-то оказался рядом, рывком привлёк её к груди, и она едва не задохнулась в медвежьих объятиях.

— По-хорошему, надо бы тебя отшлепать, чтоб на попу не села! — раздался знакомый голос, при звуке которого она чуть не подпрыгнула, то ли от радости, то ли от шока. — ну, и чё за ночной марафон ты устроила, девочка? Какого хрена свалила под шумок, Нельку, что ли, испугалась?

Она подняла голову, поймала пытливый взгляд Соболя, и, испытывая постыдное удовольствие от его близости, вновь спрятала лицо у него на груди.

— Нормально я, просто очень замёрзла. — коротко сообщила, греясь в его руках.

Так и подмывало спросить, волновался ли он за неё, но ведь оно было понятно и без слов. Иначе что он тут делает?

— Лягушка, блять, путешественница. — усмехнулся Рыжий, которого Владка уже увидела за спиной Максима. — к печке вон топай, отогревайся. Или ты закалённая, что наяриваешь по ночам голышом?

— Нашлась, стало быть. — вмешался незнакомый старик, строго оглядев смущённую повышенным вниманием к себе Владу. — а ну-ка, дочка, сымай мокрые тряпки, небось, окоченела вся. Счас притащу свою фирменную настоечку, будем градус тела в норму приводить.

— Как — снимать? — растерялась она, только сейчас поняв, что пижама действительно промокла насквозь во время её похождений по лесу. — а что же я надену?

— Тулуп вон мой возьми. Подсоби-ка мне, Рома. В подполье тьма-тьмущая, хоть глаз выколи, того и гляди, ноги переломаю. — сварливо произнёс старый, и, кряхтя, начал спускаться в погреб, крышку которого придерживал Рыжий.

Влада юркнула к весело гудящей печи, положила ладошки на горячие кирпичи, с наслаждением ощущая живительный жар. Соболь задёрнул штору, и они остались вдвоём в тесном закутке.

— Снимай тряпье. Всё у тебя, Владислава, не как у нормальных людей, мать твою! То с моста сигать собираешься, то гоняйся за тобой по лесу. — со вздохом сказал Соболь, стаскивая с себя куртку, а потом и спортивную кофту. — на вот, переоденься. Заболеешь, будешь у меня лежать под тремя одеялами и малиновый чай пить литровыми кружками.

— Про сказки забыл. — деловито сообщила Владка, пряча ухмылку, и тайком поглядывая на него.

— Чего-о? — насмешливо протянул он, подавая ей свою футболку.

— Больным полагается полный покой, постельный режим со всеми вытекающими, — невинно улыбнулась Владка, впившись жадным взглядом в желанного, но такого недосягаемого для неё мужчину. — горячий чай с малиной, пилюли по расписанию, и добрая сказка, чтобы скрасить унылое настроение.

Соболь сделал к ней шаг, и она затаила дыхание. Их глаза вели безмолвную беседу, но выдержать напряжённый визуальный контакт она не смогла, и отвернулась.

— Ладно, будет тебе сказка, обещаю. — двусмысленно промолвил Максим, легонько пробежавшись кончиками пальцев от ямки на её шее до ключицы. — а щас быстро надевай это, и пойдём принимать первые меры для профилактики простуды. У Хоттабыча ядрёная настойка, заценишь, сегодня разрешаю пять капель.

Влада хмыкнула, и снова покосилась на него. Красивый, чёрт… Если бы им не помешали, она бы уже была настоящей, взрослой женщиной. Папа всегда говорил, мол, что ни случается, то к лучшему. Но Владка была жутко раздосадована неожиданной помехой, лишившей её возможности расстаться с надоевшей девственностью. Интересно, Нелли сейчас в доме Макса, или он её выпроводил?

На плечи ей легли тёплые ладони, заставив вскинуть голову вверх. Максим смотрел ей в глаза, но прочесть его мысли Влада не смогла. Потянув за края пижамной рубашки, он рывком её стащил, и по коже хлынули мурашки. Вот бы прижаться к нему, почувствовать, как бьётся его сердце, ускорит ли ритм от её близости. У самой-то стучало так, что было больно дышать глубже.

— Что-что? Хоттабыч? — сдавленно хохотнула она, неловко натягивая мужскую футболку, сладко пропахшую им, Соболем.

— Он самый, дочка. Чего вы там прячетесь, у меня уже всё готово! — послышалось из-за ширмы, и Макс подмигнул девушке.

— Чем тебе не сказка?

Глава 16

Баня была ядреная, Владка отпарилась от души, разомлела так, что лень напала жуткая. Лёжа на полкѐ, закрыв глаза, она впадала в дрему, а тело будто набили свинцом, и эта приятная нега расслабляла. Да и сытный ужин, которым угостил Хоттабыч, дал о себе знать. Давненько она не ела домашних заготовок, смела всё, что предложил старик.

Забавный он. С ходу и не определить, сколько ему годков, борода длиннющая, седая, сам белый, как лунь, а глаза хитрые, цепкие, темные, словно ночь. Истории рассказывал из молодости, Соболь снисходительно улыбался, опрокидывал в рот одну за другой рюмки самогона, и Влада дивилась, как он не пьянел.

Давно рассвело, тянуло в сон. Приключения отобрали последние силы, но выходить из бани не хотелось, уж очень тут было уютно, тепло. Зевая, потянулась, с наслаждением ощущая, как горячая кровь наполняет сосуды жизнью. Покосилась на женскую сорочку, висевшую на гвозде. Хоттабыч коротко пояснил, что жена его уехала, а вещи вот остались. Странно, конечно… Темнил что-то. Но не расспрашивать же, не лезть к человеку в нутро, знакомы-то всего ничего.

Моргнул, и тотчас погас фонарь. Наверное, аккумулятор разрядился. В предбаннике повисла кромешная тьма, и Владка нехотя соскользнула на пол. Деревянный настил согрел ступни, в предбаннике вдруг скрипнула входная дверь, впустив холодный воздух и полосу тусклого утреннего света.