Пламя внутри (СИ) - Невская Виктория. Страница 37

— Не могли бы вы выключить, — попросила я эмиссара, и он тут же остановил кадр. Тот самый момент со Стрелком, когда я думала, что лишусь жизни. Удачно поданный и освещенный он действительно не вызывал никаких сомнений в том, что меня постигла участь жертвы изнасилования. Почему-то в тот момент я не обращала внимание на то, как выглядит Пес, каким взглядом смотрит на меня, как сжимает в руках… Если бы я не была невольной участницей тех событий, сама бы им поверила.

Посмотрела на Стрелка. Он стоял чуть сбоку, пустым взглядом гипнотизируя экран.

— Что от меня потребуется? — я уловила, как эмиссар едва слышно выдохнул. Неужели он не решался первым про это заговорить?

— Прежде всего, предстать перед общественностью, показать, что вы живы и здоровы.

— Думаю, я без труда смогу это сделать, — но что-то мне подсказывало, что не все так легко.

— Кроме того, заявить, что Ансар не причинил вам вреда, разумеется, если вы действительно так считаете. Ведь при вашей беседе могут присутствовать сильные менталисты.

— Я действительно не считаю Стрелка виновным в тех событиях, — я пожала плечами. Псы оказались в незавидном положении, и я могла им только посочувствовать, и сделать все от меня зависящее, чтобы ситуация побыстрее разрешилась и с них сняли эти ужасные обвинения.

— И последнее, вы должны объявить о скорой свадьбе.

Мои глаза удивленно расширились, взгляд, словно ища поддержки, невольно метнулся к не подававшему признаков заинтересованности беседой Псу.

— О свадьбе? — вкрадчиво уточнила я, — чьей свадьбе?

— Вашей с Ансаром, — с уверенностью, будто решение уже принято, произнес Ордан Рейс.

— Но… это невозможно, я замужем, — напомнила я, начиная подозревать, что нахожусь в каком-то безумном кошмаре, и стоит лишь открыть глаза, как всего этого не будет.

— Ваш брак не считается законным в Каганате и не может быть признан нами. Фактически вас выдали замуж под угрозой разоблачения вашей силы, генерал Старк воспользовался своим положением.

— Это неправда! — я резко поднялась, пылая от негодования, — Леонар никогда не причинял мне зла.

— Он свернул шею твоей сестре. На твоих глазах, — вмешался в разговор до того хранящий молчание Стрелок.

— Откуда ты? — я развернулась к нему, наткнувшись на тяжелый взгляд потемневших от непонятного чувства глаз Пса, — я не хочу это обсуждать. Что бы ни происходило между ним и мной, это только наше дело! Леонар мой муж, и я никогда его не предам.

— Он Пожиратель. Вне закона в Каганате. Даже если он пережил Аквилонский смерч, вы никогда не сможете быть вместе, — тон эмиссара был холоден и сух.

Больше всего меня злило то, что его слова казались отголоском моих собственных страхов. Мы можем никогда больше не встретиться… если он жив.

— Поймите, леора сент Маар, для нас это шанс! Сейчас Псов представляют как монстров, готовых терзать и убивать слабых женщин. Но если вы предстанете в образе невесты одного из них, той самой, которой удалось вернуть ему рассудок и спасти… Люди должны надеяться и верить — то, что происходит с Псами обратимо. Рано или поздно, мы найдем способ обезвредить эту гадость. Но сейчас, нам нужно хоть что-то, что бы отвлекло людей от бунта. У нас есть один шанс остановить грозящее безумие — быть более правдивыми, чем наши враги. Они обвиняют нас в смертях сотен граждан. В ответ мы обвиним их в создании неизвестного и опасного оружия, которое вполне может навредить не только Псам, но и мирным жителям. Мы покажем наши лаборатории, позволим взять интервью у наших ученых. Мы будем делать все, чтобы обратить заранее проигрышный расклад в свою пользу. Иначе Каганат и сотни тысяч тех, кто его защищает, будут уничтожены.

— Но мое замужество не решит ваших проблем, — заметила я.

— Но заставит видеть в Псах не только машину для убийства, но и мужчин, способных на сильные чувства к своим женщинам.

— У вас есть только я и Ансар. Что если опыт взаимоотношений других пар будет не столь удачен, и кто-то пострадает, поверив в то, что это можно остановить лишь силой любви? Разве это не разрушит тонко продуманную систему защиты?

— Роми, мы будем использовать любые способы, чтобы не допустить разрушения Каганата изнутри. И если тебе, чтобы решиться нам помочь, нужен приказ, что же, я тебе его отдам. Люди, движимые страхом способны натворить много ужасного. И, разумеется, наша армия и разведка будут отлавливать всех, кто несет угрозу нашей системе. Но… помимо всего, народу нужна сказка, история со счастливым концом. Где никто не погиб, где чистые и искренние чувства побеждают зло. Ты видела, на что способны наши враги. Если мы позволим им выиграть, они уничтожат нас всех. У нас не получится воевать на два фронта, особенно тогда, когда один враг снаружи, а второй в самом сердце нашей системы — наш собственный народ. Я знаю, тебе пришлось через многое пройти, но подумай о том, что если мы проиграем, разразится кровавая битва, погибнут миллионы. Прошу, не отказывай нам в помощи!

Под молчаливые провожающие меня взгляды обоих мужчин я застыла перед дверью. Сомнения и страх мешали сосредоточиться и принять решение.

— Я дам ответ. Скоро.

Я резко вышла из кабинета, спеша в свою каюту, стараясь сдержать слезы и не расплакаться прямо там. Не хотела, чтобы видели, как муторно и тоскливо у меня в душе. У нас с Леонаром было слишком мало времени, чтобы почувствовать себя настоящей семьей. Но он делал меня счастливой, рядом с ним я чувствовала себя женщиной, любимой, оберегаемой, желанной. Я все еще ношу его кольцо и часто, когда мне плохо, прокручиваю его на пальце, вспоминая дни и ночи, когда были вместе.

Никогда не оставляй за спиной тех, кто способен и готов нанести тебе удар

Вспомнила его слова, которые он произнес над мертвым телом Клариссы, моей сестры, которую он убил у меня на глаза, до сих пор считая его поступок чудовищным, и все же…

Однажды я проснулась с улыбкой на губах, припоминая яркий и красочный сон — он, я и наш ребенок — маленькая частичка нашей любви. Теплоту, что разливалась внутри меня, он незамутненного взгляда детских глаз, так похожих на глаза Леонара. И спустя несколько долгих мгновений, осознала, что моим снам не суждено осуществиться.

Стук раздался, когда я опустилась на койку, поджав под себя согнутые в коленях ноги.

— Входи, — я знала, кто сейчас стоит за дверью, и предчувствовала, что разговор будет трудным.

Он вошел в мою каюту, такой высокий, плечистый, мощный, но выглядел мрачным и напряженным.

Прошел по каюте и неожиданно присел на корточки передо мной, положив по бокам от меня свои крупные сильные руки.

— Я знаю, что неприятен тебе, погоди, позволь мне договорить! Мне нечем гордиться, я сделал все, чтобы оттолкнуть тебя от себя. Когда-то, будучи подростком, я видел настоящие чувства, когда-то я искренне завидовал своему прадеду, которого жена любила настолько, что не захотела жить без него. Они ушли за грань вместе, прожив в браке больше сотни лет. Она была темной целительницей, как и ты. Могла бы прожить еще очень долгую жизнь, молодой красивой женщиной, в окружении семьи, детей и внуков, но выбрала забвение рядом с любимым. И мне казалось, что я никогда не смогу встретить женщину, способную на такие же сильные чувства. А потом появилась ты — шагнувшая за грань ради своего мужа. Пожирателя. И я возненавидел тебя за это. По крайней мере, искренне считал, что это чувство — ненависть. Но глубоко в душе я не мог тобой не восхищаться.

В каюте воцарилось гнетущее молчание, мне казалось, что я слышу стук собственного сердца.

— У меня нет выхода, верно? — я взглянула в его глаза, темные, мрачные, пугающие, — как бы я себя сейчас ни повела, что бы ни говорила, все сведется к одному — игре на публику и нашей помолвке. Когда на одной чаше весов безопасность мира, а на другой жизнь одного ничем непримечательного человека, выбор очевиден.

— Я не буду тебе лгать. От твоего согласия зависит слишком много, — под взглядом Пса я робела. У меня уже был опыт жизни с мужчиной, за которого я вышла, почти не зная его. Не думала, что когда-нибудь придется это повторить. — Но принуждать тебя я не позволю.