(не) мой соавтор (СИ) - Силаева Ольга. Страница 36

В следующую секунду я оказалась лежащей на спине с руками, раскинутыми в стороны и перехваченными в локтях, и Антоном, нависающим сверху.

— Как удачно, что тебя не надо раздевать, — сообщил он. — Связать, увы, тебя совершенно нечем, так что полагаюсь на твоё честное соавторское слово.

— Какое?

— Что ты не будешь сопротивляться и подглядывать.

— Подгля… — начала я, но тут что-то опустилось мне на глаза. Полоса мягкой шелковистой и очень плотной ткани, тут же погрузившая мир в темноту.

Антон приподнял мою голову, завязывая узел сзади, и я и впрямь замерла. Чёрт, если это то, что я думаю…

То.

Лёгкое, на грани чувствительности, прикосновение пальцев к груди. И тут же — острая, как стаккато, падающая капля холодной воды, исчезающая под горячими губами.

Длинная пауза, во время которой я невольно изогнулась — и тихая нота флейты, вплетающаяся в игру. А потом по плечу скользнул шёлк. Дразнящая шёлковая лента, изгибаясь, прошлась по боку, и путь её повторили пальцы, остро царапающие кожу.

Я открыла рот, но твёрдый прохладный палец лёг на губы.

— Ни слова.

Мне очень хотелось перехватить всю кисть и потянуть на себя. Но я дала слово. Поэтому я всего лишь поймала палец губами и прикусила. И тут же оказалась вжатой в подушку, когда его губы Антона нашли мои, и наши пальцы переплелись.

Гиацинты у кровати. Море за окном. Снег, летящий вверх, и флейта, лёгкая, порхающая, грустящая и радующаяся одновременно. Одиночество в пасмурных Андах — и жаркие летние поцелуи на грубых чистых простынях. Кубик льда, рисующий незнакомую фигуру. Скрипичный ключ. Медовая нота.

Полная темнота. Полное доверие.

И время, потерявшее счёт.

Я не заметила, как флейта смолкла, и её сменил шум дождя. Настоящего бурного весеннего дождя, возвещающего май, провозглашающего лето. Снова лёгкая, томительная, дразнящая ласка, и я едва удержалась от того, чтобы выпустить простыни и схватить, обнять, повалить на кровать, покрыть поцелуями и не отпускать никогда, никуда. До обеда. До ужина. До завтрака и до следующего обеда. Пусть оставляют пиццу за дверью.

А потом я не помнила ничего, растерянная одним-единственным вопросом: как, чёрт подери, он это делает?

— Иди сюда, — прошептала я.

Антон рухнул рядом со мной, и я обняла его, не снимая повязки с глаз.

— Ещё полчаса, и пойдём писать, — сообщил он, целуя меня в лоб. — С перерывом на завтрак.

— Нет уж, — слабым голосом произнесла я. — Сначала я оклемаюсь и уже не выпущу из постели тебя. По-моему, нам нужно срочно поссориться, иначе писать мы просто не сможем.

— Не сможем так не сможем, — легко произнёс Антон. — История-то всё равно никуда не денется. Не успеем на конкурс и не получим плюшек от «Вижуал Артс» — сделаем визуалку у нас.

— Ну уж нет. — Я сдёрнула повязку. — Хочу славы и признания. Пишем от забора до ужина.

Я перевела взгляд на то, что было у меня в руках, и растерянно моргнула.

— Галстук, — произнесла я. — Ты же их не носишь?

— А ты накаркала, — злорадно произнёс Антон. — Пока тебя не было, у меня был день рождения, и мне подарили аж две штуки. Вот кто тебя тянул за язык, а?

— Я сама, конечно же, — машинально сказала я. — Всегда. Чёрт… так я тебе ещё и день рождения испортила?

— Всё зло от обманутых ожиданий, — согласился Антон. — Ждёшь, что несколько месяцев поживёшь с разбитым сердцем, а потом пожмёшь плечами и установишь себе Тиндер, как все нормальные люди. А вместо этого тут же встречаешь тебя.

— Жалеешь?

— Время от времени.

Я кинулась в него галстуком. Антон ловко его поймал, оборачивая вокруг кисти.

— Хм, — произнёс он. — А ведь как красиво можно связать руки этим шедевром человеческой мысли, а?

Наши взгляды встретились, и я поняла, что никуда из этой спальни мы не уйдём. По крайней мере, в ближайшие полчаса.

Что ж, агент Пирс и Трикстер в своём вертолёте могут и подождать, правда?

Ведь нам определённо есть чем заняться.

Хотя бы, ехидно подумала я, запоздало поздравить соавтора с днём рождения.

От работы мы оторвались без четверти полночь. Одновременно.

— Ух ты, — потрясённо произнесла я, глядя сквозь раздёрнутые занавески на ночное небо. В Аркадии ночью почти не было освещения, и над морем даже можно было разобрать звёзды. — Я даже не заметила, как время прошло.

— Ты даже не заметила, как я поставил тарелку супа с фрикадельками на табуретку тебе под бок, — заметил Антон, закрывая ноутбук. — А потом унёс пустую тарелку обратно.

— А я ведь ещё булочек хотела напечь, — грустно произнесла я. — Не выйдет из меня идеальная домохозяйка.

— Да и ну её, — отмахнулся Антон. — Ещё и с кухни тебя по ночам вытаскивать, когда будешь там греметь подносами.

— Буду маленьким привидением, диким, но симпатичным, — согласилась я. — Слушай, а пойдём гулять?

Антон моргнул.

— Гулять? Вот прямо сейчас?

— Причём без такси. Вдоль моря идёт пешеходная аллея прямо до центра. Всего-то километра три.

Мой соавтор раздумывал ровно две секунды.

— Полночь. Незнакомый город. Практически глухой лес. Мне нравится.

— Тогда я пошла одеваться, — бодро сказала я. — Пистолет не забудь, федеральный агент.

Глаза Антона вдруг блеснули.

— О, у меня есть кое-что получше.

— Мозги?

— И безупречный хук справа. Иди одевайся, Трикстер. Угоним по пути вертолёт.

Мы шли по безлюдному парку. Справа шумело невидимое море, и мне очень хотелось выйти к нему, прикоснуться ладонью — я так и не решилась шагнуть на лёд и подойти к воде за эту неделю. Но, увы, пляжи были закрыты.

— Ромка мне дважды звонил за эту неделю, — произнёс Антон. — На него наседает наш немец, и деньги там, как я понял, действительно нешуточные. И без продолжения «Острова» не получится ничего, это ясно как день.

— И?

— Я сказал чётко и без сомнений, что я сделаю ему второй «Остров». Но только один, и только когда у меня будут права. Отдавать я их не буду, и писать вместе у нас тоже не получится.

— Вряд ли Ромка был доволен этим ответом.

— А ты как думаешь?

Некоторое время мы шли молча.

— Некоторые вещи за деньги не продаются, — произнесла я. — Но продаются за очень большие деньги. Всего лишь надо будет разбить вашу с Леной работу на модули и сделать её, каждый свою. Можно даже согласовывать детали через посредника, хотя это будет, пожалуй, немного нелепо. Не согласишься?

— Всё равно это будет немного не то, Рэйн. Как заниматься любовью в скользком латексе на всё тело.

Я покосилась на него.

— Спасибо за метафору.

— Я стараюсь. Но я серьёзно. — Антон на миг снял очки и потёр переносицу. — Ты бы хотела написать свою лучшую вещь — так? Как скучную работу, которую нужно выполнить? Пять тысяч слов к следующей пятнице, и неважно, какими они будут, лишь бы под ними стояло твоё имя?

— Нет, — вздохнула я.

— Вот и я — нет.

Антон не может издать ни строчки без согласия Лены, мрачно подумала я. Пока второй соавтор не подписал отказ от прав и не дал разрешение, это невозможно. А Лена очень хочет, чтобы они писали вместе, и, похоже, она предложила Антону очень талантливый текст и великолепные сюжетные ходы. Искушение наверняка велико.

Вот только если бы мы расстались с Антом, я бы больше не написала бы с ним ни слова. Стена. Глухая стена. Не могу. И, кажется, он не может тоже.

— Увы, — произнесла я вслух. — Ромке придётся обойтись без финансовой сделки века. Не приедет же он в Иркутск, чтобы с ножом у горла заставить Лену подписать отказ от прав.

— Он, между прочим, не только бывший ролевик, — с лёгкой насмешкой произнёс Антон. — Думаешь, мы все в этой тусовке, потому что ещё со школы играли в эльфов с деревянными мечами и так и не выросли? Ромка основал «Иннэйт», подмял под себя двух конкурентов и обеспечил то, что нас не съели за эти пять лет. Но выше в России мы уже не поднимемся, и через пару лет нас наверняка подомнёт какой-нибудь «СофтКлаб» куда меньшими усилиями и за куда меньшие деньги. Если нас не купит «Тера», Ромка потеряет такую сумму, за которую в другой индустрии и убить могут.