Любовный компромисс - Хауэлл Ханна. Страница 7

Однако и одного взгляда на лицо Клауда оказалось достаточно, чтобы понять: надежды пет никакой. Эмили сначала даже хотела подольше не укладывать Тори-тона, однако потом передумала и сразу после ужина, приготовив мальчугана ко сну, накрыла его одеялом и рассказала ему на ночь коротенькую сказку.

— Этот дядя отвезет нас домой? — сонным голосом спросил Торнтон.

— Да, милый. Он тоже едет в Сан-Луис-Вэли, и он знает, где найти Харпера.

— Ты не положила рядом со мной одеяло.

Эмили почувствовала, что краснеет.

— Мы с мистером Райдером будем спать рядом до конца путешествия, но все равно я от тебя никуда не денусь. А теперь спи, детка.

Хорошо еще, что Торнтон гак мал и не задает вопросов, на которые очень трудно было бы найти ответ. А вот заснул он, пожалуй, чересчур быстро.

Эмили выстирала одежду Торнтона и повесила ее сушиться, потом убрала остатки ужина. И только решила взяться за штопку, как сильная рука обхватила ее за талию.

Конечно, она старалась не подавать пила, как ей страшно, когда Клауд нес ее к куче одеял, и все же тихонько вскрикнула, когда он швырнул ее на импровизированную постель, оказавшуюся, к счастью, довольно мягкой. Заглянув под тонкое верхнее одеяло, Эмили обнаружила под ним целую кипу мехов. Она хотела было уколоть Райдера тем, как он заботится о собственном удобстве, но, взглянув на него, сразу осеклась.

Райдер уже успел скинуть с себя все, кроме брюк, обнажив широкую, мускулистую грудь и тянущуюся от пупка вниз тоненькую полоску волос, скрывавшуюся за ремнем. Вспыхнув, Эмили поспешно отвела взгляд и тут же вздрогнула от неожиданности, когда, опустившись рядом с ней на колени, он принялся вытаскивать из ее небрежно заколотых волос шпильки.

Почувствовав, что девушка вся дрожит, Клауд ласково провел рукой по ее распушенным волосам.

— Не бойся, Эмили, я не сделаю тебе больно.

— Существует множество способов причинить человеку боль, мистер Райдер, — тихо возразила она и вздрогнула, когда он снял с нее кофточку. — Думаете, мне не будет больно изображать из себя проститутку?

Сняв с Эмили туфли и чулки, Клауд внимательно взглянул на ее зардевшееся лицо.

— Не проститутку, крошка. Любовницу.

— Вы так считаете? Но разве я не покупаю вашу помощь и защиту, расплачиваясь собственным телом?

— Женщины продавали свое тело и за меньшее. — Ухватив Эмили за подбородок, Клауд запрокинул ей голову, заставив смотреть себе в лицо. — Я еще не спал с тобой, детка, но уже знаю, что ты не проститутка. А теперь довольно разговоров.

Поскольку губы его жадно прильнули к ее губам, у Эмили не осталось другого выбора, кроме как подчиниться. От его поцелуев голова у нее пошла кругом, и она даже не заметила, как Клауд принялся ловко снимать с нее оставшуюся одежду. На секунду придя в себя, она попробовала было возмутиться, однако ее протест не возымел никакого действия, и вскоре она уже лежала в его объятиях.

Ни одному мужчине еще не доводилось видеть ее обнаженной.

Не отрывая взгляда от Эмили, Клауд поспешно сбросил с себя брюки. «Чудо как хороша: стройная, гибкая и в то же время округлая именно в тех местах, где нужно», — подумал он. Ему казалось, что никогда еще желание не снедало его столь безудержно.

Клауд заключил Эмили в объятия, и когда их обнаженные тела соприкоснулись, оба они вздрогнули. Покрывая ее лицо поцелуями, Клауд улыбнулся: красотка действительно оказалась полна страсти, о существовании которой сама пока не подозревала.

— Эмили, милая моя, сладкая… — бормотал он, касаясь губами ее губ. — Клянусь, я не буду сильно утомлять тебя.

Когда Клауд приник к ее губам страстным поцелуем, Эмили почувствовала, как нарастающая в ней горячая волна сжигает все страхи. На какую-то долю секунды ей стало стыдно. Она понимала, что поцелуи Клауда, прикосновение его стройного мускулистого тела, тепло его рук не должны вызывать в ней такое острое чувство наслаждения, однако ничего не могла с собой поделать. Когда Клауд прильнул к ее груди, с губ Эмили сорвался возглас протеста… и тут же она зарылась руками в густые, блестящие волосы любовника. Он будоражил своим горячим языком ее соски, и Эмили хотелось, чтобы это продолжалось вечно. Она притянула голову Клауда еще ближе. Еще один, теперь уже восторженный возглас сорвался с ее губ, когда Клауд, отвечая на ее немой призыв, втянул набухший и сладко ноющий сосок своим жадным ртом.

Но когда рука его, скользнув вниз, коснулась ее интимного местечка, Эмили вздрогнула и попыталась отстраниться. Однако уже через секунду она отдались порыву безудержною желания. Новые ощущения невиданной силы обрушились на нее. Губы Клауда, его прикосновения, его низкий грубоватый голос — все действовало на нее возбуждающе.

— Боже, ты уже меня хочешь, — задыхаясь, прошептал Клауд, когда Эмили робко провела по его груди дрожащими руками. Он принялся покрывать поцелуями ее тело, потом лицо, залитое краской смущения. Почувствовав, что он раздвинул ей ноги, Эмили вздрогнул, скорее от предвкушения того, что должно произойти, чем от страха. Всегда придерживаясь твердых моральных устоев, она, естественно, и побаивалась того, что должно было вот-вот произойти, и испытывала негодование оттого, что должна отдать свою невинность первому встречному. Однако тело предало се: оно сладострастно прильнуло к телу Клауда, словно моля о том, чтобы он побыстрее совершил то, что намеревался сделать.

Впившись в губы Эмили страстным поцелуем, Клауд, не медля больше ни секунды, вошел в нее и тут же на миг застыл, только теперь поняв, что грубо лишил ее девственности. Оторвавшись от нее, он недоверчиво взглянул на Эмили и сразу заметил, что она слегка побледнела, а полные слез глаза с укором смотрят на него.

— Вы сказали, что не причините мне боли, — дрожащим голосом проговорила Эмили, чувствуя, как вспышка, пронзившая все тело, начинает утихать.

— Но я думал, у тебя уже был мужчина. — Клауд провел рукой по ее щеке, помогая Эмили вновь расслабиться. — Если бы я знал, что ты невинна, я действовал бы осторожнее. — Чувствуя, что Эмили затрепетала от его ласки. Клауд вновь принялся покрывать легкими поцелуями ее лицо. — Первый раз женщине всегда больно, с этим уж ничего не поделаешь.

— Это нечестно, — пробормотала Эмили хрипловатым голосом, чувствуя, как ее вновь охватывает желание. Клауд прильнул горячими губами к ее горлу, и она едва не вскрикнула от восторга. — Неужели это все?

— Нет. — Клауд принялся медленно двигаться и почувствовал, что Эмили отвечает ему. — Есть еще кое-что, детка.

Внезапно Эмили поняла, что ей трудно разговаривать, а спустя несколько секунд она уже двигалась в такт ему так искусно, слоимо занималась этим всю жизнь. Клауд закинул ее ноги себе на талию, и Эмили прильнула к нему, чувствуя, как безудержная волна накрывает ее с головой, а она не в силах ей противиться. В этот момент в теле ее возникло странное ощущение, будто оно готово сорваться с обрыва в пропасть. Эмили попыталась отодвинуться от края пропасти, но Клауд так крепко прижимал ее к себе, нашептывая ей что-то на ухо, что все ее внезапные страхи сразу улеглись. Вдруг Эмили услышала странный крик и, погружаясь в слепящую волну острейших ощущений, с удивлением поняла, что кричит она сама. Она почувствовала, как Клауд вонзается в нее все глубже и, обхватив его обеими руками, еще теснее прижалась к нему, упиваясь его неистовой страстью. С губ его сорвалось ее имя, и он содрогнулся в се объятиях, даря ей еще большее наслаждение, чем-то, которое она только что испытала.

Прошло несколько секунд, и Клауд легонько отстранился от нее. Эмили лежала обессиленная, испытывая невольное смущение. Она смотрела, как Клауд поднялся, чтобы поправить одеяло, и не было у нее сил шевельнуть ни рукой, ни ногой. Затем Клауд снова лег рядом с ней и притянул ее к себе.

— Я так и знал, что это будет здорово, — тихо прошептал он, ласково проведя рукой по ее волосам. — Но интересно, чей это ребенок, раз он не твой?

— А ты правда подумал, что он мой?