Факультатив для возлюбленной мастера (СИ) - Логоша Кристина. Страница 22

Не обращая внимания на неудачные попытки Мадди достать висевшую на суку кофточку, он, не отрывая взгляда от новенькой, прошел мимо человечки. Но вот его рука, по-видимому, была с этим не согласна, и отвесила громкий шлепок рядом с ослиным хвостиком.

Кай побелел, затем стал пунцовым. И как только человечка обернулась, готовая выцарапать ему глаза, он кинулся бежать к нам. Мадди помчалась за ним, но Кай ловко заскочил во Вжика и закрылся изнутри.

— Открой дверь, мерзавец! — она била ладошкой по стеклу.

— Я тебя не трогал! Это чары браслета, — оправдывался он.

— Ты теперь все свои похабные замашки им будешь прикрывать? — Мадди с усилием тянула за ручку двери, но та не поддавалась.

Поняв, что не справится, она грозно глянула на свое творение, но даже Вжику было не под силу открыть дверку. Зато он тихонько опустил стекло, и Мадди быстро влезла в открытое окно, не дав нам остановить её. Но Кай уже ждал её и сразу же, схватив за руки, перевернул лицом к сиденью и придавил своим телом.

Мы с Арэс дергали ручку, но её как заклинило, словно кто-то специально не давал нам попасть внутрь. Человечка вилась, как змея, и сыпала гадости в адрес соквартовика. Но Кай, без тени злорадства, пытался ей объяснить. Мадди его не слышала — ущемленное самолюбие не давало трезво оценить ситуацию. Тогда магик наклонился к уху человечки и что-то ей прошептал, от чего она затихла. Я с удивлением следила за неожиданной метаморфозой её поведения. Мадди успокоилась, и только голос выдавал клокотавшую в ней злость:

— Отпусти. Не трону.

Кай тут же ослабил хватку. Пулей Мадди выскочила из авто, забыв про обиды. С победоносной улыбкой Кай вышел, ловя наши непонимающие взгляды.

— Что ты ей сказал? — спросила я.

— Волшебные слова. Она теперь будет послушной девочкой.

Все мои попытки разузнать секретные слова управления человечкой не увенчались успехом, Кай не признался даже Арэс, и, оставив попытки, я перешла к запланированным на сегодня заданиям. Но планы были не только у меня. Кварта новичков должна была найти сметчика, чтобы просчитать стоимость строительных работ.

На мою кварту легла финансовая сторона вопроса. Идей было несколько, и самые рисковые принадлежали Каю. Он предлагал поучаствовать в закрытом магическом турнире или взять в долг у бандитов, а отдать с призовых денег. Конечно же все его предложения были отвергнуты. Я даже сомневалась, что он это говорит серьезно, а не издевается над нами.

Ринка предлагала заработать эти деньги, но даже она с трудом верила в свою версию. Слишком малы студенческие заработки в сравнении с ценами на строительство. Других вариантов у нее не было. Хотя она обмолвилась, что может попросить денег у семьи, но после её побега перед помолвкой королевская семья Талибастр не питала особой любви к тому, что было связано с Академией, в которой училась их дочь.

Мадди молчала. Она стала более задумчивой после утренней ссоры с магиком.

Единственной рациональной идеей была признана моя: воспользовавшись тем, что мы вышли в финал турнира Академии Кварт, предложить себя в качестве лица рекламной кампании. Для кварт, которые не первый год участвуют в этих турнирах, данная практика достаточно распространена. Конечно, спонсоры студенческих кварт не такие раскрученные, как у официальных сборных или чемпионов, но несколько сотен золотых, я надеялась, можно будет получить.

Нами был составлен список тех предприятий, которые могут заинтересоваться нашим предложением.

Глава 9

Почти девяносто процентов толстосумов сосредоточили свой бизнес в квадрате Нефемы. Это и понятно — разрозненная планета с сотнями сцепленных частей и укрытая туманом идеально подходила не только для легального бизнеса, но и для контрабанды. Магикайя бедствовала, здесь трудно было найти желающего просто так расстаться с деньгами. Терра была закрыта для магии, а Троятия, хоть и поддерживала турнирные игры, но финансировала исключительно в национальную сборную и несколько команд фарви.

Мы припарковали Вжика возле главной Нефемской площади и начали обход всех предприятий, которых хоть немного могло заинтересовать наше предложение. Офис за офисом, одни секретарь за другим говорил, что их руководитель занят, либо его нет на месте, либо и вовсе смеялся нам в лицо и прямо указывал на дверь.

Под вечер в нашем списке остался всего один пункт. Мадди посмотрела на листок и хмыкнула, заговорив впервые за день.

— Здесь нам точно ничего не светит.

— Почему ты так решила? — Ринка прочитала название, написанное на листке. — «Механическое волшебство»

— Это конкурент отца, очень грязный на руку. У них скандал за скандалом, начиная с того, что он название нашего магазина украл…

— А разве ваша сеть магазинов не называется «Волшебные механизмы»? Кажется, оно отличается от «Механическое волшебство», — влез со своим замечанием Кай.

В ответ на его реплику в него полетела три пары осуждающих взглядов. Он понял, что его шутка была неудачной.

— Но дело не только в названии. «Механическое волшебство» крадет рецепты снадобий, присваивает наши открытия и уводит патенты. К тому же их товар не такой качественный и часть выбраковки они маркируют под магазин отца, чтобы навредить его репутации.

— Тогда не так страшно, если нам откажут, — сказал магик и уверенно пошел к двери здания с надписью «Механическое волшебство».

Мы последовали за ним, а Мадди замыкала нашу четверку. Дверь вела в торговый зал магазина. Я заметила, что он словно зеркальное отражение магазина отца Мадди, только цвет униформы другой и разнились эмблемы с названием. Все остальное — расположение полок, расставленный на них товар и даже продавцы — словно перерисовано под копирку.

Кай пошел к девушке у кассового аппарата разузнать, как попасть к главному, мы остановились возле прилавка с песком времени.

— Видите колбу? — Мадди взяла бутылку и хорошенько её потрясла. Частицы поднялись, как пузырьки шампанского, оставив на дне треть содержимого. — Если есть осадок, значит товар бракованный.

— Армада Коммер, какими судьбами ты очутилась в нашем магазине? — раздался голос мужчины за нашими спинами.

Владелец скрипучего голоса был худой и высокий. Деловой костюм на нем болтался, словно на плечиках, а глаза описали черные круги, как у уставшего от недосыпа человека.

— Да, мы просто так зашли, — пошла на попятную Мадди.

Магик смекнул, что нам повезло встретить владельца в торговом зале, и подскочил к незнакомцу пожать руку.

— Здравствуй, мы кварта будущих чемпионов, хотели предложить свои услуги для рекламы вашей торговой сети.

Худой посмотрел Мадди, потом на Кая, потом еще раз на Мадди и сдавленно засмеялся.

— Вы все кварта? — он обвел нас указательным пальцем.

— Да. Я, Мадди… — представлялся Кай.

— Армада Коммер в твоей кварте? — переспросил незнакомец.

— Да. А это Аттика Гейл.

— Гейл? Не дочь ли известного преступника?

— Да, именно его, — без тени стыда подтвердила его слова.

— А это Ринка Талибастр…

— А ты магик, как я понимаю? — беспардонно перебил магика худой. — И как же тебя угораздило связаться с этой семейкой?

— Гейл? — спросил Кай.

— Нет, Коммер. Ладно, проходите в мой кабинет, думаю, мы сможем договориться.

Умоляющий взгляд человечки кричал, чтобы мы отказали, но мы этого не сделали.

Кабинет Ру Сторр — владельца магазина, оказался вопиюще роскошным, видимо, он служил демонстрацией успешности торговца.

После нашего рассказа о том, что нам нужны деньги на ремонт, Ру Сторр согласился нам помощь. Вызванный енотоголовый секретарь быстро набрал на печатной машинке текст договора. Мадди несколько раз прочитала его в поисках подвоха, но не смогла ничего найти, и, как бы ей не хотелось, но мы поставили свои подписи на этой бумаге.

Как только последняя роспись оказалась на листе, бумага засияла, и по каждой строчке прошелся серебристый блик, запечатывая наш договор магией.

По договору мы должны были носить на турнире форму с эмблемой «Механического волшебства» и поучаствовать в одной фотосессии для рекламной кампании магазина. Одежду нам должны были предоставить в течении недели, как и назначить время съемки. Мы покинули магазин с первыми взносом от спонсора, которого нам должно было хватить на ремонт братства. Но, несмотря на это, никто особой радости не испытывал, всех грызло тревожное чувство, что ничем хорошим эта сделка не обернется.