Белый - цвет тоски (ЛП) - Винтер Лаура. Страница 13

— В тебе скрыта маленькая актриса. Я не знал, что ты пишешь. И хоть звучит несколько не идеально, но я прощаю тебе это, ведь этот текст ты написала от руки. Возможно, стоит что-то изменить, кроме того… — и тут он наклоняется ко мне и шепчет, — если учесть, что человек так сильно возбужден, что сам себя удовлетворяет в душе.

— Нет… — я содрогаюсь от ужаса и вжимаюсь в спинку стула. Он не может этого знать. Этот проклятый дом полностью под охраной и к тому же весь оборудован камерами. Камер нет только в моей квартире! Тэйлор специально проверял специальным прибором всю мою квартиру и ничего, он совершенно ничего не смог найти! Если конечно… прибор не был испорчен. Или Тэйлор работает на него.

Это объяснило бы, зачем он находился в моей комнате, когда я была в душе. Нет, нельзя верить в это! Тэйлор хороший приличный парень! Мы вели такие откровенные разговоры. Нет, я никогда не поверю, что он может быть предателем!

— Ты больше совсем ничего не скажешь? — он смеясь снова выпрямляется, в то время как я начинаю дрожать. Здесь мои самые сокровенные мысли, вот они лежат перед ним, он может их прочесть и рассуждать над ними!

— «Мои руки скользят по его упругой груди, спускаясь ниже, к ремню. Как долго я ждала этого, наконец-то могу почувствовать его. С того самого дня в отеле, где он впервые прикоснулся ко мне, я тоскую по его сильным рукам, языку, который ощущала у себя между ног…»

— Пожалуйста, перестань! Я знаю, что написала!

— Да, я знаком с текстом, но читая во второй и третий раз с каждым разом понимаю, что он стоит того, чтобы его читали. У тебя настолько прекрасные грязные фантазии, этого у тебя не отнять. Прямо на втором свидании проводить такие практики… — слышу шелест перелистываемых страниц.

— Местами очень детальные рассуждения о слишком многом, что только можно себе представить. И мне очень хочется тебя спросить, Джолли: почему я? Почему именно я? — он откладывает книгу в сторону. На стол, который я видела, когда только зашла в хижину? — Ты больше ничего не скажешь?

— Мне больно, ты причиняешь мне боль, — шепчу ему в ответ, а он лишь тихо смеётся.

— Но это написано в твоей маленькой истории. Ты говоришь, что не хочешь этого, но … если я могу тебя процитировать…

— Нет, ты не можешь!

— Я уже так долго не прикасался к тебе…

— Прекрати!

— «И тогда эти руки, руки убийцы, привели моё вмиг ослабевшее тело в» дословно: «землетрясение. Собственно, я этого не хочу и в тоже время не хочу больше ничего так, как его. Его и его твёрдый, офигенный...»

— Достаточно! Я знаю, что там написано! Но это были только фантазии! Они не имеют ничего общего с реальностью!

— Ах, нет? И что же это тогда здесь?

Что он имеет в виду?

И тогда я чувствую, как его рука гладит мою правую грудь. Он скользит своим указательным пальцем по моему твердеющему соску.

— Твёрдый. Ты возбуждена.

— Руки прочь! — резко отстраняюсь и пытаюсь укусить его за руку, но, к сожалению, мне это не удаётся.

— Могу поспорить, что если положу свою руку тебе между ног, то смогу это точно найти то, что ты описала в своём коротком рассказе.

В этом он точно не совсем прав. Я рефлексивно сжала ноги вместе, когда он обошёл меня.

— Несколько часов ты была оглушена и закончим наш разговор, — как только он это произнёс, в первое мгновение я ощутила облегчение. Но всё же он позволил проехать мне не весь путь, когда уже будет всё?

— Сейчас я тебя развяжу и провожу в ванну. Там ты можешь привести себя в порядок, даю тебе полчаса. К твоим услугам полотенца и различные шампуни и масла, а также напитки. Если ты готова, снова надевай повязку на глаза и сможешь снять ее в ванной комнате. Не пытайся обманывать. Как ты уже поняла, здесь повсюду камеры.

— Что ты хочешь от меня? — интересуюсь у него.

— Рано утром ты будешь в Нью-Йорке. Жива и невредима.

— Что ты хочешь от меня?! — повторяю свой вопрос.

— Увидишь. Но, можешь быть уверена, что с тебя не упадет ни один волосок.

И все же оковы сжимают крепко.

Сначала она освобождает мои ноги, после этого занимается наручниками.

— И прежде чем тебе в голову придет идея сбежать, окно защищено решеткой и через лес ты убежишь недалеко. Твоя машина уже давно возвращена на место моими ребятами и в данный момент здесь на расстоянии множества километров некому тебе помочь. Ты полностью предоставлена мне…

— Спасибо, что напоминаешь мне об этом! — яростно с шипением отвечаю. Да. Побег ни к чему не приведет. Тут он, к сожалению, прав.

Позволяю ему мне помочь, поскольку мои руки еще связаны за спиной, и я никак не могу его достать. Пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет не Калеб…

Мы делаем несколько шагов, затем он открывает мне дверь.

— Вот теперь сниму твои наручники, после этого закрою за тобой дверь. Ты можешь включить свет в ванной, я выключу его, как только пройдет тридцать минут.

— Окей… — мне ничего другого не остается, как подчиниться. Он хочет только поговорить. Хоть мне и не совсем понятно, зачем он читал вслух мой рассказ. Было ли это только для того, чтобы продемонстрировать, что мне от него ничего, совсем ничего, не скрыть. Он хочет показать, какой силой обладает? Насколько он сообразительный? Или он хочет сказать этим, что я не могу никому доверять, даже моим коллегам? Самым близким друзьям? Потому, что каждый из них может оказаться предателем?

Он освобождает меня от наручников и закрывает за мной дверь ванной. Только сейчас осмеливаюсь на это, нащупав выключатель, снять маску с глаз и обе подушечки, которые были плотно прижаты к глазам. Они немного липнут, но совсем незначительно.

Щурюсь, так как глаза режет от яркого освещения. Осматриваюсь. Здесь нормально обустроенная ванная комната с двумя окнами. К сожалению, могу видеть и решетки на них. По одну сторону душевая кабина и ванна, по другую — туалет с раковиной. Большое зеркало над раковиной показывает, насколько я потная. Непроглядная ночь. Сейчас наверняка около полуночи. Что бы он сделал со мной, лежи я до сих пор без сознания?

Вздыхаю и озираюсь по сторонам. Около полки с полотенцами находится небольшой столик, на котором лежит коробочка. Взгляд останавливается на ней, чтобы ее открыть. В ней оказывается черное нижнее белье, бюстье тонкой отделки и трусики, чертовски тонкие стринги. И я должна это надеть?

— Это для тебя, — послышался из динамика голос, ужасно меня напугавший.

Этот наблюдатель-извращенец и здесь понатыкал камеры?

Старательно игнорирую голос и быстро массирую запястья, прежде чем раздеться и встать под душ. Но прежде, чем включаю воду, слышу рядом какой-то шум. Где-то поблизости вторая ванная?

Не теряя времени, принимаю душ, освежаюсь и уже стою перед дверью. Вещи мне подошли идеально, словно вторая кожа. Надеюсь, он не собирается со мной долго разговаривать… и что это со мной? Я не могу допустить, что он и я, мы вместе… что тогда с Дином? Я ведь тогда только с ним познакомилась. Он мне понравился. Да, я люблю Дина. Он — мужчина мечты, но моя чертова неуверенность все испортила. Если сейчас у меня с этим человеком, этим преступником что-то будет, получается, я предам Дина, это неправильно!

— Наклей на глаза подушечки и надень маску, — раздался голос из-за двери.

— Нет! — отвечаю ледяным голосом. — Мне все равно, что ты хочешь со мной сделать, у меня есть…

Минуточку. Если он не знает ничего о Дине, то я могу подвергнуть его опасности! А если еще он захочет все у меня выпытать. Все равно, как я буду выкручиваться, в любом случае я оказалась в ловушке.

— Друг? Нет, у тебя его нет, — отвечает он мне.

— Ты совсем ничего не говоришь по этому поводу? — голос звучит с усмешкой. — Конечно же, я знаю и о нем. Дин Уайт. Акционерный магнат. Также я знаю, что у вас было свидание, и вы были на его вилле. Также я знаю, что у вас с ним не было никакого секса.

— Вот этого ты не можешь знать наверняка… — бормочу со злостью.

— Мне было невыносимо видеть, как ты лежишь в его объятья. Его вилла хорошо охраняется. В отличие от дома, в котором живешь ты. С таким же успехом ты сама можешь везде повесить камеры и включать прямую трансляцию своей жизни в интернете. Так я смог бы наверняка больше узнать о тебе.