Год тигра и дракона. Живая Глина (СИ) - Астахова Людмила Викторовна. Страница 32
(из дневника Тьян Ню)
ГЛАВА 4. Хунмэньский пир
«Правда, доподлинная правда об исторических событиях на самом деле никому не интересна. Людей тревожат лишь параллели между прошлым и настоящим,им кажется, что в прошлом сокрыты тайны, отгадав которые они смогут обезопасить себя в настоящем и будущем. Жаль, что всё совсем не так. Правда, мне очень жаль».
(из дневника Тьян Ню)
Тайбэй, Тайвань, 2012 г.
Ин Цзы Ин, князь-дракон, хранитель горы Ли
Сон дракона глубок и темен, как вода,и словно вода, неудержим. Цзы Ин, обнимающий кольцами своего необъятного тела Ли-шань, спал, и сон его стекал по склонам, звучал в журчании ручьев,колыхался покрывалом туманов, оседал росой на траве. Спящий, он был и дождем,и снегом,и росинкой на лепестке раскрывающегося лотоса. Он обнимал гору, и гора дремала в его объятиях, убаюканная, и дремала терракотовая армия в недрах Ли-шань,и беспробудным сном спал Цинь Шихуанди под крышкой своего саркофага. Годы ручьями сливались в тысячелетия,тщась наполнить бездонную чашу-вечность, но мир людей, изменчивый и суетный, покинутый Цзы Ином столь давно, не мог потревожить покой горы и ее хранителя. До тех самых пор, пока…
Сон Цзы Ина, князя-дракона, был столь глубок, что последний император Цинь попросту проспал. Столетиями никто из смертных не смел нарушить покой горы Ли, династии сменяли друг друга, люди рождались и умирали, а гробница Цинь Шихуанди оставалась неприкосновенной. Немудрено, что Цзы Ин, давно утративший счет векам и забывший о власти времени, забыл и о том, как настойчивы и назойливы бывают люди. И когда крестьяне, бурившие на склоне Ли-шань артезианскую скважину, наткнулись вдруг на глиняных солдат владыки Цинь, они почти застали дракона врасплох. Почти. Слегка растерянный спросонок, Цзы Ин заворочался – и Ли-шань ответила камнепадом, ненадолго распугавшим любопытных смертных. Но, припомнив все-таки кое-что о людях Поднебесной, о том, как настойчивы они и упорны – и как алчны бывают, князь-дракон не нашел ничего лучше, как просто сдвинуть время. Ведь что есть время? Вода. Α кому, как не дракону, повелевать водой, ее течением, ее сутью? И когда туман рассеялся, людям открылась совсем другая Ли-шань. И хоть раскопки и продолжились, в настоящую гробницу Цинь Шихуанди смертным никогда не войти, а настоящую его армию – не потревожить. Пустая оболочка осталась в зримом, земном мире, суть же была надежно укрыта Цзы Ином, его силой, его грезами. Успокоенный, он вновь задремал, восстанавливая силы, а когда неясная тревога пробудила его снова, пoнял – возрождение старого своего врага он тоже проспал. Позорно проспал, как нерадивый дозорный – сигнальный огонь на башне. Проспал глупо, почти так же, как тогда, давно, кoгда был еще человеком. Когда Чжао Гао – тоже еще человек – отнял у него суть и сердце империи, похитил и умертвил душу Цинь, оставив лишь мертвое, разлагающееся тело, тотчас растащенное падальщиками-чжухоу…
Враг его снова родился, но ныне Чжао Γао стал совсем иным. Человеческое тело,которое это переродившееся существо небрежно накинуло, словно новый халат, скрывало нелюдскую, демоническую суть. Но даже ему не удавалось избежать воды, а что видела вода,то видел и Цзы Ин. Незримый и осторожный, смотрел князь-дракон на своего врага из каждой реки, даже из дождевой лужи, даже из бассейна с рыбками, смотрел и следил за каждым шагом того,кого прежде звали Чжао Гао. Но это создание, бывшее прежде человеком,и пасть могло лишь от человеческой руки. Как бы силен не был Цзы Ин, но теперь он стал драконом, а потому мог лишь следить и ждать. Ждать, когда снова родится та, кто уже убила однажды это существо, уничтожила его земную плоть. Родится, окрепнет – и вспомнит имя свое. Но даже и этого будет мало…
И однажды дождь принес Цзы Ину весть из мира людей – он дождался.
Небесная ванхоу внoвь ходит по этой земле, помнит, кто она, а главное – знает, кто он,тот, кто должен нанести последний удар, чтобы уничтожить Чжао Гао без надежды на возрождение, окончательно.
И после тысячелетий снов и ожидания князь-дракон пробудился окончательно. Пришла пора действовать.
Председатель Сян Лянмин и Юнчен
Коррупционный скандал – это всегда плохо, ещё хуже то, что у соратников по Новой Партии и в самом деле рыльца оказались в пуху. Но к середине дня ситуация была уже под контролем. Назначена пресс-конференция, в масс-медиа слита нужная информация,и каждая собака в этой стране видела как Председатель Сян публично попросил Генеральную прокуратуру тщательно расследовать данное дело. И вывести на чистую воду истинных преступников, этих алчных придурков, чьи поступки бросают тень на дело жизни множества честных и порядочных людей. Нет, Председатель Сян тоже не был ангелом, с крыльями определенного размаха в политике нечего делать, но взяток он не брал никогда. Принципиально! Чувство гадливости к подобному заработку передавалось в их семье напрямую от родителей – от какого-то воистину царственного высокомерия отца и материнской легкой брезгливости к «поклонникам Златого Тельца». Генерал Сян врезал бы любому, кто посмел предложить мзду, даже, когда у самого из движимого имущества были только трофейная японская катана и запасные подштанники. Матушка... Мужчина прикрыл ладонью глаза, как всегда делал, борясь с непрошеными слезами. Небожительницам чужды презренные бумажки, да.
Такое воспитание получили они с братьями. Держать данное слово, не воровать и не брать грязных денег из грязных же рук – что тут сложного? Именно поэтому Председатель Сян имел полное право метать взглядом молнии и клеймить политических противников с парламентской трибуны. Εго совесть была чиста.
Он ещё раз пересмотрел видеосюжет из утренних новостей с собой в главной роли. Безошибочное попадание! Бинго! Еще поглядим, кто извлечет из скандала выгоду,избавившись от паршивых овец, а кто навлечет на себя народный гнев.
Тут бы и дух перевести, но стойкая госпожа Гу – бессменный и незаменимый секретарь последние десять лет – доложила о приходе господина Лю Юнчена. Того самого Лю Юнчена!
Гнев невольно вспыхнувший в сердце растворился, как сигаретный дым на ветру, едва они с молодым человеком встретились взглядами.
- Здравствуйте, Председатель Сян, - сказал тот и улыбнулся – открыто, искренне и с достоинством. - Я пришел к вам, чтобы покончить со всеми недоразумениями между нашими семьями и... заключить мирный договор.
- Присаживайся, молодой человек, – кивнул в ответ отец Сян Джи. - Что ж, поговорим как союзники.
И, едва откинувшись на спинку кресла, провалился в прошлое, точно в зверь в ловчую яму.
Та история десятилетней давности с сорвавшейся помолвкой. Это было какое-то помутнение рассудка, честное слово. Шутливая фраза, брошенная одним из уважаемыx донаторов 5 партии – владельцем лапшичной империи по фамилии Лю, точно спелое зерно, попала в почву, щедро унавоженную постоянными, еще со школьной скамьи, упреками в высокомерии.
«Ах, какой же красавицей стала ваша дочь, Председатель Сян! А у меня ведь сын вырос. Может сосватаем детишек, а? Внуки буду чисто айдолы – хоть в кино снимай». И он подумал тогда: «А почему бы и нет?». И не только подумал, но и вслух сказал.
Лянмин всегда был не такой как все, от чего и страдал. Дело даже не в русской матери. Европейские черты у него полностью подавились могучими азиатскими генами. Но что-то такое необъяснимое постоянно выдавало Лянмина с потрохами. Свободное владение двумя языками – немецким и английским? Αристократические замашки? Иностранные привычки? А может быть страх перед тайной, которая,точно сполох зарниц над океаном, дразнила и одновременно вселяла прямо-таки мистический ужас? Тайна, что проскакивала между родителями, подобно электрическому разряду. Такое же сияние – яркое, глубинное и опасное имелось в его крошке Джи-эр. Всегда, с тех пор как заговорила, в этом маленьком человечке – состоящем, казалось, пополам из дьявольской целеустремленности и ангельского обаяния – пряталась фамильная стальная пружина, та же, что в Сян Юне и Тьян Ню. И самое необъяснимое и дикое - они оба тоже об этом знали.