Продавец санге (СИ) - Феокритова Наташа. Страница 31

Поэтому у него имелось время подумать о том, что, пожалуй, он забыл, как пугливы женщины и не стоит так сильно давить, особенно когда у них в руках что-то острое и опасное. Особенно, когда они умеют этим пользоваться.

В сложившейся ситуации он ни на миг не сомневался, что завтра же он найдет ее и обсудит все, что не удалось сегодня. Куда она денется? Когда шок пройдет, она все примет.

Он не злился на произошедшее. В его мире все было бы куда прозаичнее — старшие родов заключили бы сделку и оповестили молодоженов. Затем после ряда процедур, удостоверяющих, что нет проблем для продолжения рода, между ними провели бы свадебный бой. Важный бой, в результате которого большую часть благ, прибыли и ресурсов от этого брака приобретал тот род, чей молодожен победил в честной схватке. Иногда такие свадьбы заканчивались смертью. В таком случае назначалась компенсация. Победивший, если это мужчина, имел право воспользоваться и удовлетворить сексуальные притязания тут же на арене, если мог и считал нужным. Это слыло очень большим бонусом для репутации и авторитета семьи. В женском варианте имелся выбор из двух дат, когда могло быть произведено потомство, либо в каком из родов оно получит воспитание. Так что же ему требовать от девчонки, перепуганной, в стрессе, реагирующей чрезвычайно бурно на один вид и запах асуровской крови. Ведь ему не показалось. И это радовало, очень радовало.

Ему очень хотелось узнать, как же так вышло, что Милена не проявляла признаков привязанностей, свойственных всем остальным. Более того, он видел, чувствовал, как девушка розовеет, возбуждается, задыхается даже от простой ласки. Льнет к нему, стоило прикоснуться. И в тоже время не нуждается ни в нем, ни в его внимании настолько, чтобы оставаться рядом и млеть, истекать именно от этого факта. И на то, что не млела, более чем красноречиво указывал стек вытащенный из груди. Невозможная хулиганка. Он найдет ее опасным шаловливым рукам другое применение. У него есть за что подержаться. Марс испытывал забытое чувство довольства, призрачного ажиотажа от предвкушения борьбы за женское внимание. Он давно не чувствовал ничего подобного и с удивлением отмечал внутри себя растущий азарт и буйное желание от притязаний на обладание чужой волей. Волей Милены.

Она попала в сторону от эпицентра взрыва, и ее задело осколками от стекол. Поэтому, когда он, спустя шесть часов, заехал за ней в клинику, Мэри сообщила, что она уже проснулась и пришла в себя. Он вошел в палату, наблюдая, как распахнулись ее глаза и она смотрит на его грудь.

Марс не спеша приблизился и расстегнул сорочку на груди.

Милена подняла руку и коснулась его, в то место, куда ткнула стеком, подняла изумленные глаза. Оставался небольшой шрам. Опустила руку, только когда убедилась, что настоящий. В этот раз она сразу спросила об увиденном:

— Желтые, взрывающиеся, кто это? Не ты же?

— Сур, — отозвался Марс, чувствуя, как уголки рта ползут вверх от радости.

Не плачет, не сопротивляется и реагирует спокойно, без эмоций. Вероятно, встретить второй раз сура в его образе ей хватило.

— Я думала, конец. Он меня размазал по стенам, как сопли, — она ошалело и безвольно посмотрела на него. — Кажется, я схожу с ума. Голова кружится.

Наконец она пришла в себя и окончательно, так как выражение лица изменилось, теперь на него смотрели бесцеремонно, хмурясь и вопрошая, а чего он тут забыл. Зрачки Милены сузились, губы сжались, а во взгляде появилась агрессия.

Марс примирительно поднял руки, демонстрируя ладони.

— Не горячись. Нам все равно стоит поговорить.

Ее брови поползли вверх, и выражение сменилось скептической испытывающей рожицей. Правда, мол, что ли? Вроде бы все друг другу сказали и даже сделали.

Марс продолжил держать ладони открытыми, но взгляд менялся с дружелюбного на недовольный. Опустил руки, глубоко вздохнул и озабоченно уставился в окно. Затем снова посмотрел на нее.

Плутовка замерла, собралась, пристально наблюдая.

— У тебя небогатый выбор. Либо тюрьма, ведь ты пыталась меня убить, либо я.

Вскипела и надула от обиды губы. Отвернулась, скрестила руки перед собой, обдумывая услышанное. Затем снова посмотрела на него, сердито и холодно.

— Тюрьма.

Более неопытного блефа он в жизни не встречал, настолько, что едва сдержал усмешку.

— Я добьюсь, чтобы тюрьма была в моем доме, Милена.

Ее глаза расширились, зрачки сузились, а крылья носа раздались, от удивления у нее приоткрылись губы. Ему тут же захотелось лизнуть их, почувствовать на вкус. Любого асура возбуждает победа, менее сильно волнует только слабость противника. Его беззащитный, дрожащий вид. А она сейчас выглядела именно такой. Бледной, загнанной в угол, растрепанной со сна, аппетитно-беззащитной на больничных простынях. Но главное — осажденной, его. Почти его.

— Либо ты остаешься со мной и живешь в удовольствие, работаешь кем хочешь. Массажистом, хирургом, кем угодно. Я дам тебе все, что у меня есть, но только со мной.

Она сглотнула слюну, покраснела от переживаний.

— Я стану от тебя зависимой?

— Возможно, — Марс с трудом сдержался, наклонился к ней, пальцами развернул пылающее лицо, рассматривая черты, обиженные глаза, мягкий изгиб губ. — Я хочу, чтобы ты была со мной. Только так ты будешь в безопасности. И поверь, тебе ничего не грозит.

Она дернула головой, отвернулась.

— Одевайся, — велел он, решив сделать паузу в беседе. Пусть привыкает. — У нас встреча.

***

Из больницы они вернулись в Хитроу, где их ждал частный самолет.

Марс ее увидел уже в салоне самолета. Сел рядом с ней, пристегнулся и, бросив на ремни инспектирующий взгляд, удостоверившись, что все в порядке, погрузился в планшет.

— Можно пару вопросов? — спросила Милена, вероятно решив, что не стоит тянуть и откладывать. — Кто ты? Не сур же?

Он взглянул на нее, перестал читать документацию. Интересно откуда она об этом знает?

— Асур.

— То существо в салоне и в зале ожидания, таких много? Суров.

Марс помолчал, обдумывая ответ, а затем отложил гаджет.

— Нет. Миры проникают друг в друга физически только для двух соседних. Они стоят через один не имеют прямого доступа порождающей реальности. Чтобы попасть в этот или покинуть его, нужно пройти трансформацию. У вас это рождение и смерть.

Милена задумчиво кивнула, и Марс отметил, что ценит ее понимание. Что тоже вызывало интерес.

— Представь цепочку миров, надетых на нить подобно бусинам.

— А асуров много? Они тоже через трансформацию попадают сюда?

Он усмехнулся, развернувшись к ней всем корпусом.

— Милена, как много людей из твоего мира, мира людей, живут в мире животных? Вам нужна трансформация для этого?

— В смысле на природе, дикарями? — уточнила она. — Определенные условия нужны. Типа необитаемого острова, пропажи в джунглях.

— Ага, как Маугли или те, кто понимает язык животных.

Она не поняла, это он сейчас шутит или стебется?

— Думаю немного. Верно? — ответил за нее Марс. — Здесь, на Земле, вы думаете, что мир животных принадлежит вам. Низшая ступень развития. Отчасти верно, но у них свои языки, среда обитания и правила жизни. Отдельный мир, и человек может существовать в нем. Особенно если принужден или брошен в младенчестве.

Он замолчал, давая осмыслить сказанное. Она помолчала, пытаясь понять, что именно он сказал. В целом в буддизме те же шесть миров, при определенных кармических условиях можно переродиться в любом. Но вот жить в другом мире, об этом ей наверняка ничего не известно.

— Так вы здесь, как люди в мире животных?

— Да, нижестоящая ступень для моего мира.

- Выходит, человечество для асуров, как мир животных для людей.

Марс кивнул, на ее ошарашенный взгляд. При определенном подходе — братья меньшие по разуму, а при другом — рабы или может быть даже пища? Вот откуда все эти байки про демонов, нечисть и темную силу.

— Зачем жить в отсталом мире?

Марс молчал, пока самолет, разогнавшись, оторвался от земли и взмыл в воздух, набирая высоту.