Жених-горец - Хауэлл Ханна. Страница 51

Нэнти и Тейт залились смехом, Дэрмот раздраженно глянул на них. И подумал, что у Сигимора очень странное чувство юмора. Он знал, что за последние дни в нем накопилось столько неуверенности и беспокойства, что пара минут веселого смеха ему сейчас совсем бы не помешали. Однако пока тот, кто пытался убить его и Илзу, не пойман, расслабляться нельзя.

— Так тебе удалось вспомнить, что завело тебя в наши земли? — спросил Сигимор.

— Нет, — ответил Дэрмот. — Я прочел все записи Анабель, и Нэнти сделал то же, но найти причину, заставившую меня отправиться тогда в Дабейдленд или Мьюирлейден, нам не удалось. Я знаю, что причина есть в этих записях, просто она никак не хочет обнаруживать себя. И чтение дневников Анабель не помогло нам продвинуться в этом деле. Фрейзер тоже ничем не может помочь. Анабель редко говорила о своем прошлом. И как утверждает Фрейзер, Анабель не делилась с ней своими проблемами, видя в своей компаньонке только служанку и ничего более. А еще я ума не приложу, кем может быть эта таинственная «Л. О».

— Если эта Л. О. обитает неподалеку от Дабейдленда, то тут есть несколько вариантов. Важно только узнать, «Л.» относится к титулу или к ее христианскому имени.

— Я думаю, что на «Л» начинается имя той женщины, у которой росли Анабель и Драгоценная Любовь. Та, которая воспитывала и обучала их.

— И сколько лет назад все это происходило?

— Примерно десять. Илза думает, что когда Анабель начала вести свои дневники, ей было около четырнадцати лет. А Драгоценная Любовь, должно быть, была чуть младше. — Он покачал головой. — Значит, с обеими девушками плохо обращались, когда они были совсем еще детьми. И это только крепче сплотило их. Я поехал тогда в Дабейдленд и Мьюирлейден, чтобы найти ответы. Я не помню, зачем именно, но сейчас мне кажется, что начать поиски «Л. О.» лучше всего оттуда.

Сигимор кивнул:

— Я в любом случае с удовольствием бы туда съездил: мне не терпится выяснить, почему мои родственники за все это время не прислали ни одной весточки. Мы с Нэнти и Тейтом выезжаем через два дня. Но сначала я хочу просмотреть те дневники, которые твоя первая жена вела, воспитываясь в доме Л. О. Я знаю земли и людей в окрестностях Дибейдленда лучше, чем ты, и, может быть, мне попадется в ее записях что-то, что укажет нам, откуда лучше всего следует начать поиски.

— Ты прав. Я поеду с тобой.

— Нет, тогда некому будет приглядывать за Илзой и детьми.

Дэрмот поморщился:

— Здесь остаются Том, Питер, священник и женщины. А еще Джорди.

— А ведь именно Джорди принес Илзе отравленное вино.

— Он все мне объяснил. Кто-то из прислуги дал ему поднос, сказав, что это я велел. Его слова подтверждает еще и тот факт, что одна из девушек, работавших на кухне, сбежала. Исчезла вскоре после того, как Илзе стало плохо. Фрейзер и Гейл заявили, что сами будут готовить еду для Илзы и детей. И все знают, что никто никуда не должен ходить поодиночке. — Он снова поморщился и провел рукой по волосам. — Мне просто кажется, что как только я приеду в Мьюирлейдсн, воспоминания вернутся ко мне, понимаете?

— В этом что-то есть, Сигимор, — протянул Тейт. — По крайней мере попытаться стоит.

— Тогда я остаюсь здесь, — заявил Нэнти. — Вместо меня езжай ты, Дэрмот. Это будет самым мудрым решением. Я не знаю ни тамошних земель, ни их хозяев, и у меня нет воспоминаний, которые нужно возвращать. Лучше я буду присматривать тут за всеми вместо тебя.

— Спасибо, Нэнти.

— А ты сможешь еще раз познакомиться со всеми родственниками Илзы, — добавил Нэнти и присоединился к дружному смеху Камеронов.

Дэрмот улыбнулся и положил себе в тарелку кроличье жаркое. Теперь, когда планы на будущее более или менее прояснились, у него вдруг появился аппетит, Он чувствовал, как кровь у него в жилах начинает бурлить в предвкушении скорой охоты, и в то же время где-то глубоко в душе забрезжила надежда на то, что все наконец прояснится — впервые за все время выпавших на его долю испытаний. Теперь у него появилась реальная возможность найти ответы на свои вопросы. Дэрмоту надоело жить в постоянном страхе, ждать, что в любую минуту кто-то нанесет ему очередной удар в спину. Теперь его таинственный враг наконец перестанет быть таинственным. Это положит конец его постоянным подозрениям, необходимости в каждой тени видеть опасность, думать над тем, кто же из многочисленных обитателей Клачтрома оказался предателем, а кому можно доверять.

Он снова обретет мир и покой. У него появится время, чтобы осмыслить все, что есть и чего нет между ним и Илзой, — время, чтобы возродить свой брак и сделать свою семью по-настоящему любящей и сплоченной. Дэрмот очень надеялся, что, живя в страхе и подозрениях так долго, он еще не разучился по-настоящему доверять и любить.

Глава 16

«Как же хорошо почувствовать себя чистой!» — подумала Илза, садясь у камина, чтобы насухо вытереть волосы. Все то время, пока она болела и когда у нее открылось кровотечение, ее мыли так осторожно, что это не приносило ей удовольствия. А сегодня, как только Дэрмот ушел, она позвала слуг и велела им наполнить ванну. После чего с наслаждением долго плескалась в теплой воде. Теперь ее тело снова стало прекрасным, как внутри, так и снаружи.

«Гленда слишком уж скромна», — размышляла Илза. Целительница утверждала, что это тело Илзы сделало всю работу. Илза всегда быстро поправлялась, однако на этот раз была уверена, что именно те лекарства, что давала ей эта женщина, помогли ее телу собраться с силами и вытолкнуть из себя яд. А еще ее лекарства помогли исцелить организм Илзы и максимально восстановить ее здоровье после потери ребенка. Илза очень хотела, чтобы у этой женщины нашлось средство и для того, чтобы унять тоску, охватившую ее после тяжелой утраты.

Внезапно в комнату вошел Дэрмот, и Илза удивленно вздохнула. Она думала, что он в это время готовится к отъезду. Именно по этой причине Илза настояла на том, чтобы принять ванну. Она хотела выглядеть как можно лучше, когда будет провожать мужа в дальний путь.

Когда ее муж ухмыльнулся и запер дверь, глаза ее расширились.

— Так ты принимала ванну? — произнес он, приближаясь к ней.

— Да… — Несмотря на толстый халат, Илза вдруг почувствовала себя обнаженной.

— Значит, твое кровотечение закончилось? Илза залилась краской.

—Да.

— Это очень хорошо.

Глаза ее снова расширились, когда Дэрмот принялся не спеша сбрасывать с себя одежду.

— А я думала, что ты уезжаешь.

— Уезжаю. Позже, — ответил он.

— Позже? А, я понимаю. Ты решил немного порезвиться, прежде чем исчезнешь в тумане, да?

— Сегодня ясный солнечный день. Никакого тумана нет и в помине.

Не обращая внимания на ее гнев, он продолжал медленно раздеваться.

— Когда ты едешь? — спросила она, ста? вдруг подозрительной и старательно игнорируя тот факт, что из одежды на Дэрмоте осталось лишь нижнее белье.

— Через час. — Он поднял ее на руки и отнес в постель. — У нас достаточно времени, чтобы скромненько, но тепло и сердечно попрощаться.

— Да уж, прощание было действительно теплым, — пробормотала Илза, отдышавшись. Дэрмот тихо рассмеялся, уткнувшись лицом ей в шею.

«Да, оно было и теплым, и сердечным, но „скромненьким“ его назвать нельзя», — думала Илза, рассматривая своего мужа. Стремительное, страстное и даже немного грубое, но не скромное. Илза подумала, что ее должно было бы оскорбить то, что Дэрмот быстро овладеет ею, а потом так же быстро оденется и ускачет прочь, но тело ее горело от его ласк, и она просто не могла на него сердиться. Уже долгое время она не получала чувственного удовлетворения — до сегодняшнего дня, — а Дэрмоту предстояла поездка, которую откладывать дальше было нельзя.

Возможно, это было глупо, но Илза чувствовала себя даже польщенной. Дэрмот, очевидно, понял, что она его ждет, и, несмотря на важность предстоящей поездки, помчался к ней. С тех пор как они в последний раз занимались любовью, прошло всего шесть дней, поэтому Илза понимала, что не острая нужда заставила Дэрмота к ней прийти. Она решила, что тот факт, что он покинет Клачтром, унося с собой свежую память о том наслаждении, которое они разделили только что, сам по себе является хорошим знаком. Впрочем, может, Дэрмот забрался к ней в постель только для того, чтобы потом вскочить на коня и уехать, но причин жаловаться на это у нее нет.