Как обмануть смерть (ЛП) - Мединг Келли. Страница 54

— Вас вызвали в Собрание старейшин клана, чтобы представить ваше дело.

Я готова была перепрыгнуть через всю комнату и обнять его. Только смутное представление о приличиях удерживало меня. — Когда же?

— Через час. Я вас отвезу.

Вскочила на ноги, и на миг игла боли вонзилась мне в колено. — А Фин знает?

— Я только что получил вызов, а Финеас нужен в другом месте. Он будет отсутствовать на Собрании, но его мнение хорошо задокументировано и будет озвучено мной снова.

— Вы думаете, я смогу их убедить? — Господи, неужели я сомневалась в себе перед Дженнером? Искала его одобрения?

— Вы говорите со страстью, Эвангелина. Как и люди, терианцы руководствуются эмоциями. Мы больше похожи, чем вы думаете.

Я начинала понимать это и даже большее. Мне стало ясно, что терианцы представляют собой угрозу для других рас. Обладая огромной численностью и более разнообразными личностями, чем вампиры или гоблины, — и с явно меньшей политической властью, чем фейри, — терианцы были практически бесконтрольны. Они редко нападали на людей, поэтому триады на них редко охотились. И мы почти ничего о них не знали — это я быстро поняла.

А еще я не забыла его загадку про сказку, и на фоне благодарности и доверия, которое пропитало сейчас всю комнату, мне почти казалось подходящим время, чтобы спросить про нее. Даст ли он мне ответ? Скорее всего, нет. Может быть, после того, как Собрание примет решение в мою пользу…

В комнате воцарилось неловкое молчание. Настала моя очередь говорить, но я погруженная в свои мысли, проговорила первое, что пришло мне в голову, не связанное с загадкой. — Мне понадобится одежда.

Дженнер перевела взгляд на Вайята, который встал и открыл ящик комода. Внутри рядами лежали аккуратно сложенные джинсы, топы… подождите.

— Это то, что я взяла из своей квартиры, — сказала я, как громом пораженная. — Как они сюда попали? Я оставила сумку на лестничной площадке на фабрике.

— Фин нашел ее вчера вечером, — объяснил Вайят. — Он вернулся, чтобы посмотреть, сможет ли выследить гремлинов на их новом месте, но безуспешно. Сумку мы выбросили, потому что она воняла до чертиков, но одежду выстирали.

— А как насчет фотографии и ноутбука?

Он выдвинул следующий ящик. В воздух поднялся едкий запах, и я заглянула внутрь. Один предмет находился на другом. Фотография лежала лицевой стороной вниз, но я запомнила ее с первого же дня, как увидела. Пока я смотрела на нее с сердцем, переполненным благодарностью, меня осенила одна мысль. О чем-то, чего мне не хватало в последнее время, хотя я и не осознавала этого.

— Вайят, цепочка все еще у тебя?..

Он помахал ею передо мной, серебряный крест сверкнул в свете лампы. Я накинула цепочку на палец, удивляясь своей привязанности к простой безделушке. Отчасти она напоминала о любви Чалис к ее дорогому покойному лучшему другу; отчасти говорила о моей собственной привязанности к человеку, которого я знала всего несколько дней. Единственный физический объект в моей жизни, имеющий сентиментальную ценность.

— Я дам вам время одеться, — сказал Дженнер и с поклоном вышел из комнаты.

Я надела цепочку. Мои пальцы запутались в волосах. Знала, что меня вымыли губкой и я пахла свежестью, но мои волосы серьезно нуждались в мытье. Сомневалась, что Собрание будет озабочено моей внешностью; я просто презирала сальные волосы. Переоделась в чистую одежду, не особо задумываясь о присутствии Вайята, выбрав самые красивые вещи из тех, что захватила. Черные джинсы, белая майка и блузка на пуговицах с короткими рукавами. Заплела волосы в длинную косу и закрепила ее кусочком медицинской ленты вместо настоящей резинки. И снова я обулась в те же самые запачканные кровью и сажей кроссовки. Тут уж ничего не поделаешь.

Женщина, которая смотрела на меня из зеркала на комоде, была розовощекой, с прямой спиной и больше не казалась незнакомкой. Она все еще удивляла меня какое-то время, но мне было комфортно в ее теле. В моем теле.

Вайят подошел ко мне сзади, и я встретилась с ним взглядом в зеркале. — Нервничаешь? — спросил он.

— Не особо. Почему ты так решил?

— Потому что ты никогда не выбирала так тщательно наряд перед первой встречей с кем-то.

— Это потому что раньше мне было все равно, как я выгляжу. Я сама стриглась, помнишь?

В уголках его глаз появились морщинки от улыбки. — Что-то изменилось?

— Разве нет?

Он скользнул руками по моей спине и нежно сжал мои плечи. Я прижалась к его груди, впервые увидев нас рядом. Мои каштановые волосы и карие глаза к его черным волосам и черным глазам. Небольшая россыпь веснушек на моем носу к его легкой щетине, которая никогда не исчезала. Почти равны по росту, а теперь гораздо ближе по возрасту.

Но под внешностью этого нового тела я все еще была неуверенной в себе двадцатидвухлетней вспыльчивой сиротой, любящей сквернословить. Хоть никогда раньше я не чувствовала себя так хорошо в объятиях Вайята, как в этот момент, я боялась, что принятие этого комфорта — к черту, этой жажды — может выйти нам боком.

Посмотрим, куда нас приведет этот день. Мы так часто оказывались у этого края — тонкой грани между принятием и отрицанием — что мне хотелось кричать. Или посмеяться над всем этим весельем. Рядом со мной был мужчина, который признался, что любит меня, хочет меня, и мне дали второй (третий? четвертый?) шанс быть с ним. И все, что я могла сделать, это молча смотреть в зеркало и гадать, что же, черт возьми, со мной не так.

— Пенни за твои мысли? — спросил Вайят.

Я громко рассмеялась. — Это обойдется тебе по меньшей мере в доллар.

— Оно того стоит.

— Думаю, нам пора идти. — Я повернулась в его руках и положила ладони ему на грудь. Он обнял меня за талию. Мы прижались друг к другу одновременно, губы нашли друг друга в идеальной синхронизации. Это был нежный поцелуй, без жара страсти или желания, но я все равно трепетала в его объятиях. Его прикосновение и вкус, его запах. Мягкое прикосновение его языка к моим губам и то, как затрепетало в животе, когда он сжал мои бедра.

— На удачу, — проговорила я, когда мы оторвались друг от друга.

— Не думаешь, что нам понадобится больше удачи? — спросил он, многозначительно приподняв бровь.

— Думаю, этой вполне хватит. Пошли, Трумен, у нас свидание с оборотнями.

Дом Майкла Дженнера оказался двухэтажным кондоминиумом в новостройке в десяти минутах езды от города, в нескольких милях к западу от Парксайд-Ист. Почти в горах, окаймлявших ту сторону долины. Он ездил на «Кадиллаке», что меня нисколько не удивило, и мчался по извилистым дорогам, как опытный гонщик. Быстрая езда на крутых поворотах, как будто возбужденная скоростью и опасностью.

Я наслаждалась собой и видом с переднего сиденья, но Вайят мертвой хваткой вцепился в свою дверь. Он сидел позади Дженнера, наискосок от меня. Каждый раз, когда я бросала веселую улыбку в его сторону, он свирепо на меня смотрел.

Когда мы приблизились к городу, шепчущие щупальца разлома вспыхнули ярче, и я поняла, насколько слабо он чувствовался в доме Дженнера. Айлин права — центр города, особенно северная часть Мерси-Лота и горы над ним, работали как маяк для тех, кто мог почувствовать разрыв. Неудивительно, что Вайят никогда не уезжал из города. И отъезд не очень-то помог психическому здоровью Чалис.

— Это не будет походить на заседание суда, — сказал Дженнер, когда в поле зрения появились первые намеки на горизонт верхнего города. — Они не укусят вас и не станут выносить вам приговор. Просто расскажите, что вы хотели, а затем ждите их ответа.

— Вы имеете в виду либо ждать, пока мне скажут то, что я хочу узнать, — уточнила я, — либо ожидать, пока меня не отправят к чертовой матери?

— Да. Хотя, скорее всего, они попросят вас выйти из комнаты, пока будут спорить между собой.

— По-моему, это очень похоже на зал суда. Можно ли будет Вайяту пойти со мной внутрь?

— Нет, встреча только с вами.

Вайят неодобрительно хмыкнул. Теперь с этим ничего не поделаешь.