Тьма ваших душ (СИ) - Файр Хеллфайр. Страница 129

— То, что мы собираемся по ночам почти без опаски и нас не хватает Красный Орден, уже говорит о том, что у нас перед Девятью Комитетами и самим Диктатором Латантареей есть неоспоримое преимущество. Но даже если мы будем вынуждены таиться серьёзнее, станем разрозненными, мы не впадём в разобщённость, потеряв единство. И нас будет связывать не только родство со Вселенной, но и общее стремление к свободе и миру. Жизнь достаточно интересна и многогранна, чтобы сконцентрироваться на тех её областях и радоваться тому, что не потребует вреда другим разумным. Никто нас не держит в оковах, никто не заставляет делать то, что нас не радует — даже Латантарея. Драконы счастливы потому, что живут лишь своим умом, слушают только своих приказов. Добровольное сотрудничество это одно, но исполнение предписанного лишь из-за страха перед начальством — иное. У нас совершенно иная дисциплина. Даже если мы не хотим себе вечной жизни, точнее сказать, вечной осознанности, нам не должно быть стыдно за свою жизнь, что её прожили не мы, а Латантарея.

Нирна помотала головой — не наваждение ли? И всё же впечатление какой-то проверки глодало Нирну. Дом без охраны, столь открытое собрание, тайное лишь фигурально, в непосредственной близости от непроверенных иностранцев… Разве может всё складываться так удачно в реальности? Впечатление того, что люди продолжают контролировать каждый шаг и взмах крыла, усилилось до чёткого осознания, когда крылатая произнесла, оборачиваясь в сторону выглядывающей в окно Нирны:

— Поймите, что даже драконы могут бояться, опасаться предательства, поэтому прежде им проще всё изучить и выверить. Снаружи ты привлечёшь ненужное нам внимание.

Нирна едва удержалась, чтобы не заехать себе лапой по лбу, но теперь уж делать нечего. Быстро оглядевшись, она поплелась к двери — по счастью, снаружи перемещения драконессы вроде никто не заметил, а открывший дверь человек отошёл в сторону, позволив Нирне быстро скользнуть в дом.

Нирне стало ещё более стыдно, когда собравшиеся, разом к ней повернувшись, суматошно встали, загудев от переполненности эмоциями — удивлением, поражением, радостью, страхом, почтением, уважением… Такого почитания не получала даже сар-волод, произнося речи перед народом, что уж до простых воев…

— Не бойся, — синешёрстная задёрнула занавесь и посмотрела на драконицу уже гораздо более внимательным взглядом. — Если ты захотела послушать — могла бы и подойти раньше, а не прятаться в кустах. Впрочем, винить тебя не за что.

— Что там с «Чёрным Орденом», драконами и вообще, какого Хаара здесь происходит? — громко спросила Нирна.

— Зовут меня Ламира Тагирион, — представилась самка. — Базал-Туратом, как тебя должны были просветить, правит диктатор Латантарея, а ему подчиняются девять Орденов Творцов — человеческих магов. Чёрный Орден — это армия, Красный — полиция. Среди людей есть и те, кто запомнил от драконов только хорошее. Среди велнаров — те, кто помнит только зло. Но и тем, и другим известен страх. Если диктатор сыграет на нём, то своей властью погонит целые армии на Нашар. Даже если это и не приведёт к самому худшему, драконам придётся бежать и переселяться на морские острова, не говоря о том, что много невинных погибнет с обеих сторон. Единственная возможность помешать этому — предотвратить саму войну, а значит, сорвать и вашу миссию.

— Сорвать? — Нирна оскалилась. — Откуда ты…

— Играя в шахматы, следует предугадывать действия противника на несколько шагов вперёд, — властным движением лапы Ламира заставила её замолчать. — Инанна ослеплена, но будь она зрячей — то всё равно пустила бы в ход клыки, только чтобы показать свою силу. Латантарее тоже выгодно, чтобы драконы нанесли удар первыми, поскольку тогда он сможет объявить об агрессии с их стороны. Но ещё есть шанс завершить эту партию без потери пешек. Это возможно только в том случае, если не дать противникам совершить первый ход.

— Он уже сделан, — в актовый зал безо всякого приглашения ворвался Авлар. И это насторожило не только Нирну, но и Ламиру, и всех собравшихся, что беспокойно вставали, а потом начали сбиваться в кучи в панике, когда вслед за человеком в дом через дверь и даже разбитые окна начали врываться солдаты в чёрной униформе.

— Как вы нас нашли? — опешившая синепёрая сделала шаг назад, но замерла, когда на неё нацелились сразу пару солдат. Всё. Ни бежать, ни драться не было смысла.

— Собраться мятежникам у нас под носом — смелая попытка, но неудачная.

Глава шестая. Ветеранка

Подзмелья под Нашаром — страна истов Иркалла

Малреку, наверное, потому и назначили на бункерном распределении в инженерный сектор, потому как она ростом не вышла — если на передовой от тебя мало проку, то хотя бы заныкайся в техтоннель и постреливай оттуда. Саму драконессу больше привлекала музыка, но, к сожалению, реальность не позволила ей заниматься любимым делом — и не потому, что в довоенном Даркане не пробиться в раздувшейся развлекательной сфере.

Даркан до нашествия навов Малрека почти и не помнила. Он умер прежде её детства.

Счастливые и развитые планеты всегда привлекали служителей разложения — по их собственному извращённому мнению, развитость и пик прогресса всегда означали стагнацию — отсутствие изменения — застопоренность и смерть. Потому прилагали все силы к тому, чтобы ни одна раса реальности не возгордилась, не осознала себя способной спорить со вселенскими стихиями — и надавливались на них со всем усердием, чтобы гордый и умелый народ уступил своё место новому — слабому, уродливому и несовершенному, но способному быстро захватить свою нишу во славу вечных перемен.

В один ужасный, навсегда изменивший Даркан день против драконов восстала сама окружавшая их природа. Растения и животные более не подчинялись ни влияниям, ни преобразованиям, мутируя в свои уродливые и опасные формы. Будто бы из ниоткуда — прямо посреди драконьих домов — появлялись бесформенные сущности, жестоко убивая сородичей Малреки и заражая их своими личинками, чей разум уже был способен поднять мёртвые тела и натравить на их же бывших друзей. Более всего изменились стайные насекомые-вредители кракалевны. Вначале они выжрали всю продуктовую базу, оставив драконов голодать, а потом выросли до их размера и поумнели во столько же раз.

На глазах Малреки её родители, успев повелеть ей скорее скрываться в бункер, были разорваны мерзкими хелицерами, ошмётки их шкуры ещё успели долететь до спины обезумевшей от страха Малреки.

Та остановилась в узком тоннеле, в котором не могла расправить и крылья, и рефлекторно тронула нагрудный карман своего комбинезона, в котором чувствовался мягкий лоскуток. Последнее напоминание о родителях.

В бункере нашлось место не всем. Окопавшиеся в столице офицеры быстро, но тщательно проверяли сознание всех беженцев — не только ради выявления безумцев, решивших поддаться навам, но и для того, чтобы выяснить, имелся ли в драконе какой-то полезный для восстановления цивилизации талант. Неумех, профессиональных игроков, бездарных продавцов и секретарей определяли на «надземный уровень» и выдавали оружие, чтобы они прижарили хотя бы парочку кракалевн, прикрывая отход более полезным членам общества. Среди которых повезло быть и Малреке благодаря её таланту в энергонике. Её больший талант в музыке даже не рассматривался.

Бункер возводился спешно, чтобы разместить всех прибывавших полезных беженцев. Однако вскоре их поток прекратился. Все скрывшиеся под землёй драконы узнали о том, что бункер был запечатан, а надземные области окончательно сданы навам. Еда тоже больше не поступала, воздух и консервы заканчивались. Драконам оставалось лишь войти в анабиоз.

Малрека вынырнула из воспоминаний, как только доползла до люка в соседнюю Спальню. Створки признали свою благодаря уникальному коду варета — энергонного миникомпьютера, вживлённого в лапу всем беженцам «нижнего уровня» — именно вживлённого, и способного работать лишь в организме своего первого хозяина для защиты от кражи навами. Помимо контроля систем бункера варет так же наблюдал за жизнедеятельностью носившего его дракона, при необходимости корректировал её параметры и имел множество прочих функций. Но сейчас рассказ не о нём.