Телохранитель для невесты (СИ) - Коваленко Мария Александровна. Страница 20

Нет, думать о "если бы" было нельзя. Ничего не случилось. Сейчас девчонка находилась в безопасности, а впереди предстояла дорога домой.

О реакции папаши я тоже пока не задумывался. Точно так же и о том, что его неплохо было бы известить. В целом это было ошибкой. Нанимал меня именно счастливый тесть. Он оплачивал все расходы и должен был согласовывать каждый шаг.

Но ни один нормальный отец не отдает дочь насильнику!

Пазлы не складывались. Или папаша тоже был замешан, или Шиммер вел свою игру. Хотелось верить во второе. У банкира вполне мог быть интерес в Питере. Для того, чтобы сломать молодую девчонку и потом использовать как пешку, насилие было самым простым способом.

Именно так женщин ломали все спецслужбы мира. Насилуя день за днем, не позволяя и думать о побеге или спасении. Через месяц даже самая сильная становилась тенью. Еще через два она превращалась в вещь. Без воли, без желаний и надежд.

Строптивых ломали изощренно. От дерзкой, неунывающей Рыжей не осталось бы и следа уже через неделю. Она забыла бы о своей манной каше, о какао и точно не полезла бы в машину к первому встречному мудаку, чтобы полечить сексом свою буйную голову.

Ее бы уничтожили. За такое хотелось убивать. Не разбираясь — есть контракт или нет. Один только затравленный взгляд уже стоил пули между глаз.

Моя голова работала четко, но злость все еще кипела. Впереди был поиск безопасного маршрута в Питер, а больше всего хотелось зайти сейчас в душ к Рыжей, встряхнуть ее хорошенько и убедить, что все будет хорошо. Что никто больше ее не коснется, а если посмеет — порву.

Успокоить Алису, возможно, было даже нужно, только идти на поводу у желаний я себе запретил. Слишком узкое пространство, слишком много пара и одна лейка на двоих в нашей истории уже была. Тогда я чуть не трахнул девчонку у стенки без прелюдии и защиты. Не стоило испытывать судьбу. Только в поговорках молния не бьет в одно дерево дважды.

Рыжей не было с полчаса. Я не стал спрашивать, что так долго можно делать в душе. К возвращению девчонки мой диван уже был расстелен, а на кровати лежал комплект свежего постельного белья. В отличие от питерской квартиры, здесь у меня никто не прибирался, не менял наволочки с простынями и не заполнял холодильник.

Алиса поняла все без слов. За пару минут она справилась с бельем и по шею забралась под тонкое одеяло.

Приглушив свет во всей квартире, я уткнулся в свой ноутбук. Кроме маршрута предстояло узнать кое-что о Шиммере и его охране. Заодно посмотреть свежее видео с камеры напротив банкирского дома. Для своих фотографий Костя получил к ним доступ уже давно, а путь и коды он традиционно выслал мне на почту.

Дел было хоть отбавляй. Зевающий, с ноющими глазами, до дивана я добрался около трех ночи. Фонари давно не горели, звезды светили тускло. Полная тишина и темнота помогли поставить на паузу все мысли, и очень скоро я провалился в сон.

Снился какой-то бред. То я куда-то спешил. То ждал непонятно кого. То мои девчонки, выкрасившие волосы в рыжий цвет, просили кашу и не оставлять их никогда. Ничего подобного мне не снилось уже давно. Это словно был не отдых, а извращенное продолжение рабочего дня.

Но мучиться до рассвета не пришлось.

За окном все так же было темно, когда мой диван прогнулся от тяжести второго тела. Левая рука рефлекторно обхватила шею напавшего в захват, а нога, останавливая, легла поперек тела.

— Это я… — прохрипел знакомый женский голос.

Проморгавшись, я уставился в темноту. Виден был лишь контур лица: высокий лоб, курносый нос и пухлые губы. Рыжая.

— Что ты здесь делаешь? — я убрал ногу и ослабил захват на шее.

— Можно я с тобой полежу? Мне кошмар приснился.

Фраза была знакомой до чертиков. За пять лет я слышал ее раз сто, а то и больше, но сейчас впервые обалдел.

— Пожалуйста, — девчонка сама убрала мою руку и скрутилась калачиком рядом. — Я уже час пытаюсь уснуть. Не могу. Не отпускает.

— Можешь включить свет, если страшно.

— Я не буду тебе мешать, — Алиса словно и не слышала моего предложения.

— Слово "нет" ты не воспринимаешь?

— Только не сегодня, можно?

Наверное, правильнее было еще раз сказать "нет". Справилась бы она со своими страхами. Но прошедший день был слишком долгим и насыщенным для споров. Нехотя я сдвинулся к другому краю дивана. Хорошо, что в разложенном виде он был широким, почти с двуспальную кровать.

— Только не ворочайся. Мне нужно выспаться, — развернулся спиной к Рыжей.

— Спасибо, — теплое дыхание обдало затылок, и холодный нос ткнулся между лопаток.

Слишком близко.

— Спи уже, — мне не хотелось улыбаться. Вообще! Губы сами по-дебильному растянулись в стороны, а за грудиной запекло, словно рядом положили грелку.

Непослушная Рыжая впервые повела себя хорошо. Уснула она или нет, разобрать было сложно, но на диване больше никто не двигался, а дыхание в затылок уже скоро из рваного и быстрого стало медленным и глубоким.

Когда электронные часы на стене показали четыре, я почти поверил, что девчонка уснула. Почти отключился сам, но узкая ладонь просунулась между боком и рукой, обняла меня за грудь. Одновременно с этим я почувствовал, как к спине прижалась обнаженная грудь с острыми сосками.

— С головой совсем беда? — нахалка так и напрашивалась на хорошую порку. Рукой по голой заднице. Чтобы почувствовала, как нельзя поступать.

— Ничего у меня не получается. Закрываю глаза и вижу, как…

Ее ладонь заскользила по коже вниз. Петляя по прессу, прочертила кривую линию до пупка. Бедра вплотную прижались к моим ягодицам.

Что она видела, закрыв глаза, догадаться было несложно. Скотина Шиммер успел-таки запугать до чертиков. Зря я влил в девчонку только одну порцию коньяка. Нужно было накачать ее как следует, а наутро просто выдать аспирин.

— Остановись.

— Не гони меня.

Тонкие пальцы опустились еще ниже и обхватили мгновенно налившийся член. Нижней голове было пофиг на благородные порывы верхней головы, да и на благородство в принципе.

— У тебя стресс.

— А еще на мне нет трусов.

Зло выругавшись, я резко перевернулся и подмял девчонку под себя.

— Ты же завтра пожалеешь. Понимаешь хоть?

— Как думаешь, — Рыжая забросила руки мне на плечи, — сколько раз в первую брачную ночь нужно изменить мужу, чтобы брак считался недействительным?

— Чокнутая.

— Я хочу все забыть. Полностью. И помнить утром только, что снова свободна и счастлива.

— И это, — я толкнулся бедрами в живот девчонке, — твой способ?

— Ты только поцелуй меня. Как в лифте. Пожалуйста.

Глава 24

Она сама дотянулась до моих губ. Неуверенно коснулась их, будто пробуя. Отстранилась.

— Лучше бы ты спала, — я прижался своим лбом к ее лбу.

— Я усну. Потом. Ты только помоги.

Не дожидаясь моего ответа, она сама раздвинула ноги. Словно в адовой геометрии, мой член оказался как раз возле её входа, и головка коснулась бархатной плоти.

Еще секунду назад можно было выгнать девчонку из кровати, но сейчас я уже не мог. Гребаная химия или адреналин накануне — нереально было определить, что так быстро зажарило мой мозг. Её соски так и просились в рот. Её узкую талию так и хотелось обхватить руками и толкнуть девчонку на себя до упора сразу.

Никакой холодный душ не спас бы от желания. Я уже знал, как хорошо будет с ней. Член ломило от боли, а спасение, нежное, влажное, находилось так близко, что невозможно было отказаться.

— Зря ты, — пути назад не осталось. Я перехватил обе руки девчонки. Завёл высоко у нее над головой и мазнул губами по губам.

— Да… — она выгнулась. Совпала со мной всеми изгибами, словно природа специально лепила её такую под меня.

— Я ведь затрахаю тебя, девочка, — произнес в открытые губы и тут же толкнул в рот язык.

Ответом мне стал стон. Тонкий, грудной, такой, что крушил к хренам любые намерения быть осторожным.