Боваллет, или Влюбленный корсар - Хейер Джорджетт. Страница 27

— Так-так! — сказал Боваллет. — Но ведь еще рано говорить о помолвке. Кузен, ты говоришь? Значит, он должен получить специальное разрешение церкви на брак между родственниками, если только я что-нибудь в этом понимаю.

— Вы не так поняли, хозяин. Еще ничего не решено. Все это только слухи. — Джошуа приложил палец к носу. — Но над этим стоит подумать, хозяин. Я узнал, что эти Карвальо бедны, как церковные мыши. Вы скажете, тут нечему удивляться? Верно, даже среди тутошней знати мало найдется тех, у кого есть чем позвенеть в кармане. Чудно, чудно! А сколько важности! У нас в Англии все по-другому. Это я говорю почти шепотом, можете не бояться. Подумаем дальше, хозяин. А что, если эта тетка, ее зовут Беатриса, да будет вам известно, что, если она затевает темное дельце с целью прибрать к рукам все состояние?

— Вполне возможно, — кивнул сэр Николас. — Прибавь еще взятку церкви, чтобы ускорить получение разрешения.

— Конечно, хозяин, я тоже так думаю. Ох уж эти мне священники! Если, конечно, все, что о них болтают — правда!

— А что ты узнал об этом доне Диего? — потребовал сэр Николас.

— Не так уж много, сэр. Безвредное создание, так мне кажется. Тоже мне, испанские кабальеро! Тьфу, сравните их с любым молодым англичанином! Конечно, он позер и мот, но здесь все молодые люди такие. Он занимается тем же, что и вся молодежь, то есть шатается по городу. Что касается остального, так я слышал, что он довольно привлекательный человек, хорошо ездит верхом, знает, как пользоваться мечом, и считается образцом элегантности. Сразу можно представить себе этакого фата и щеголя. Ничего не хочу сказать, но мне кажется, мы вполне можем о нем особенно не думать.

— Очень может статься, что нам придется о нем думать, и немало, — предостерег сэр Николас. — Что еще? Отец этого достойного отпрыска еще жив?

— Жив, хозяин, но это тоже безвредное создание, если только я все верно понял. Об этом человеке говорят странные вещи — будто бы он целиком у жены под каблуком, — тут Джошуа сделал соответствующий жест. — Вот так! Еще, если только я все правильно понял, его жена — очень странная дама, сэр. Вы бы даже назвали ее оригиналкой. Несомненно, мы с ней еще познакомимся. Как мне удалось выяснить, у них есть поместья где-то к северу от Бургоса, но в настоящее время, сэр, они все вчетвером живут в собственном доме в Мадриде. Дом этот, как я узнал, стоит чуть в стороне от Пласа дель Ориенте. Пока вы спали, хозяин, я немного побродил по городу. Здесь есть отличные постройки, будьте уверены, и превеликое множество папистских церквей, столько, что от одного их вида все внутри просто-таки переворачивается. Дом Карвальо найти очень легко. Позади него есть стена, вся поросшая плющом, и, насколько я могу судить, за этой стеной находится сад. — Он понимающе подмигнул. — Думаю, это нам пригодится. Кроме того, хозяин, ровно через неделю в этом доме дается бал в честь дня рождения Диего. Об этом здесь много говорят, так как, похоже, испанцы не очень-то часто устраивают праздники. На этом балу будет вся местная знать.

— Значит, и я должен быть там, — ответил сэр Николас, соскакивая с постели. — Вот только как познакомиться с этими Карвальо?

— Прогуляйтесь по Ментидеро, хозяин, — посоветовал Джошуа. — Как я слышал, там собираются все придворные. Можно сказать, это что-то вроде аллеи герцога Хэмфри у нас дома, только в карикатурном виде!

— Хорошая мысль, — согласился Боваллет, одеваясь. — Может, мне повезет, и я повстречаюсь с моим вчерашним собеседником.

Ментидеро представляло собой слегка приподнятую дорогу вдоль стен церкви Сан Фелипе эль Реаль, стоявшей у входа на Калле Майор. Здесь встречались, чтобы блеснуть остроумием, все придворные кавалеры — обменяться сплетнями, поболтать о последнем скандале, продемонстрировать друг другу новую моду. Внизу виднелся ряд небольших магазинчиков, где можно было купить всякие пустяки: пару вышитых перчаток для дамы, узел любви [73], пряжку, или брошь из тяжелого серебра хитрой работы. Напротив Калле Майор находился дворец Оньяте, где вдоль узкого тротуара художники выставляли свои работы, стремясь привлечь внимание придворных. В центре Калле находился рынок, там собирались водоносы, площадь кипела народом и шумела. Тут и там виделись кофейни, где можно было встретиться с друзьями.

Господин из Андалусии, и в самом деле, прогуливался по Ментидеро и был, по его словам, крайне рад снова встретиться с шевалье. Сэр Николас присоединился к нему, они стали прохаживаться туда и сюда, вскоре сэр Николас заговорил о своем деле. В связи с кончиной дона Мануэля, которого он надеялся застать в Мадриде, он хотел бы познакомиться с его достойным родственником. Однако он не знал, как к этому подступиться, поскольку не был знаком с семейством Карвальо.

Оказалось, это было очень легко исправить. Дон Хуан де Аранда сам представит шевалье, когда тому только будет угодно. С доном Диего де Карвальо можно было познакомиться даже этим утром, ибо дон Диего находился неподалеку, они только что прошли мимо него, когда разговаривали с де Лара и молодым Васкесом.

Собеседники повернули и медленно пошли той же дорогой назад.

— Насколько мне известно, дон Диего — настоящий кабальеро? — спросил Боваллет. — Единственный наследник, не так ли?

— Именно так, сеньор, — дон Хуан был несколько сдержан, и Боваллету пришло в голову, что он явно недолюбливает дона Диего. Дон Хуан кивнул и заговорил снова: — Вот дон Диего, сеньор, тот, что пониже ростом.

Впереди них грациозно прогуливался стройный молодой человек, занятый ленивым разговором с другим, не менее элегантным. Дон Диего был очень смугл, с черными волосами и бровями, почти сросшимися над тонкой переносицей, полными, хорошо очерченными губами. В мочке его левого уха покачивалась серьга, он был обильно надушен мускусом, а в белых пальцах кружил алую розу. Плоская бархатная шляпа с пером ловко сидела на его тщательно завитой голове, высокий воротник был богато отделан кружевом, а короткий плащ позволял видеть подкладку из алого шелка.

Сэр Николас не мешкая прошел вперед и, дождавшись, когда дон Хуан представит их друг другу, отвесил один из самых вежливых поклонов.

Дон Диего тоже поклонился. Выпрямляясь, он увидел, что на него смотрят блестящие голубые глаза. Мужчины застыли, оценивая друг друга, возможно, каждый из них почувствовал мгновенную неприязнь к другому, но оба скрыли это неблагородное чувство.

— Шевалье путешествует ради собственного удовольствия, — сказал дон Хуан. — Все мы должны оказать ему настоящее испанское гостеприимство, чтобы дома, в Париже, он мог рассказать о нашей стране только самое лучшее.

Дон Диего вежливо улыбнулся.

— Надеюсь, так оно и будет, сеньор. Однако шевалье приехал в самое неподходящее время: сезон развлечений заканчивается, все мы подумываем об отъезде за город, как только двор переедет в Вальядолид! [74] — Он посмотрел на Боваллета. — Жаль, что вас не было здесь месяц назад, сеньор. Бой быков мог бы заинтересовать вас, было также и auto da fe [75]. Собралось великое множество народу… — задумчиво продолжал он. — Можно было упасть в обморок от жары и зловония простолюдинов.

— В самом деле? — саркастически поинтересовался Боваллет. Он очень старался, но не мог не скривить губы в презрительной улыбке. — Как же много я пропустил!

— Да, и я боюсь, что на некоторое время мы будем лишены подобных развлечений, — сокрушенно сказал дон Диего. Его ленивый взгляд снова остановился на Боваллете. — Я сожалею, что вчера вечером меня не было в доме де Лоса, где, как мне сказали, я мог бы иметь счастье познакомиться с вами. — Он опять довольно небрежно поклонился.

— Мне тоже жаль, сеньор, — ответил сэр Николас. — Я искал дона Мануэля де Рада и Сильва, мы немного знакомы, но, увы! — я услышал печальное известие о его смерти.