Боваллет, или Влюбленный корсар - Хейер Джорджетт. Страница 48

— Ах, ты, разбойник! Ведь ты специально прокрался, чтобы так меня напугать, а? Скажи спасибо, что я не могу шуметь, не то я бы тебе показал! — Кот бесшумно вскочил на стену и исчез. — Лазаешь себе где хочешь и никто не может тебе помешать! — горько пожаловался Джошуа. — Вот, если бы и человек мог так же перебраться через эту стену, как бы я был доволен! — Он снова прислушался, в верхушках деревьев шелестел слабый ночной ветерок. — Неужели он сумеет? — пробормотал Джошуа. — Я не сомневаюсь, нет. Просто, я чувствовал бы себя более счастливым, хозяин, будь вы сейчас рядом со мной, в безопасности. Так, а это что такое?

Он напряженно прислушался и смог различить голоса по другую сторону стены, в саду. Хлопнула дверь, донесся хруст гравия под тяжелыми сапогами, потом раздался совсем непонятный звук — будто на землю быстро опустили алебарду, затем все стихло.

Отчаяние охватило Джошуа. Ему так хотелось вскарабкаться наверх и действовать, по крайней мере, узнать, что там такое. Что, если сэр Николас уже выбрался из своей комнаты, а в саду расставили солдат? Как же его предупредить? Джошуа ломал руки от бессилия.

— Господи, Господи, все пропало! Хозяин, отчего же вы так медлите? Почему? Почему? Ведь вы попадете прямо в ловушку! Сумасшедший Ник никогда не позволял, чтобы его кто-нибудь опережал! Какое несчастье! В ловушке! В западне! — Он посмотрел направо и налево. — Как же мне вас предупредить? Думай, Джошуа, думай! Я ведь не бродячий кот, чтобы сигануть прямо на стену! Ничего не поделаешь, приходится ждать! Неужели он попадет к солдатам в лапы? Безоружный, он может рассчитывать только на свою собственную силу, а там Бог знает сколько солдат с пиками, а я должен стоять тут и мучиться! Но ведь я не смею ничего сделать!

Вдруг он замер, напряженно всматриваясь в темноту. Послышались легкие шаги — кто-то быстро приближался к Джошуа. Он тут же медленно поплелся по улице, словно слуга, бредущий с каким-то поручением.

Шаги звучали все ближе, кто-то явно догонял его. Рука Джошуа нащупала кинжал, но сам он продолжал шагать, как ни в чем не бывало. Наконец незнакомец догнал его. Джошуа почувствовал на своем плече чью-то руку и круто повернулся, взмахнув кинжалом.

— Черт тебя побери, Джошуа! Научись узнавать своего хозяина! — яростно прошипел сэр Николас.

Джошуа чуть не упал на колени.

— Хозяин! Живой! На свободе! — в экстазе зашептал он.

— Конечно, я живой, дурень. Спрячь свой тесак! Все, что мне сейчас нужно, — это лошадь.

— Ну, разве я не говорил? — Джошуа наклонился поцеловать его руку. — Что прежде всего потребует хозяин, думал я? Так, конечно, лошадей! Они уже оседланы, сэр!

— Храни тебя Господь. Веди меня к ним. Охота за мной вот-вот начнется, и мы должны сегодня уже убраться отсюда. — Он тихо рассмеялся. — Отличная работа! А где миледи?

— Уехала четыре дня назад, хозяин, а этот самодовольный петух вперед нее, — Джошуа быстро повел хозяина по боковой аллее. — Я перемолвился словечком с благородной леди и просил ее быть веселее и верить. Затем я видел, как она со старой дамой уехала из Мадрида, и понял, что они будут спешить вовсю. Держу пари, я славно поработал! А как вы выбрались, хозяин? Услышав краткий рассказ своего хозяина, Джошуа довольно потер руки. — Да, вот так мы и действуем. Хо-хо, теперь-то они нас узнают! Но мне кажется, хозяин, нам стоит немного подумать. Их пленник сбежал, что же они теперь станут делать?

— Первым делом, пошлют гонцов на границу и во все порты, — ответил сэр Николас.

— Верно, хозяин, а ведь до Бургоса мы поедем прямиком по дороге на границу. — Он покачал головой. — Это очень опасно. Мы не будем терять головы. Мы все равно опередим их, да и в Васконосе они нас искать не будут. Подождите меня здесь, сэр. Вам не надо показываться на людях. — Они остановились на углу улицы. — Я схожу и приведу лошадей.

Вскоре он вернулся, ведя за собой двух отличных лошадок низкорослой испанской породы. Небольшая сумка была привязана к седлу каждой лошади.

— Сапоги, приятель! — потребовал сэр Николас. — Мой меч с тобой?

— Не сомневайтесь, сэр, — самодовольно ответил Джошуа, отстегивая от седла сверток. — И сапоги ваши тут. Я обо всем позаботился. Меня никаким несчастьем с толку не собьешь! — Он развернул пару высоких сапог с отворотами, подобрал башмаки, которые сбросил сэр Николас, и спрятал их.

Наконец сэр Николас легко взлетел в седло.

— Вот так, Джошуа! — он рассмеялся, и Джошуа узнал прежний блеск в его глазах. — В этот раз мы скачем наперегонки со смертью! — произнес Ник, развернул лошадь и поскакал во весь опор.

Тяжело дыша, двое часовых вернулись в казармы. Лейтенант Круза нетерпеливо ожидал их.

— Он ушел, сеньор! — выдохнули они разом.

— Идиоты! Болваны! Он же был в карете!

— Он скрылся, сеньор! Круза отступил.

— Пресвятая дева, колдовство! — он перекрестился и поспешил к своему командиру.

Дон Кристобаль, развязанный, потрясенный, но по-прежнему сдержанный, встретил появление лейтенанта вопросительным поднятием бровей.

— Сеньор, часовые догнали карету, но его уже не было. Это колдовство, сеньор, дело нечисто!

Дон Кристобаль презрительно улыбнулся.

— Лучше скажите, что нас просто ловко одурачили, — ехидно заметил он. — Неужто вы думали, он будет сидеть в карете и ждать, пока его схватят? Снимите охрану!

Круза отдал короткое приказание сержанту, который крутился тут же.

— Сеньор, неужто это и в самом деле Эль Боваллет?

Дон Кристобаль слегка потер синяки на запястьях.

— Он оказал мне честь, признавшись в этом, — сказал он, подошел к столу и обмакнул перо в чернильницу. — Пусть кто-нибудь отнесет это письмо дону Луису де Фермоса и передаст ему мою просьбу послать альгвасилов [98] прочесать город. Пленник не мог далеко уйти.

Услышав это, Круза наморщил лоб.

— Сеньор, вы не станете посылать к границе? Дон Кристобаль присыпал бумагу песком [99] и перечитал письмо, прежде чем ответить. Складывая и запечатывая свой приказ, он спокойно ответил:

— Для этого ему понадобилась бы лошадь, Круза, но у него нет денег. — Он передал письмо лейтенанту и повернулся к камердинеру: — Шляпу и плащ, Хуан!

Камердинер спешно вышел из комнаты. Круза осмелился задать еще один вопрос.

— Сеньор, куда вы направляетесь?

— В Алькасар, — ответил комендант. — Я должен узнать, что думает об этом его величество.

Проникнуть к королю удалось не сразу. Филипп закрылся в своем кабинете и никого не принимал. Только несколько слов, произнесенных на ухо королевскому камердинеру, произвели необходимый эффект. Камердинер бросился докладывать новость, и вскоре дона Кристобаля пригласили к королю.

Филипп, как всегда, выглядел хладнокровным и невозмутимым. Он внимательно смотрел на коменданта, но и только.

— Сир… — дон Кристобаль старался говорить покороче. — Я должен сообщить вашему величеству, что, к моему стыду, пленник сбежал.

Филипп сложил перед собой холодные руки.

— Вы сообщаете нам очень странное известие, дон Кристобаль.

Комендант вспыхнул.

— Я не знаю, что мне еще сказать, сир. Я в полной растерянности.

— Успокойтесь. Когда сбежал пленник?

— Меньше часа назад, сир. Он набросился на солдата, который принес ему ужин, заколол часового у своей двери, неизвестно, как ускользнул от двух групп солдат, которые полагали, что он окажется между ними в ловушке, неизвестно, каким образом пробрался в мою спальню. Когда я, ничего еще не зная о случившемся и не догадываясь о его присутствии, вошел к себе, он застиг меня врасплох, сир. — Рука коменданта невольно потянулась к синяку на подбородке. — Беглец сшиб меня, сир, прежде, чем я успел что-нибудь понять. Когда я пришел в себя, я был уже связан. Я лежал на полу с кляпом во рту. Пленник забрал мой плащ и мою шляпу, присвоил мой орден Золотого Руна, а также заодно и мой меч и, замаскировавшись таким образом, спустился к карете, в которой я собирался отправиться к одному из моих друзей. Мой лейтенант, заподозрив что-то неладное, послал солдат вдогонку за каретой, но, когда они нагнали ее, там уже никого не было — беглец исчез.