Одна беременность на двоих (СИ) - Горышина Ольга. Страница 52

— Кейти, дай мне руку, если тебе тяжело идти в гору, — он так уверенно протянул мне руку, что я тут же вложила свою ладонь в его, хотя внутренний голос жутко сопротивлялся этому. — Послушай, а ты всегда молчишь? Может, расскажешь что-нибудь интересное?

— А я не знаю ничего интересного, — отозвалась я, машинально беря второй рукой руку Аманды. Я с непонятной двойственной радостью почувствовала её крепкое пожатие, такое, каким она одаривала меня во время токсикоза, когда в университете мы постоянно ходили, взявшись за руки. Каким далёким мне казалось это время, хотя прошло-то чуть больше трёх месяцев.

— Тогда я расскажу, — ответил Стив. — Решили мы тут с ребятами в Солт-Лэйк Сити смотаться на викенд у мормонов на лыжах покататься. Приехали посреди дня, в горы не сунешься, клубы ещё закрыты… Пошли гулять по городу, забрели к Капитолию, а напротив было информационное бюро. Решили зайти к ним, может что туристам посоветуют… А у них к двери с той стороны листик из тетрадки школьной вырван и написано: «Закрыто из-за непогоды». Ступеньки, типа, замело…

— Что, смеяться надо? — съязвила Аманда.

— Мне ничего не надо, а вы как пожелаете, — грубо ответил Стив. — На обратном пути, одурев от мелькающих в пустыне гор, тормозим около припаркованной на обочине машины. В ней парень лет шестнадцати с собачкой-таксой. Говорит — бензин закончился, ни одной у вас тут заправки не было. Спрашиваем — а чем помочь-то можем? Отвечает — у него канистра есть, подбросить до первой заправки сможете? А до неё миль десять, не меньше. В дороге рассказал, что едет из Колорадо в Калифорнию к своей девушке на выходные… Кейти, ты в географии сечёшь?

— Да, — буркнула я, понимая, что ехать не меньше суток, а то и дольше.

— Мы хотели его обратно отвезти, но он сказал, что пешком пойдёт, и там уж кто-нибудь его подбросит. Вот, что в вас, калифорнийских девчонках, такого, чтобы ради вас столько рулить, да ещё и таксу в машине мучить?

Я молчала, плотно стиснув зубы, проклиная себя за то, что вообще приехала сюда. Сидела бы сейчас с папой и паковала подарки, сделала бы на них красивые банты, а может быть сходила бы в дом престарелых и нарисовала бы старикам быстрые портреты в подарок.

— Да ты ж сам в Калифорнии учишься, — неискренне рассмеялась Аманда. — Ещё не разобрался в девчонках? Ну так рискни…

Я почувствовала, как Стив сжал мне руку, а я по инерции, как в детской игре, передала пожатие Аманде, пытаясь выбросить выработанное моими нервами электричество.

— Меня теоретический вопрос интересует, — парировал Стив, будто играл в игру, правила которой были известны только ему и Аманде.

Вдруг он начал насвистывать какую-то мелодию, которую я совершенно не знала. Я скосила глаза на Аманду, но та смотрела вперёд, и лицо её ничего не выражало. Вскоре Стив запел:

Well East coast girls are hip

I really dig those styles they wear

And the Southern girls with the way they talk

They knock me out when Iʼm down there

The Mid-West farmerʼs daughters really make you feel alright

And the Northern girls with the way they kiss

They keep their boyfriends warm at night

I wish they all could be California

I wish they all could be California girls

The West coast has the sunshine

And the girls all get so tanned

I dig a french bikini on Hawaii island

Dolls by a palm tree in the sand

I been all around this great big world

And I seen all kinds of girls

Yeah, but I couldnʼt wait to get back in the states

Back to the cutest girls in the world

I wish they all could be California

I wish they all could be California girls

С середины песни мне хотелось взять и закрыть ему рот лыжной перчаткой, потому что глаза мои вновь защипало от подступивших слёз, и я опустила на нос спасительные очки. Не знаю, заметил ли Стив мою реакцию, но он прекратил петь, отпустил мою руку и отпрыгнул в сторону в глубокий снег с криком «давайте лепить снеговика!»

Лицо Аманды тут же озарилось каким-то детским счастьем, и она сама принялась катать снежный ком. Когда тот стал слишком большим и тяжёлым, Стив забрал его. Я отошла в сторону и принялась искать ветки пихты и шишки. Я старалась начать улыбаться, ведь не имело смысла портить себе настроение ещё больше, но находиться рядом с этими двумя, которые решили со мной поиграть, было выше моих сил. Вскоре снеговик был готов. Мы вставили ему маленькие тёмные веточки вместо глаз, сделали из шишки нос, а из лохматых веток пихты — прелестный парик.

— А теперь давайте петь про бубенцы! — закричала Аманда и схватила за одну руку меня, а за другую Стива.

К счастью, снеговик получился огромным, и мне не пришлось держать Стива за руку. Впрочем, у рождественских детских песенок есть одно волшебное качество — в каком бы настроении ты не начинаешь их петь, заканчиваешь всегда с улыбкой. Психологи вообще говорят, что у улыбки есть обратная связь — улыбнёшься и станет весело, даже если до того было грустно. У меня действительно отлегло от сердца. Я смотрела на улыбающуюся Аманду, на ставшего добрым Стива, и мне вдруг стало всё равно — я перестала на них злиться, понимая, что их проблема в виде ребёнка намного важнее моего подпорченного самолюбия. Вернусь домой и тогда начну зализывать раны. Поеду к отцу на выходные и поучусь у собаки, как правильно делать это по-собачьи. Или вообще залезу к ней на подстилку, обниму и обману себя, что не одинока.

— Кейти, хочешь пить?

Я подняла глаза на Аманду. Та наклонила ветку пихты и слизывала с длинных иголок снег.

— Что ты делаешь? — закричала я. — Заболеешь!

И в тот же момент я почувствовала на плечах руки Стива и услышала его голос прямо подле уха:

— Я же тебе сказал — прекрати её опекать.

Я кивнула и отошла в сторону. Отлично, только начни опекать её для начала сам! Но что я могла сказать вслух? Я всё ещё должна была играть в кошки-мышки, делая вид, что ничего не понимаю, не вижу и главное — не хочу знать. Только когда мы стали возвращаться назад, я смогла абстрагироваться от этой сладкой парочки и насладиться зимними красотами.

Я смотрела на ослепительно-голубое небо, уносящиеся к нему заиндевелые деревья и огромные девственно-белые шапки снега. Когда мы проходили мимо валунов, приваленных друг к другу будто рукой какого-то великана, Стив начал рассказывать, как они с Амандой залезали на них в детстве и как им потом доставалось от родителей. Аманда улыбалась его словам, и по выражению её лица, я могла уверенно сказать, что воспоминания были приятными, и я тут же почувствовала укол ревности, с которым совершенно не могла справиться.

Я попыталась сосредоточиться на пустом желудке, ведь кекс с голубикой так и остался лежать на столешнице в кухне. Однако есть не очень хотелось, потому что другие чувства были намного сильнее, и всё же я сказала:

— Аманда, тебе ведь нельзя так долго не есть?

— Ты опять? — только в этот раз сказала это сама Аманда, не Стив. — Когда ты прекратишь говорить о еде!

Но я решила не опустить глаз и не стушеваться, а чётко сказать:

— Просто я тоже хочу есть.

— Поехали к китайцам, — предложил тут же Стив. — Здесь отличный ресторан есть.

Я выжидающе посмотрела на Аманду, которая должна была сейчас высказать своё отношение к китайскому общепиту. Но она смолчала, и мне стало обидно, и я согласилась мысленно со Стивом, что сексизм никто не отменял и не будет этого делать в ближайшем будущем.

— А я всё оставила дома: и телефон, и кредитку, — вспомнила я, но Аманда тут же сказала, что у неё есть в кармане наличные.

— У меня тоже только наличные, — тут же вставил Стив. — Родители заблокировали мою кредитку, потому что я по дурости расплатился ей за спиртное.

— Тебе же можно, — удивлённо сказала Аманда. — Ты же у нас был самым старшим на параллели.

— Ну, покупал-то я для несовершеннолетних и потом… Мы забор сломали. Честно, не знаю как и кто… Но я с трудом вымолил эти каникулы у родителей. Похоже, последние.