Одна беременность на двоих (СИ) - Горышина Ольга. Страница 74

За час, который я провела со Стивом, у меня создалось ощущение, что я знала Майка лично. Отчего-то шквал негатива, который я выливала до этого на голову бедного Стива, не перешёл на настоящего отца ребёнка. Быть может, потому что злость, просачивавшаяся из недомолвок Аманды, тонула в океане тепла, который высокими волнами накатывал после каждого слова Стива, выписывая образ совершенно адекватного парня и в чём-то даже похожего на так любимого Амандой Стива.

Стив говорил и говорил, и если бы я могла запомнить и записать его воспоминания, то получился бы некролог на целый газетный разворот. Но я уже не слушала его, мне не были интересны его детские воспоминания о том, как они играли с Майком в футбол, катались на досках или лазили по деревьям в парке, да и самому Стиву не нужна была моя реакция, и я даже для вида больше не хмыкала и не кивала. Впрочем, он так и не поднял на меня глаз, и я была благодарна, потому что в моём взгляде не было сочувствия. В нём была тревога за Аманду, за её реакцию на смерть Майка и невозможность подобрать слова, которые я ей скажу.

— Стив, — перебила я погрузившегося в пучину воспоминаний парня. — Почему ты не скажешь ей сам? Это ваш общий друг, как-никак.

Он замер на полуслове и поднял на меня глаза, в которых появилась пара лопнувших сосудиков.

— Раньше мы действительно были… Сейчас ты ей ближе, и с тобой ей будет легче выплеснуть эмоции, и вообще… Я не хочу, чтобы она знала, что я догадался, ведь она не назвала мне его имени, как я ни выспрашивал.

— А с чего ты вообще взял, что это был Майк? — после этих сумасшедших последних дней мне начало казаться, что нельзя быть уверенным ни в чём.

— Ну немного математического подсчёта, — улыбнулся Стив, — пара правильно заданных вопросов и… Мы с Майком друг от друга ничего не скрывали, и я знал, что она спала с ним летом.

Мне совершенно не понравился его тон, и я чуть не выпалила, что она «не совсем спала с ним», но вовремя остановилась, потому что это была личная тайна Аманды, и я не желала предавать её доверия. К тому же, мне не хотелось ранить Стива ещё больше, всё-таки я видела, как он любит Аманду и как любил своего погибшего друга. Что случилось между Амандой и Майком, то случилось, и он уже не сможет ничего сказать в своё оправдание.

— Но почему же она не сказала ему про ребёнка? — спросила я вместо проглоченного признания Аманды. — Ведь должна была же быть веская причина.

Стив молча смотрел на меня какое-то время, и я уже подумала, что он ничего не ответит, а мне так хотелось понять мотивы поведения Аманды, и если кто и может мне что-то сказать без подтекста, то это Стив просто потому, что он парень и не станет плести непонятные сети.

— У Аманды всегда одна причина — ей не нравятся парни, и почему она столько лет спала с Майком, я не могу понять вообще. Понимаешь, они никуда вместе не ходили, у них даже нет ни одной общей фотографии, он не бывал у неё дома, она не приходила ни на одно их семейное торжество, но при этом она время от времени спала с ним, а в перерывах он бегал за ней, как собачка, пытаясь добиться нормальных отношений. Он ею бредил, и она это прекрасно видела, и только подливала масла в огонь своими подачками. Сколько раз я просил её отпустить Майка, но она каждый раз заявляла, что у неё с Майком ничего и нет. Я всё время был как бы между двух огней — лучшим другом и лучшей подругой, и чувствовал себя виноватым перед обоими, потому что я свёл их. Просто Аманда попросила меня… Нет, я не должен тебе этого говорить, это будет нечестно. Ты сама её спроси, и если она захочет, то расскажет. Чёрт, я всё ещё не могу поверить…

Стив снова свёл пальцы в замок и поднёс к губам, а на глазах вновь заблестели слёзы, или же это было реакцией его воспалённых глаз на яркий электрический свет, когда он запрокинул голову, чтобы не встречаться со мной взглядом.

— Он ведь ещё и девчонку на смерть сбил, ужас… Как насмешка судьбы, я вожу в сто раз хуже его, а тут такое… Писали, что второй водитель вылетел на красный, и Майк пытался уйти от лобового, но слишком крутанул руль, и машину вынесло прямо на островок. Девчонка, которая стояла на переходе, погибла на месте, а у него столб вошёл прямо в машину. В общем это свидетели говорят, официального рапорта ещё нет.

— Стив, какое это имеет значение, ну честно?

— Никакого, ты права. Я говорил с ним меньше чем за час до аварии. Чёрт, когда увидел статус его сестры, не поверил. Я как идиот вызванивал его часа два. А потом, когда дозвонился до его матери, полетел в Рино, как ненормальный, но врачи не пустили меня в палату. Я так его ещё и не видел.

Стив поднял свою чашку и отхлебнул давно остывший кофе, даже не поморщившись.

— Давай я отвезу тебя домой?

Мне так хотелось взять его за руку, пальцами которой Стив нервно выстукивал барабанную дробь по столешнице, но я боялась, что он не так истолкует мой жест сочувствия, поэтому прятала руки на коленях. Кофе свой я выпила в первые пять минут, проведённые в кофейне, и сейчас меня даже начинало подташнивать от густого кофейного запаха, повисшего в воздухе.

— Ты доведи машину до дома Аманды, если всё ещё боишься ехать со мной, а потом я сам доеду до дома. Кофе с лимоном подействовал.

— Не дури, — ответила я достаточно жёстко, не понимая откуда взялось абсолютное спокойствие, близкое к безразличию. Я сейчас чувствовала себя работником зоопарка, которому надо накормить тигра и закрыть в клетке, чтобы он не причинил вреда ни себе, ни окружающим. — Тебе надо поспать, станет легче. Я знаю, я так делала, когда мама умерла. Я почти все дни спала.

— Давно?

— Уже пять лет. И это не проходит. Ты его не забудешь, но станет легче.

— Не знаю, — Стив облизал нижнюю губу и закусил её, но потом всё же закончил фразу. — Мы как-то с ним последний раз не хорошо расстались. Он начал говорить, что ждёт Рождества, потому что приедет Аманда. Он ждал её ещё на День Благодарения. Я начал говорить, чтобы он оставил её в покое, а он ответил, что я ни черта не понимаю, потому что никого ещё не любил. Мы поругались, а я пошёл написал Аманде, чтобы она приезжала ко мне в горы, и пригласил его, только он сказал, чтобы я катился к чёрту со своей помощью. А я совсем не желал помогать, я хотел, чтобы он увидел её с подружкой и понял, что она ему не лгала о том, что она… Чёрт, ты можешь мне сказать, она действительно лесби, или Майк был прав, говоря, что это игра, чтобы позлить его.

Взгляд Стива вдруг стал таким, каким был на Тахо и от которого мне хотелось спрятаться под стол.

— Ты можешь мне не верить, но я не знаю.

— Как ты можешь не знать? — Стив выкрикнул этот вопрос так громко, что на наш столик обернулись другие посетители, и закончил он уже шёпотом. — Ты с ней живёшь два года, и как ты не можешь этого понять?

— Более того, — сказала я с усмешкой. — Мы спим в одной постели. Вывод простой: либо я ей не нравлюсь, либо твой друг был просто не тот, кто нужен Аманде. Я понимаю, что тебе больно, и ты ищешь сейчас оправдание всем, ну и себе, если ты действительно их свёл, но делать этого не надо, потому что сейчас это тебя не касается. Это касается только Аманды и их нерождённого ребёнка. А тебе сейчас надо поспать.

Я проклинала себя, но моя рука без моего ведома вылезла из-под стола и накрыла руку Стива, чтобы та прекратила барабанить пальцами по столешнице, потому что этот звук был для меня сейчас сродни скрежету металла по стеклу. Но как я и предполагала, мне ни в коем случае нельзя было касаться его, потому что вторая его рука тут же бросила чашку и накрыла мою, а голос стал до жути низким и сухим, когда он спросил совсем тихо:

— А ты останешься со мной?

Я рванула руку назад, но он уже держал её крепко двумя руками.

— Кейти, ты мне нравишься, очень… Я даже рад, что у вас с Амандой ничего нет, что ты нормальная…

— Нормальная? А она, значит, ненормальная?

— Про неё я ничего не знаю. Она слишком много говорит, и в словах её всегда мало правды. И если ей нравятся девочки, то мне по барабану, потому что она меня не интересует, а вот ты… Кейти, не отталкивай меня из-за одной моей неудачи. Послушай, «Дэвис» не так далеко, я могу приезжать на выходные, а летом я точно устроюсь в «Гугл». Кейти, чего ты молчишь?