Дочь теней (ЛП) - Мерседес Сильвия. Страница 15

Мужчина нахмурился, открыл рот, словно хотел что-то сказать, но он покачал головой, передумав. Вместо этого он посмотрел на прожженную рубаху и коснулся места на груди, где до этого был сияющий отпечаток ладони.

— Ай, — он скривился, хотя на коже не было следа. — Что… со мной случилось?

Похоже, ей придется ответить, чтобы потом получить ответы. Айлет прошла к мужчине, встала над ним и скрестила руки. Она не должна была угрожать позой, но… он ее нервировал. Ее опыт общения с юношами был ограничен несколькими встречами с фермерами, которым даже не хватало смелости смотреть ей в глаза. Что не мешало ей желать близких отношений.

Но этот мужчина смотрел на нее со смятением, а не страхом. И он был красивым.

— Тебя чуть не захватила тень, — сказала она, но при этом нахмурилась. В пылу охоты она не приглядывалась к деталям, а теперь все вернулось к ней с ясностью. — Она… пыталась прогнать твой дух, чтобы захватить тело.

Мужчина попытался встать, но не смог. Он плюхнулся на землю, одна нога была перед ним, другая — согнута в колене.

— Вряд ли я понимаю. Тут была тень? — он оглядел развалины, смятение сменялось страхом и обратно. — Это аббатство святой Годеливы, — он перестал хмуриться и вдруг прошептал. — О. Теперь я помню.

Он опустил голову на поднятое колено.

Айлет не смотрела на него. В ее разуме бушевали мысли и осознания.

— Я все не так поняла, — пробормотала она. Ларанта в облике волка прошла к ней, склонив голову. — Я ошиблась, — сказала Айлет тени. — Это ловушка. Иллюзия, пение… это ловушка для нового тела-сосуда. Призраки так не делают. О! Проклятье!

Ларанта прижала уши и села, глядя, как хозяйка расхаживает. Айлет снова выругалась. Нужно было понять! Понять, когда она услышала пение. Песня, сложная песня, которую она слышала, и создала видение восстановленного аббатства. Не идеальная иллюзия Призрака, нет, это было мерцающее видение. Но песня почти заставила ее поверить, хотя глаза видели правду.

Будь песня направлена на нее, она попала бы под действие иллюзии полностью. Но мишенью была не она.

Она повернулась к мужчине, качающему головой, поднимая ее с колена. Он был в ужасном состоянии. Волосы непонятного цвета были в грязи и паутине, а одежда — грубая форма охотника — была грязной и порванной. Но он был гладко выбрит, на щеках и челюсти не было и тени щетины. Он не был тут долго.

— Ты знаешь, когда тебя очаровали? — спросила Айлет, хотя знала, что вопрос был бесполезным. Он был задет магией, не мог дать точный ответ. — Не важно. Судя по твоей внешности, меньше дня.

— Моя внешность? — он коснулся волос, ощутил там паутину. — Насколько все плохо?

Она не пыталась отвечать. Что ей сказать? Не переживайте, сэр. Вы грязный, потрепанный и в паутине, но все еще привлекательнее всех мужчин, что я видела… Нет. И, красивым он был или нет, он был просто смертным дураком, попавшим в западню тени.

Еще и в ловушку Приманки — тени, связанной с зовом сирен, который заманивал жертв в их ловушки. А потом они или пожирали жертв, или обретали новое тело. В этот раз, видимо, было последнее. Тень очень хотела новое тело, судя по плохому состоянию ее нынешнего сосуда.

Она присела перед мужчиной, его лицо оказалось на уровне с ее. Она твердо говорила себе не отвлекаться на янтарные глаза, ошеломленно моргающие от ее слов. У нее была работа.

— Скажи, что ты вспомнил, — сказала она.

Он вздрогнул от ее резкого тона, но ответил:

— Я помню песню. Я ехал по лесу и услышал музыку. Она манила, и я ощущал… притяжение. Желание найти источник. Я отделился от компании и уехал глубже в лес. Там был свет, — он покачал головой. — Знаю, это глупо, но я поверил, что аббатство стояло там. Я был потрясен. Я даже не замер, чтобы подумать, что оно не могло быть настоящим. А потом приблизился, дверь открылась, и на пороге…

— Что? — осведомилась Айлет, подавляя желание встряхнуть его, чтобы получить полный ответ. — Что ты увидел?

Он взглянул на ее глаза, но быстро отвел взгляд.

— Того, кого вроде знал, — прошептал он. — Но я должен был понимать. Я был тут много раз за годы, и я знаю, что Годелива разрушена. Часть меня понимала, что это мне видится, но я… хотел верить.

Айлет кивнула. Это подходило ее теории.

— Продолжай.

— Я не знаю, что еще сказать, — он пожал плечами. — Я прошел в дверь, брел по коридорам, звал… человека, который якобы был там. Я верил, что увидел ее, верил, что она появится за следующим углом. А потом, когда я был готов сдаться, она сама подошла и произнесла мое имя. Точнее, не произнесла. Но я верил, что она это сделала.

Все сошлось. Опасная песня Приманки могла заставить разум человека верить во все, что затягивало жертву глубже в ловушку.

— Я не понимаю, — пробормотала она, — почему так долго. Как только она поймала тебя, она должна была быстро прогнать твою душу и захватить тело. Если только…

Он с опаской посмотрел на нее.

— Если только что?

Если только он не был уже захвачен тенью.

Айлет не стала это озвучивать, вызвала теневое зрение Ларанты и посмотрела в глаза мужчины. Он стал отодвигаться, но она поймала его за плечи и заставила смотреть на нее, разглядывая тайны в его глазах. Беглый взгляд не раскрыл одержимости тенью, но дух мог таиться в глубине души мужчины, скрытый ото всех. Эта одержимость объяснила бы, почему Приманка не смогла выгнать его душу.

Но это означало бы, что ее ждала работа.

Айлет вглядывалась теневым зрением все глубже. Она легко могла уловить раскрытую тень, но в случае скрытого духа глаза были лучшим местом для поисков. Тени могли входить в тела через глаза. Орден называл тело, которое можно было захватить, «рваноглазым». Имелось в виду не физическое разрывание, а духовный проход в душу.

К ее удивлению, Айлет не нашла бреши. Она искала долго и тщательно, зрение сияло тене-светом, но глаза незнакомца были идеальными, ясными. Не рваными.

Он был из тех редких, которых нельзя было захватить тенью. Один из благословенных.

— Это все объясняет, — она отодвинулась и отпустила его плечи.

Мужчина сглотнул, все еще глядя на нее.

— Эм, прости, что?

Она поняла, что глядела в его глаза, ничего не говоря, дольше, чем было приемлемо в обществе. И он не знал, что она делала.

Ее шея вспыхнула румянцем. Она встала и быстро попятилась.

— Я… ну… ты не рваный, — сказала она. — Потому тень не смогла выгнать твой дух. Наверное.

— О. Эм. Рад знать, — мужчина приподнял брови, нервно улыбнулся. Он поднялся на ноги, чуть пошатнулся, но уже двигался лучше. — Мне стоит найти мою лошадь, — сказал он. — Был рад тебя встретить, венатрикс…

— Постой, ты уходишь?

Мужчина замер, опустил взгляд, а потом посмотрел на ее лицо.

— Собирался, да.

— Но ты не можешь, — Айлет сделала два быстрых шага вперед и прижала ладонь к его груди.

Мужчина моргнул.

— Эм.

— Тут, — сказала спешно Айлет. — Тут оно тебя коснулось. Я видела след сама. Приманка закрепила проклятие. Оно не сильное и быстро угаснет, но пока что, — она смотрела в его глаза, желание охоты сияло на ее лице, — пока еще есть связь. Если я смогу вызвать полный потенциал проклятия, тень вернется. И я смогу ее убить.

Его взгляд опустился с лица на ее руку. Она касалась его голой кожи. Она охнула и быстро убрала руку.

— Позволь уточнить, — мужчина посмотрел на нее, приподняв брови. — Ты хочешь, чтобы я был… наживкой? Для тени. Для тени, которая хочет прогнать мою душу и украсть мое тело.

— Ну, мы уже знаем, что твою душу она выгнать не может.

— Возможно.

— Возможно. Да. Скорее всего.

— И если ей не удастся снова… она меня поглотит?

— Ох, — Айлет потерла шею под длинной косой. — Скорее всего, второе прикосновение остановит твое сердце. Но Приманки не все хищные. Не обязательно.

— Ясно.

Айлет стиснула зубы, сжала кулаки. Ей нужно было поймать эту тень. Она не могла ехать в замок, зная, что оставила опасный дух гулять по району, который она хотела получить себе.