Бездна, полная звёзд (СИ) - Иванова Инесса. Страница 60

Не задерживаясь внизу, я быстро миновал первые ступени лестницы.

 — Подождите меня, прыткий молодой человек! – прозвучал из-за спины насмешливый высокий женский голос. Резко обернулся: мулатка неопределенного возраста с темными длинными чуть вьющимися волосами, перехваченными в хвост, поднималась следом. Сливовый брючный костюм лишь оттенял светлый для полукровки оттенок кожи. В её присутствии хотелось сжаться в комок и помалкивать.

Наверху открылся вид на похожую беседку с ажурной крышей. На заднем плане шумела и вспенивалась вода, низвергнутая с небольшой высоты. От водопада брала начало узкая река и терялась где-то сбоку. Веяло прохладой, пахло свежестью.

 — Пойдемте в беседку, я люблю здесь подолгу сидеть. Думаю, вы знаете кто я.

 — Дэниель Торкс.

 — Верно.  А вы - Дмитрий Максимович Иллионов,  — вкрадчивый голос, твёрдый взгляд и вертикальный шрам сантиметров девять на правой щеке – вот она, начальница Евы! Что-то мне подсказывало: с ней надо держать «ухо востро».

Дэниель присела на ажурную белую скамейку и жестом пригласила меня присоединиться. Я отказался.

 — Как хотите. А чего вы вообще желаете, кстати?

 —Чтобы нам позволили спокойно жить.

 — Вместе с Евой?  — сдержанный смех обнажил крупные белоснежные зубы.  — А вы уверены, во-первых, что она хочет с вами жить? А во-вторых, вам здесь не место, Дмитрий! Да вы и сами это знаете!

 — Вы ошибаетесь.

 — Какая самоуверенность! Это ещё одно доказательство вашей непохожести на нас,  — разговор шёл таким тоном, словно речь велась не о человеческой судьбе, а о расписании поездов на завтра.  — Поймите: в Эллионе никто ничего не решает единолично! Вы, например, сможете так жить? Не перебивайте меня! У нас мало времени.

Какое-то время она смотрела мимо, видимо, подбирая слова.

 — Не буду врать: здесь это не приветствуется. Вы не подходите нам, несмотря на только что пройденное испытание. Джина уверила меня, что миссия успешно завершена. С точки зрения компьютера – возможно, так и есть.  Но моё мнение, вы провалились. Да, тайна смерти на Оке 3 раскрыта. Но какой ценой? Что мы имеем в итоге? Позвольте, я обозначу итоги расследования: четыре смерти и два покушения. Неслыханно! Но и это можно пережить ради истины, верно?

Я силился угадать, куда она клонит.

 — Неверно, Дмитрий, совсем не верно! Что вы сделали с одним из лучших умов нашего времени? Человеком, способным приблизить будущее? Открытие его, вероятно, разделит историю на до и после! А сколько он мог еще сделать?!

Голос Дэниель, несмотря на гневную тираду, был спокоен. Мой же дрожал от гнева:

 — Мог. Например, убить десяток-другой людей, разумеется, не столь значительных, как он сам!

 — Не дерзите!

- Действительно, что значат рядовые работники по сравнению с его великим гением! Вы себя сейчас слышите? Он убил четверых, которые тоже что-то значили! И убил бы больше, если бы те помешали его стремлению к славе! - меня понесло. Всё накипевшее, усталость и напряжение предыдущих месяцев дали о себе знать!

 — Успокойтесь, пожалуйста.

 — Четверо уже навсегда успокоились!

 — Не без вашего вмешательства, заметьте, – улыбнулась мне Дэниель, словно не понимающему жизни подростку. — Я понимаю, рассуждения кажутся бесчеловечными. Но, правда в том, что люди не равноценны. Да, мы за равенство и братство, но на кону - дальнейшее существование. И, может, спасая десяток жизней, обрекаем на гибель несколько миллионов или оставшийся миллиард. Эллион - прекрасная подводная колония, способная надолго стать домом, но не навсегда. Источник энергии - зеленые водоросли океана. Подводные города ежегодно потребляют несколько сотен тонн, а что будет, когда мы израсходуем все запасы? Опять Апокалипсис? Человечество научилось решать разные проблемы, но если так бездарно тратить ценные людские ресурсы, как вид оно обречено.

 — Я читал, что мир нельзя построить даже на одной слезе ребенка.

Дэниель явно надоели вопросы и возражения. В её голосе проступало раздражение:

 — Это хорошо звучит, особенно, когда не надо думать о выживании. Нам нужен контакт с иной формой жизни.

 — Вы его получили, верно?

 — Отправляйтесь назад, Дмитрий!  — раздражённо произнесла Дэниель.  — Там вы принесете человечеству меньший вред.

 — Вы не сможете отправить меня обратно без моего согласия. Джина так сказала.

 —Она права. Но и на Эллионе я вас не оставлю. Вы просто не покинете эти стены. Путешествуйте из симуляции в симуляцию – сами скоро попроситесь в прошлое!

Мулатка грациозно встала и направилась к выходу. Силой от неё ничего не добиться!

 — Постойте! – мой голос прозвучал достаточно повелительно и спокойно, чтобы заставить женщину ослушаться приказа. Я прошёл слишком много, чтобы отступить! В лице обернувшейся Дэниель я увидел усталость и легкий интерес.  — Давайте договоримся. Что мне сделать, чтобы остаться?

Она подошла вплотную: оказывается, глаза у неё были не коричневые, а тёмно-серые.

 — Вам нечего дать Эллиону. И судя по службе на Оке, вы - человек-хаос, уничтожающий любую систему.

 — Которая уже гниёт с головы.

 — Дай вам волю, подобные вам разрушат всё, что мы создали.

 — Поэтому вы оставили меня умирать на Пустоши? Думали, не очнусь?

 — Была большая вероятность. Но не судьба.

«Пирогенал!»  — подумал я.

 — Вы не имеете права решать мою судьбу в одиночку. Ева сказала, что для этого  существует Совет.

 — Дмитрий Иллионов - не эллионец. Вас не существует, забыли? Дайте знать, когда будете согласны отправиться назад, в свое время. А пока, развлекайтесь.

Она торопливо зашагала прочь, пряча руки в карманах. Я поспешил следом, силясь догнать и убедить. Однако через несколько шагов картинка поменялась, я оказался в бескрайней степи, в полном одиночестве. В западне.

***

Не знаю, сколько времени минуло, пока я бродил из одной картинки в другую. Порой, возникали шальные мысли: может, всё, хватит? Но я держался мыслями о Еве: просыпался с ними, засыпал, лелея надежду на нашу скорую встречу. Жива ли она? А я? - далеко не праздные вопросы.

И всё же, надежда осталась. На снисхождение или милость, на чудо, в конце концов. На то, что Ева что-то придумает, или я смогу выбраться отсюда самостоятельно. Временами накатывала жалость к себе, но я гнал её прочь. Раньше бы я злился на окружающих, а теперь только на себя. Но я твёрдо верил, что в прошлое меня не отправят.

Картины, пейзажи менялись, стоило приспособиться к условиям. Здесь я прожил много дней, а там, в Эллионе, время остановилось.

В очередной пустыне я подметил, что могу менять условия своего пребывания, если хорошенько сосредоточусь. Сначала ничего не получалось.

Но как–то, бредя через заснеженную тайгу, когда я уже и не ощущал застывшихрук и ног, мне открылась новая грань собственного таланта. Ночь была морозная, прозрачный воздух без запаха пел и гудел, снег искрился, мерцая на еловых и сосновых лапах. Небо было выпуклое, усеянное звёздами, словно в кинотеатре, на большом экране. Только зрители они, звёзды, а герой романа - я.

Глядя вверх, я закрыл глаза и представил, как меня согревает тёплая куртка с капюшоном, в желудке плещется чёрный горячий чай с лимоном. Ноги обуты в меховые унты, а рукавицы, отороченные мехом, гонят застоявшуюся кровь в кончики пальцев. Я представлял, что лес вовсе не настоящий, а декорация. Сначала перестал мёрзнуть. Вдобавок, открыв глаза, увидел унты на ногах. Не было всего остального, но унты-то настоящие! Если вообще здесь что-нибудь настоящее!

Постепенно я научился выпрашивать всё, что детально воображал. После - менять и само окружение: уменьшать мороз, жару, ветер. Моё тело и лицо всегда были чистыми. Недоступной оставалась только одна вещь - выход.

Каждый день я сосредотачивался на картинке выхода, представлял, как вбегаю в открывающую дверь, а Ева встречает меня в холле третьего этажа с улыбкой. И вместе мы выйдем из проклятого здания, чтобы растворится в толпе.