Большие ожидания (СИ) - Иванова Инесса. Страница 21

Но антидепрессанты не могли излечить другую душевную рану Лики, рану, которую ей нанёс Тимофей. Девушка сотни раз говорила себе, что сама виновата, что его романтический интерес - просто выдумка, в которую Лика охотно поверила. Поэтому всё сложилось так, как сложилось.

Чтобы хоть как-то отвлечься, она возобновила походы в лазарет во время дежурства Кости. Тот, казалось, был этому рад и принялся рассказывать новые красочные истории о своём выдуманном прошлом. Лику они забавляли, девушка стала чаще улыбаться. Однако, эти посиделки не одобрял Станислав.

Сначала он подозрительно смотрел на обоих, задерживаясь взглядом на лице Лики, словно хотел отыскать на нём следы какого-то страшного недуга. Потом, коротко кивнув, скрывался в соседней комнате. Костя при этом жутко нервничал и глупо улыбался. Лика понимала, что ей пора и прощалась. Улыбчивый доктор торопливо провожал её до дверей лазарета и виновато пожимал плечами.

Лика вмиг переставала на него злиться за столь явное желание выдворить её и понимала, что на следующий день придёт снова послушать рассказы о базе на Юпитере и обнаруженных в этой зоне артефактах, способных перевернуть современные взгляды науки на происхождение человека.

Девушка даже стала приглядываться к Косте, он был обаятелен, словоохотлив, наверное, даже умён, но её сердце упорно молчало. Он ей нравился только как друг. Другое дело — Тимофей.

Тот был ей неприятен, Лику страшно бесила его идеальность, и всё же она внутренним чутьём угадывала недосказанность. И порой чувствовала на себе его взгляд, от которого одновременно хотелось спрятаться и наоборот, откинув непослушную копну волос назад, гордо пройти мимо, неважно куда.

Вместо всего этого она только беспомощно краснела и ненавидела в такие минуты свою робость. “Мямля”, — говорила она про себя и вспоминала, как ругала её Липа за неуклюжесть.

Внешне Киреев не сказал ей больше и двух слов, но тем не менее часто был на её стороне на собраниях, когда Деринов в который раз называл план по спасению выживших катастрофическим и безумным, гибельным для всех присутствующих и миссии в целом. Тимофей, разумеется, не спешил оправдывать её перед капитаном, но всегда спешил отвлечь Деринова другими темами.

Однако, ко всеобщему неудовольствию, девушка вновь и вновь настаивала на своём. И нарвалась: после особенно бурных споров Деринов попросил её остаться. Он сидел и спокойно ждал, когда все выйдут. Все. Кроме Тимофея.

Это было неудивительно, поскольку заместитель должен быть в курсе всех планов капитана, но Лика почувствовала себя униженной дважды.

— Я попросил вас остаться, чтобы раз и навсегда прояснить ситуацию и больше не возвращаться к ненужным спорам, — начал Деринов, когда Лика присела напротив Киреева. Он смотрел ей в глаза усталым взглядом, словно говорил с капризным ребёнком, не желавшим понимать, что его родители не живут в пряничном королевстве детских грёз. — Это миссия очень важна для нашей страны, она предполагает не только обмен культурным опытом с разумной жизнью, но и, возможно, мы сможем использовать их военные технологии, если они того стоят. Вы понимаете, о чём я, или придётся пояснить?

Девушка опустила глаза. Она прекрасно осозновала, что дорогостоящую экспедицию не отправили только ради спасения десятка землян, без которых Родина вполне могла обойтись.

— Оружие, — полуутвердительно сказала она. — Мы же не уверены, что там есть высокоразвитые цивилизации.

— Даже если там никого нет, тем лучше, — продолжил капитан. — Наш звездолёт смог пройти сквозь трубу Красникова невредимым - смогут и другие. Планета, по данным Системы, вполне пригодна для жизни или кратковременного пребывания там человека. Для базы, другими словами. Возможно, даже наверняка она богата полезными ископаемыми. И сейчас стоит вопрос: кто первым заявит права на неё. Эта страна и станет безусловным лидером во всех отношениях. Постарайтесь для своей страны, Анжелика! Вас ведь для этого наняли.

— Но как спасение людей может этому помешать?

— Однако, никто не знает, что нас ждёт при высадке, какими сюрпризами и опасностями напичкана Бетта. Сесть рядом с тем квадратом, откуда принято сообщение, невозможно. Но мы попытаемся узнать о судьбе “Сирин”.

Голос Киреева дрогнул на последней фразе, в нём слышалось участие и жалость, от этого Лике сделалось тошно. Они всё врут, никто не собирается спасать выживших, им нужно дорогостоящее оборудование с пропавшего звездолёта. Лика чувствовала, что половина из сказанного здесь - ложь, а вторая половина - удобная полуправда.

— В том случае, если это не будет слишком опасно для команды Гамаюн, — продолжил Деринов. Какое-то время все трое сидели молча. — Как вы думаете, Анжелика, почему в эту экспедицию набрали людей с “пятном” на репутации? Да, формально нас не наказали, потому что всем было бы неловко или стыдно, — замялся Деринов.— Посмотрите на меня!

Девушка подчинилась. В глазах Деринова мелькнуло что-то, и они снова стали непроницаемо холодными. Лике показалось, что это была обречённость, покорность чужой, сильной воле или просто сожаление.

— Потому что таких легко дёргать за ниточки. В случае поражения - жалеть о нас не будут, в случае успеха - нами легко управлять. И, тем не менее многие на этом корабле надеются, что эта миссия искупит всё, и у них будет другое будущее. Не лишайте их этой возможности, Анжелика!

Лике хотелось заплакать от безысходности, но она сдерживалась из последних сил. Тем более девушке не хотелось, чтобы её слёзы видел человек сидящий напротив.

— Я поняла, — сдавленно произнесла она. — Больше я эту тему поднимать не буду.

— Если у нас будет возможность спасти кого-то, мы это сделаем, не сомневайтесь, — поспешно сказал Тимофей. Она за всё время разговора так и не посмотрела на него. Его слова были искренними, но Лике казалось, что именно он больше прочих жаждет вернуться невредимым и сделать головокружительную карьеру.

— Можете идти, — мягко сказал капитан и встал.

Лика с Тимофеем поступили так же.

— Я жду вас, Тимофей, через десять минут на рубке.

— Подождите, пожалуйста! — окликнул её Киреев, когда девушка уже была на пороге. — Я хотел вас предупредить!

Лика остановилась, но оборачиваться не стала.

— Вам не следует общаться с Константином Суровиным, это к добру не приведёт, — произнёс Тимофей осуждающим тоном.

Лика вспыхнула. Мало того, что он унизил её в прошлый раз, так и смеет указывать с кем и когда ей общаться!

— Это не ваше дело!

— Было бы не моё - не говорил бы! Вы не знаете о нём то, что знаю я. Вы вообще удивительно слепы, Лика!

— Вас вроде бы ожидает капитан, — девушка повернулась и насмешливо взглянула в глаза старпома. — Вот и идите…своей дорогой..

Лика отпустила колкость, сама удивляясь своей смелости, и вышла, почти выбежала из малого зала, будто боялась, что если она останется наедине с Тимофеем чуть дольше, опять попадёт под магию его чёрных глаз и напридумывает то, о чём потом будет жалеть. Она вдруг поняла, что если бы он проявил слабость, всего только раз, она бы сделала для него всё что угодно.

Но он не даст ей шанса, потому что такие, как Киреев, всегда поступают как должно. Чувства других для них не важны, если только не помогают оттенить их служение.

Лика вздохнула, ей снова хотелось плакать, но на этот раз это были слёзы злости. Девушка и не подумала прислушиваться к словам старпома, решив, что ни в коем случае не прекратит своих визитов в лазарет. И будет видеться с Костей столько, сколько сама захочет!

***

Варя не разделяла мнения Лики по поводу её дружбы с Константином.

— Скользкий он! — пожала она плечами, когда все её аргументы закончились. — По мне, так Тимофей интереснее.

Варя выразительно подняла бровь и замолчала.

— Мне он не нравится! — Лика вылезла из удобного мягкого кресла и отошла к зеркалу, будто для того, чтобы причесаться.

— Ну-ну!

Щётка больно драла кожу, но Лика твёрдо решила не продолжать этот разговор, надеясь, что если она перестанет отвечать любопытной Варваре, та уйдёт в свою комнату.