S-T-I-K-S. Обитель магов (СИ) - Драников Акким. Страница 52

- На жемчуг у нас свои планы, и ты в них не вписываешься, - жестко ответил Скол и демонстративно обратился к сидевшему напротив бородачу, давая понять, что разговор окончен.

Бармий Веннер имел уникальный целительский дар. Еще в сравнительно молодые годы он проездом оказался в Сифакском владении. И тогда же дочь сифакского владетеля незнамо где подцепила драконью язву. Жалкие потуги местных целителей лишь замедлили развитие смертельной болезни. Тут, конечно, можно сказать:

- А чего бы вы хотели? Владение принадлежит боевому магу, он и его окружение в медицине несведущи.

Но, как уже упоминалось, в любом владении есть маги разных специализаций. В Сифаке было целых два целителя уровня рыцаря-мага. А еще владетель надеялся, что подоспеет срочно вызванный из столицы целитель–архимаг.

Вообще непонятно, как Веннера допустили к расхворавшемуся чаду. Всего-то целитель уровня обычного мага. Наверное, владетель был готов уцепиться за любую соломинку, лишь бы вырвать дочь из лап смерти.

В общем, когда примчался столичный архимаг, девушка уже вставала с постели и за обе щечки наворачивала куриный бульончик. Владетель потребовал, чтобы Бармия аттестовали на мага-рыцаря, Веннеру, а не Лар Берадоту прочили титул владетеля Легранса. Но не срослось. Дело в том, что Бармий был пьяницей. Огромная редкость среди магов, поскольку любой мало-мальски грамотный целитель способен излечить человека от этой болезни. Веннер уже сбился со счета, сколько раз его избавляли от пьянства. Но он неизменно через какое–то время вновь хватался за бутылку. Нравился ему алкоголь, и ничегошеньки он не мог с собой поделать.

Из всех жителей Легранса вряд ли кто-то обрадовался переносу в Улей – за исключением Бармия. Нет, сначала он и не подозревал о том, какое счастье ему привалило, пока не столкнулся с выпивкой, прилетающей вместе с кластерами. В Эмпории не знали крепкого алкоголя. В ходу были исключительно вина. Надо сказать, что большинство легранцев и в Стиксе придерживались этой традиции. Но не таков был Бармий. Он перепробовал множество сортов водки, коньяка, виски, пока не остановил свой выбор на французском ликере Гранд Марниер. Надо сказать, что губа у мага оказалась не дура. Все же элитный сорокаградусный напиток ценой в сотню баксов – это вам не дешевая водка, изготовленная из подозрительного сырья.

Еще до Стикса Веннеру пришлось переквалифицироваться. Мало кто из людей доверял целителю, от которого постоянно разило перегаром. А вот животных подобные детали совершенно не напрягали. Их хозяева, увидев насколько хорош Веннер в деле, тоже не придирались, лишь жалостливо вздыхали:

- Золотые руки у человека, если бы не вечно пьяная голова.

В Стиксе Бармий продолжил заниматься своим делом. Он разъезжал по уцелевшим деревням, поднимая на ноги захворавшую скотину. Вот и в тот злополучный день маг выехал из Агриниона по вызову. Надо сказать, что он и так задержался, а тут еще, как назло, его путь проходил мимо харчевни. А у Веннера с собой было. Он всегда на выезд клал в сумку бутылочку ликера. А чтобы она не разбила склянки с эликсирами, завел себе барсетку. Магу очень понравился этот земной аксессуар – удобно, практично, необычно.

В харчевне Бармия хорошо знали. Принесли его любимую закуску, напиток из ягод и не возражали, что спиртное у мага было с собой. Наоборот, следили с огромным интересом. Кое-кому из местных доводилось пробовать земную водку, и по всему владению ходили ужастики о чудовищной жидкости, от единственного глотка которой льются слезы и крутит желудок.

Посидел маг хорошо. Зацепился языком с несколькими торговцами, убедительно с его точки зрения доказывая, что жизнь в Стиксе не так плоха, как кое-кому кажется, не забывая подливать себе в перерывах между своими речами. Несколько раз Веннера порывались побить, и останавливало людей только знание о том, что любого колдуна учат базовым боевым плетениям. Пока такому замахнешься дать в рыло, он из тебя сделает хорошо прожаренную отбивную. Так что ограничивались только словесными возражениями, что еще больше распаляло Бармия и подвигало на новые речи. Поэтому, помня о выпивке, маг постоянно забывал о закуске.

Застолье логично завершилась, едва опустела бутылка. Маг вышел из харчевни, когда на улице начало темнеть. Хотя, скорее, не вышел, а описал сложнейшую математическую кривую, попутно уронив все свободные стулья, оказавшиеся на его пути. Сгущавшаяся темнота навела Бармия на мысль, что пора возвращаться домой. Только перед этим надо сделать одно неотложное дело. Веннер начал расстегивать штаны, что-то упало с тихим стуком, но маг не обратил на это внимания, лишь удивившись, почему ремень застегнут, если он только что его расстегнул. Не иначе, как ему передалась часть магических способностей хозяина…

Утром крестьянин из ближнего к столице села вез на рынок часть собранного урожая. Заметив валяющуюся на обочине барсетку, он подобрал ее и поинтересовался содержимым. В барсетке не было ничего кроме единственного флакона. Крестьянин разочарованно вздохнул, он-то надеялся разжиться горохом или споранами, на худой конец деньгами. Правда, по горлышку флакона шел магический орнамент, говорящий, что внутри находится колдовское зелье, но ценность находки сводилась к нулю отсутствием каких-либо пояснительных надписей. Впрочем, крестьянин, будучи мужчиной рачительным, оставил при себе как барсетку, так, поколебавшись, и флакон.

Дома супруга быстро объяснила ему, от какой великой ценности он чуть не избавился:

- Это же лечебное зелье. Видишь, орнамент серебряного цвета.

- Вижу. И какая мне с этого радость?

- А такая, что серебряный орнамент – это признак магов-целителей.

- Хоть архимага… пощади, Светлоликий, мой грешный язык! Все одно выливать. Вся ценность в красивом флаконе.

- Я тебе дам выливать! Ты думай, что говоришь! Знаешь, каких денег лечебное зелье стоит.

- Знаю, и что с этого? Мы же не ведаем, от какой оно болезни.

- Вот дал Светлоликий в мужья дубину безмозглую. Какая тебе разница, какую оно хворь излечивает? Это же магическое зелье, от него вреда не будет, только польза.

- Думаешь, и ломоту в костях вылечит?

- А что тут думать! Пробовать надо.

И женщина, открыв флакон, сделала маленький глоточек. Поколебавшись, муж последовал ее примеру.

- Надо еще дочери старшей дать этого зелья. Вдруг избавится от косоглазия.

В общем как-то само собой получилось, что содержимым флакона угостилась половина деревни.

Первыми эффект на себе почувствовали женщины. И две кормящие матери были на седьмом небе от внезапно привалившего им счастья. То ли сказалась нервная обстановка последних месяцев, то ли имелись другие причины, но с грудным молоком у обоих были серьезные проблемы. И тут вдруг оно полилось, словно где-то в организме открыли краник. Будто река, когда после засухи хлынули обильные дожди. Остальные женщины испытывали противоположные чувства, поскольку вскармливать грудью им было некого, а молоко все прибывало и прибывало. Одна из них то ли в шутку, то ли на полном серьезе заявила:

- Хорошо, что у меня свинья опоросилась. Возьму на откорм нескольких поросят.

Мужикам пришлось еще хуже. С утра до вечера они испытывали непонятное давление в груди и непроизвольно совершали движения, будто пытались сцедить какую-то жидкость, но от этого становилось только хуже.

Но совсем худо пришлось крестьянину, нашедшему флакон, и его не в меру догадливой супруге. Ну, мужик хотя и ходил, припадая на обе ноги, с лицом, преображенным в сплошной синяк, можно сказать отделался легким испугом. А вот его женушка… Ведь женщины хотя и слабый пол, но очень мстительный и ни в чем не знающий меры. Так что когда виновница торжества, опрометчиво выйдя со своего двора, попалась на глаза соседке, юркнуть обратно ей попросту не дали. Беднягу расписывала под хохлому вся женская половина деревни. Достаточно сказать, что женщине вырвали три четверти волос, а остальные торчали в беспорядке, который язык не повернется назвать художественным.