Особенности содержания небожителей (СИ) - Лебедева Ива. Страница 48

Закончив начертание к обеденному времени, мы выдвинулись в путь. Не знаю, было ли это заслугой талисманов, или наш враг просто затаился, но до хранилища свитков мы добрались без приключений. Я был приятно удивлен его размерами и порядком внутри. А ведь это всего лишь один из пригородов столицы. Причем далеко не самый аристократический и дорогой. Откуда такое богатство?

— Торговцы лучше других знают, сколько стоит информация, — словно угадав мои мысли, улыбнулась Янли. — И не жалеют денег на полезное дело. 

— Верно говорите, госпожа. — Гладкий и словно вываренный в сахарном сиропе служка вынырнул из-за стеллажа и глубоко поклонился моей жене. А потом добавил вполголоса, как театральный заговорщик:

— Госпожа, у меня сегодня есть кое-что для вас. Очень редкое и ценное!

Янли заинтересованно кивнула и потянула меня в проход между полками к конторке, за которой, надо полагать, и работал этот… неприятный глазу человек. Если бы не расслабленное состояние лисы и ее уверенность, я бы не подпустил такого человека к супруге. И тем не менее что здесь происходит? Янли его знает? У них совместные дела?

Но вслух эти вопросы задавать не пришлось. Ситуация достаточно быстро прояснилась сама. Библиотечный служка из-под конторки вытащил и протянул моей жене какой-то медицинский трактат, на первый взгляд чуть ли не времен позапрошлой династии. И Янли, совершенно не торгуясь, что для нее не свойственно, отсыпала ему прилично серебра. Даже больше, чем он мог получить в лавке антиквара.

Я присмотрелся чуть пристальнее, выпустил немного ци и заскрипел зубами от возмущения. Уже было открыл рот, чтобы высказать все, что думаю о нечистых на руку торговцах, но… почувствовал железную хватку лисьих пальцев на своем запястье, а потом и поймал предупреждающий взгляд.

— Это подделка! — возмущенным шепотом я передал свое негодование, когда служка с серебром скрылся среди лабиринта стеллажей. Но Янли всё равно аккуратно спрятала «старинный» свиток в холщовую сумку. Лишь тогда она отпустила мою руку. Впрочем, я и сам уже понял, что не все так просто.

— Знаю, — ответила она и улыбнулась.

— Зачем тогда заплатила как за настоящий? — С этой лисой с ума сойти можно раньше, чем достигнешь просветления. — Информатор? Разведчик? В этом свитке не медицинский трактат, а результаты расследования? 

— Нет, все намного проще. Этот свиток написала я. — Улыбка Янли стала задумчиво-усталой. — Не понимаешь? Наверное, тебе это покажется странным, ведь мест… заклинатели, скорее всего, привыкли хранить свои исследования и знания в секрете. А я хочу, чтобы как можно больше лекарей узнали о новых методах лечения. У меня договор с одним антикваром, которого я давно когда-то поймала на мелком мошенничестве. Но вовремя осознала его полезность, потому не сдала властям, взяла клятву. Я присылаю ему мои разработки по медицине, он переписывает их, оформляя под старинные свитки легендарного ордена Белых Дев. Талантливый парень, подделку почти невозможно распознать. Даже весьма знающий служитель купился. Он работает посредником между тем антикваром и мной. А я через него оплачиваю работу мастера фальшивок. 

— Я с тобой с ума сойду… — Рука сама потянулась устало потереть лоб. — Зачем все это? Какой еще орден Белых Дев? Я знаю историю, и в ней за последнюю тысячу лет точно не было такого ордена. И… хм...

— Догадался? — хмыкнула Янли. — Конечно, не было. Весь орден — я одна. Правда, теперь масса народу верит в то, что тысячу лет назад это был великий пик целителей, и их уже никто не переубедит. — Лисица как-то неуверенно накрутила на палец выбившийся из прически локон и тяжело вздохнула. — Понимаешь, я женщина, — внезапно сменила она тему. — Молодая. Не небожительница и даже не юная заклинательница. Не принцесса или гениальная дочь министра финансов. Короче говоря, если я начну раскрывать людям свои наработки и знания, меня в лучшем случае... замуж пошлют. Никто не станет даже разбираться и проверять, насколько они действенные. И множество полезных вещей никогда не дойдет до простых людей. 

— Это… благородная цель, — задумчиво кивнул я, пусть внутри меня боролись две крайности: привычное желание сберечь уникальные знания для личного пользования и путь «истинно праведного» небожителя. С одной стороны, помимо хороших людей, эти знания могут попасть и в нечистые руки. С другой, я не бог, и не мне решать, кто достоин этих учений. Стараясь не углубляться в философские мысли, я решил продолжить расспрос: — Если ты сама купила свиток, как о наработках узнают другие целители?

— Прежде чем продать свиток мне, библиотекарь втихую снимает с него несколько копий. А потом за хорошие деньги продает другим лекарям. — Лисья улыбка стала до невозможности ехидной и от этого почему-то особенно привлекательной. — Те тоже снимают копии. Дальше понятно? Авторитет предков, даже если они «девы», гораздо весомее слов какой-то там дочери торговца. А уличить оригинал в подделке не получится — он у меня, и я его никому не покажу.

— Очень… интересный способ. Но уверена ли ты, что это не навредит… хотя бы тебе самой? — Я все никак не мог забыть о неправильных людях, которые могли неправильно распорядиться новыми знаниями. Но осуждать и поучать с ходу не стал.

Кажется, Янли что-то прочитала на моем лице, потому что охотно пояснила:

— Ну, вот в этом свитке, например, рассказывается о том, как принимать роды. О том, что важнее всего в этом деле соблюдение чистоты. Приемы некоторые, с помощью которых можно повернуть неправильно лежащего младенца прямо в…

— Понял, не продолжай, — перебил я супругу. — Не хочу знать, откуда у тебя эти знания. Точнее, хочу. Но точно не здесь и не сейчас! 

Хм. У моей лисицы слишком много тайн. И как минимум половина из них крайне неприличные. Но как бы я ни хотел сию секунду познать их все, меня все же греет уверенность, что на раскрытие наших секретов у нас впереди целая вечность. 

Глава 54

Юншен

— Да не стони ты так, словно я тебя пытаю. — Неугомонная лиса поджала губы и с силой распрямила мою ладонь, укладывая ее… слава всем девяти небесам, всего лишь на спину распростертого на смотровом столе змея. А не как раньше, когда она едва не облапала моей ладонью чужой за… кхм. Ну и что, что он покрыт змеиной шкурой, все равно...

— И глаза не надо делать квадратные. — Жена терпеливо вздохнула. — Лучше вообще закрой. Будет понятнее.

— Я всё вижу и без прикосновений, — буркнул я, не желая признавать, что да, только коснувшись бронированной чешуи змея, я понял, что она имела в виду под «неправильной ци». — Это искажение. Таким часто страдают те заклинатели, что гонятся за силой, несмотря ни на что. Проявляется в основном при несоблюдении элементарных правил совершенствования или сильной физической или душевной травме. Может дойти вплоть до разрушения золотого ядра и смерти…

— Вряд ли здесь подобная причина, видимо, дело в неправильной первой линьке. Шенсан, ты же в сухости линял? — Змей под моей ладонью вздрогнул, скорее всего от болезненных воспоминаний. —  Ну, я так и думала. А когда превратился обратно, часть змеиной кожи не исчезла. Надо было сразу отмачивать, но кто бы этим занимался? Наверняка участок был небольшой и…

— И в плохом месте, — глухо подтвердил змей, алея ушами сквозь шевелюру. Вот уж насколько он мне не нравился, тут оставалось только посочувствовать. Я бы и сам вряд ли побежал к наставникам, если бы у меня где-то в… неприличном месте что-то пошло не так. Даже после возвышающей медитации.

— Вот, — кивнула Янли, отрывая мою руку от спины пациента и ведя в цуне над телом куда-то в сторону ног. — Теперь касаться не обязательно, чувствуешь? 

— Да… — Я еще больше преисполнился жалостью к несчастному змею, пусть и где-то в глубине души. Очень глубоко. Что ж, теперь хотя бы понятно, откуда все началось. 

— Вовремя никто мер не принял, а потом искажение ци стало разрастаться, — вздохнула Янли. — Можно прямо проследить, каким путем оно шло.