Наследник для оборотня (СИ) - Моран Маша. Страница 105

Как только она почувствовала прикосновение его горячей кожи к ее, тут же пришло осознание. А Дагмар больше не позволял ей руководить своими движениями. Смотря ей прямо в глаза, он сам опускал руку, проводя линию по тонкой полоске волосков. Марина вздрогнула, когда он вдруг потянул за тонкие волосы на лобке. Влаги стало еще больше. Она устремилась к входу в тело, тут же пропитывая ткань трусиков. Пальцы Дагмара нырнули вниз, ладонь накрыла промежность, располагаясь между ее бедер ковшиком и собирая стекающую влагу.

Малые губки едва терлись о его сухую кожу, оставляя влажные скользкие мазки. Это было одновременно и порочно, и возбуждающе. Так, что перед глазами начало темнеть.

Марина настолько потерялась в ощущениях стыда и наслаждение, что разжала пальцы и выронила фонарь. Но Дагмар легко поймал его свободной рукой, чем в очередной раз напомнил, что полностью владеет собой.

Сглотнув горечь, Марина тихо проговорила:

— Ну что, убедился в моей «взаимности»?

Пальцы Дагмара нежно раздвинули складочки и начали скользить между ними, задевая клитор и тут же оставляя его в покое.

Марина снова сжала его запястье и попыталась убрать руку.

Дагмар сверкнул глазами. Его щеки покрылись румянцем, а на лбу выступила испарина. Он выглядел, как разъяренный зверь, у которого отнимают законную добычу.

— Я хочу тебя, поэтому… кое-что сделал… Ты поймешь… Это для твоего же блага.

Ей было плевать, что он там сделал. Опять он то-то делал, считая, что поступает правильно и имеет право распоряжаться ее жизнью. А ей оставалось только молча принимать это. Нет!

Марина отскочила, пытаясь избавиться от его руки, все еще находящейся между ее ног.

— Ты думаешь только о себе. Родители тоже твердили, что запирают меня «для моего же блага». Этим можно оправдать все, что угодно.

Дагмар наконец убрал руку и взревел:

— Не сравнивай меня с ними!

— Но ты ведешь себя точно так же! Ты все решаешь за меня. Я действительно как кукла, о которой ты вспоминаешь, когда становится скучно. Наряжаешь, даришь украшения, разговариваешь, а потом бросаешь в спальне и уходишь по своим делам.

Дагмар зажмурился и откинул голову назад, тяжело дыша:

— Я не знаю, как вести тебя с собой. Как с тобой разговаривать, что делать… Что бы я ни придумал — все неправильно! Тебя все не устраивает! Когда я не мог сдержать желания, ты меня отвергала. Теперь, когда я нашел способ держать себя в узде, ты устраиваешь мне гребаную пытку! Ты хоть знаешь, каково это — чувствовать твой аромат и ничего не делать?!

Марина едва не закричала на весь лес:

— Ну так сделай то, что хочешь! Сейчас! Я ни слова против не скажу!

Она ожидала всего чего угодно, но только не того, что Дагмар поднесет к губам пальцы, покрытые ее влагой, и оближет их. Влагалище жадно сжалось, а складки плоти охватило пламенем. Как будто ее кололи иглами. Марина чувствовала, как из нее течет влага возбуждения, и ее так много, что между ног дико мокро.

Дагмар слизнул каждую капельку с пальцев и облизал губы:

— Вот, что я хочу делать. Но находясь между твоих ног. Чтобы ты сама терлась о мои губы и просила вылизать тебя.

Кровь ударила в голову с такой силой, будто она опять напилась. Только сейчас было в тысячу раз хуже. От такого спиртного не протрезветь.

— Ну вы где застряли?! — Маттиас, словно самый настоящий медведь, проломился сквозь заросли, и Марина едва не закричала ему слова благодарности.

Кажется, сейчас он ее спас.

Но Дагмар бросил на него такой взгляд, что он тут же развернулся и направился обратно.

— О-о-о… кажется, я мешаю важному разговору. Не торопитесь. Мы нашли озеро. Можете присоединиться, когда… договорите. А можете вообще не присоединяться.

Он исчез так быстро, словно его тут и не было.

Марина перевела затравленный взгляд на Дагмара. Она не хотела чувствовать себя жертвой, но именно ею и была. По собственной глупости раздразнила зверя, потыкав в него горящей палкой. И вот теперь, когда медведь поднялся на задние лапы и готовился к нападению, поняла, что хищник совсем не спал. И не был таким безобидным, как она думала.

Дагмар смотрел на нее так, словно собирался сожрать. Он сделал шаг, второй. Повторяя его движения, Марина отступала назад, пока не уперлась спиной в шершавый ствол. Странно, но лес вдруг затих, словно даже он не мог соперничать с разъяренным хищником. В абсолютном вакууме было слышно только легкое журчание воды. Но удивительнее всего было то, что Дагмар ступал абсолютно бесшумно. Его массивное тело не производило ни звука. Ни одна веточка не хрустнула под ногами, не хлюпнула сырая земля. В то время как собственное дыхание казалось Марине оглушительным.

Когда Дагмар подошел почти вплотную, опершись о дерево рукой над головой Марины, она смогла разглядеть, как сильно напряжено его лицо. Едва заметные бисеринки поты, напряженные губы и углубившаяся складка вокруг рта… Как будто ему было очень больно.

— Знаешь, что я чувствую каждый раз, когда ты рядом? Бо-о-оль… Как будто меня вскрыли и на живую кто-то ковыряется внутри. — Он склонился над ней и лизнул шрам.

Марина вскрикнула. Рану обожгло болью, как будто жидким огнем. Дагмар прижал руку к животу, согнувшись пополам. От боли в шраме перехватывало дыхание.

Дагмар выпрямился. Он тоже с трудом дышал и выглядел так, словно пытается взять под контроль собственное тело. Его кожа блестела, словно он страдал от лихорадки.

— Я сделал тебе больно… — Он вытянул руку, чтобы коснуться ее щеки, но так и замер… Марина ощущала тепло, исходящее от его кожи. От него пульсация в шраме утихала.

— Нет, это не из-за тебя. — Марина вспомнила, что совсем недавно уже ощущала эту боль — когда пыталась снять проклятие с берсеркеров. — Иногда… так происходит.

Он покачал головой, все еще прижимая руку в животу:

— Это тупик… Я не знаю, как вести себя с тобой. Понятия не имею, как тебе угодить и понравиться.

Марина тоже не знала. Не понимала, что им делать. Ее тянуло к нему. Не смотря на все, что между ними произошло, он ее притягивал каким-то адским магнитом! Но беда в том, что этого притяжения недостаточно, чтобы быть семьей. Хотя, именно этого — стать семьей — он ей и не предлагал.

Марина оттолкнулась от дерева и забрала из рук Дагмара фонарь:

— Идем. Нужно найти тело ведьмы.

Больше Дагмар не делал попыток прикоснуться к ней. Он шел позади, иногда направляя ее, но даже не приближаясь.

А Марина никак не могла отогнать его слова о том, что он нашел способ держать себя в руках рядом с ней. Чем дольше думала, тем больше ей это не нравилось. Что он имел ввиду? Что завел любовницу, с которой снимает напряжение?

Шум воды стал громче, и на какое-то время Марина отвлеклась от своих проблем.

Медвежий Ручей… Наверное, это место можно было назвать красивым, если бы не осознание того, что где-то на дне крошечного озера лежит труп. Даже царящая вокруг атмосфера давила. Вроде бы уже давно должно было наступить утро, но тут властвовали вечные сумерки. Страшные сумерки.

Над волнующейся гладью озера внезапно поплыл белесый туман. Его полосы превращались в белый ленты, привязанные к цветочному венку. Марина открыла от удивления и страха рот, бросая вопросительные взгляды по сторонам. Но кроме нее, кажется, больше никто не видел бледную девушку, замершую в самом центре озера.

На ней тоже была ночная сорочка, облепившая мокрое тело. А ленты, как змеи, колыхались у плеч.

— Он позвал меня на свидание…

Ее свистящий шепот был похож на змеиное шипение.

— Сказал, что я похожа на сказочную русалочку…

Марина поняла, что ее начинает колотить. Зубы выбивали громкую дробь, а волоски на коже вставали дыбом.

Неожиданно ее обняли горячие руки, и низкий голос ласково прошептал:

— Ты кого-то видишь?

Марина смогла только кивнуть, потому что жуткий призрак тут же продолжил свой рассказ:

— Сначала он надругался надо мной… Это длилось так долго, что я уже начала молить о смерти… Но он не убил меня… Знаешь, что он сделал? — Она вдруг исчезла и появилась прямо перед Мариной.