Наследник для оборотня (СИ) - Моран Маша. Страница 49

Марину начал бить озноб. Она представляла все, о чем говорит Лиля. Красочная картинка оживала перед глазами, превращаясь в отвратительно кровавое кино. Она даже слышала крики несчастной девушки и яростное рычание медведя.

Лиля тихо вздохнула и продолжила:

— Он забрал ее в свою берлогу, где она родила малыша — мальчика. А медведь вернулся в ту деревню, выследил всех, кто спрятался, и растерзал их. Правда, когда он услышал плач своего сына, спрятанного в самой чаще леса, сразу же отправился к нему, и не заметил, что один крестьянин все-таки уцелел. Говорят, именно он основал Орден. Я тебе говорила о нем — убийцы ведьм, их мучители. А медведь вернулся к своему сыну. Малыш плакал из-за того, что хотел материнского молока, а мамы рядом не было. Ведьма сбросилась со скалы, не выдержав житья со зверем. И медведю пришлось самому воспитывать своего сына — человека, как и мать, но обладающего звериной силой. Вот так и появились берсеркеры. Не знаю, правда ли это… Но бабушка говорила, что среди них есть особенные — носители той самой древней крови. Сыновья того мальчика — сына медведя и ведьмы. Их было трое, и от них пошли три ветви. Сейчас это три самых влиятельных рода берсеркеров. Крушиянов — один из них. Берсеркеры всегда защищали ведьм, оберегали их. От Ордена, от людей. Но тех, которые предали своих сестер и творят зло, они убивают.

Марина слушала, затаив дыхание. Она вдруг вспомнила картины на стене в Ведьминой Башне, о которых говорил Дагмар. Три ведьмы в котле, пронзенные копьем. Неужели, все это правда? Но ведь… Нет, такого просто не может быть. Не может!

— Ты считаешь, что… что Дагмар — этот берсеркер? Потомок ведьмы и медведя?

Но в глубине души она начинала верить… В Дагмаре действительно было что-то животное. Она помнила, как он рычал. И помнила, что этот этот звук показался ей звериным. И у него были жуткие клыки. Длиннее, чем у обычного человека. А еще он все время ее нюхал. Разве у медведей не отличное обоняние? Она не знала! Не знала о медведях ровным счетом ничего! А то, что рассказывала Лиля… Нет, это не укладывалось в голове. Марина боялась верить во что-то подобное. Это был пропуск в психушку.

— Я почти уверена, что это именно он. Логовец принадлежит их семье. Какие-то их потомки его и основали. Что-то вроде убежища для ведьм и берсеркеров.

Марина пыталась увязать в голове все эти ниточки.

— Ладно… даже если я поверю, что все это правда… Почему тогда на кладбище ты говорила, что в городе всем заправлял Орден?

— Одно время так и было. Они посчитали, что будет разумным спрятаться под самым носом у тех, с кем они воюют. К тому же, им помогали ведьмы. Отступницы. — Лиля с ненавситью произнесла это слово. — Не те, которых они мучили и отправляли в Туман, а предательницы. Им долго удавалось дурачить берсеркеров. Одно время говорили, что этим ведьмам удалось наложить на город какое-то проклятье. Если берсеркер долгое время тут живет, то он умирает. Неведомая сила толкает его к смерти.

Марина хмыкнула:

— О, то есть мне нужно просто немного подождать, и проблема решится сама собой? Этот маньяк умрет, и даже порча не понадобится.

Лиля вздронула:

— Зря ты так! Берсеркеры защищают ведьм. А мне бы такая защита понадобилась… Я опять гадала на травах — очень много дурных знамений.

Марина поднялась с Лилиных колен. Чувство было таким, будто ее предали:

— Знаешь, это не тебя зажимали на каком-то чердаке, а потом приковывали в пыточной камере! Он больной на голову псих. Он снимал на камеру все, что со мной творил, понимаешь?! Одному Богу известно, как он решит использовать это видео.

Глаза Лили снова смешно расширились:

— Ого… Ну… я не знаю, зачем он это сделал. Но… я слышала, что у берсеркеров возникает какая-то особенная связь. Даже не знаю, как тебе объяснить. Когда бабушка рассказывала, я не очень внимательно слушала. Где я, и где они. Так вот… Есть женщины, — они называют их «невестами» — которые предназначены именно берсеркерам.

Марина стерла соленую влагу со щек:

— Предназначены?

— Ну да. Они могут быть самыми обычными. Ну, то есть вовсе не обязательно родиться красавицей, говорить на шести языках и вышивать крестиком. Но в ней есть что-то особенное, что притягивает медведя. Насколько я знаю, все начинается с запаха. По нему они узнают, что женщина та самая. В общем… это как любовь, только гораздо… прочнее, что ли. Если ты невеста берсеркера, то можешь быть уверена: он тебя никогда не предаст, не изменит, не бросит. Он всегда будет хотеть только тебя одну. Сделает все, что ты попросишь. По крайней мере, так говорила бабушка. Как на самом деле там у них происходит, я не знаю. Но я бы на твоем месте не рубила сгоряча. Этот Дагмар показался мне… нормальным.

Марина задохнулась от возмущения:

— Ты вообще на чьей стороне? Он обращался со мной, как с проституткой! И говоришь, что он нормальный?

Лиля ни капли не смутилась:

— Если она нашли свою «невесту», то не могут жить без секса с ней. Им нужно поставить на ней что-то вроде клейма.

— Ты сейчас серьезно? Клеймо? Как на корове?

— Боже, Марина… Нет, конечно. Они кусают невесту. Я не знаю, зачем это нужно. Тебе лучше спросить у Дагмара. Думаю, он не откажет тебе в объяснении.

— Я не собираюсь с ним разговаривать. Чем скорее он исчезнет из моей жизни, тем лучше. Ты не понимаешь… Он уверен, что ему все можно только потому, что он богач! Но это не так. Нельзя просто прийти, приказать раздеться и… Лиля, я не хочу об этом… — Марина устало закрыла глаза. — Единственное, что мне нужно, — чтобы он мучился! Знаешь, что он сделал со Славой? Швырнул в него свечу! У него все лицо в крови было. А потом он его за волосы куда-то поволок. Боже… — Марина вскочила на ноги. — А что если он его бросил там же, в лесу?

Лиля нахмурилась:

— В каком еще лесу? И вообще! Этот твой Слава заслужил, если хотел тебя приворожить.

— Лиль, мне начинает казаться, что ты с ним в сговоре! Какой, к черту, приворот?

Лиля тоже встала:

— То есть в порчу ты веришь, а в приворот нет? Посмотрела бы я на тебя, сделай ты хотя бы глоток! И поверь, избавиться от этой гадости не так-то просто! Поблагодарила бы Дагмара. Как ты не поймешь, что все это правда и… — Она вдруг замолчала и замерла, превратившись в статую. Рот так и остался открытым. Глаза уставились в одну точку. — Он меня знает…

Марина недоуменно нахмурилась. Она сойдет с ума. Лиля бросилась к ней и впилась в плечи пальцами. На секунду показалось, что это снова филин вонзает в нее свои когти.

— Он сказал, что ты его невеста. И что ты ему рассказывала обо мне. Говорила, будто я твоя лучшая подруга. Он знал, как меня зовут!

В животе что-то мучительно сжалось. Во что она встряла?

— Я не разговаривала о тебе с ним. Вчера я впервые его увидела. Мы вообще не разговаривали. Кроме его угроз, больше и не было ничего.

Лиля побледнела:

— Он знает обо мне. И, наверное, знает, что я ведьма.

Марина усадила перепуганную девчонку обратно на диван.

— Так, давай успокоимся. Ты сама говорила, что если он этот бер… берс…

— Берсеркер.

— Да, он самый. Так вот ты сказала, что они должны защищать ведьм.

Лиля кивнула:

— Раньше так и было. Но сейчас многое изменилось. Ведьмы собираются в ковены, пытаясь защитить себя самостоятельно. Берсеркеры те еще тираны. За свою защиту они требуют, чтобы ведьма работала на них.

Марина хмыкнула:

— Уже не так восхищаешься им?

Лиля всплеснула руками:

— Я не о том! Бабушка говорила, что мне нельзя никому доверять, нужно всех опасаться. Но если берсеркеры знают обо мне, значит… может, я в чем-то провинилась? — Глаза Лили лихорадочно заблестели. — Понимаешь, мне кажется, бабушка от кого-то скрывалась. И это было как-то связано со мной.

Все это выглядело очень странно. Ведьмы, пугающие берсеркеры, привороты и теперь еще это.

— Для начала давай успокоимся. — Марина постаралась взять себя в руки и говорить спокойно. — Дагмар может причинить тебе вред?