Свет зажегся (СИ) - Потоцкая Мария. Страница 2

Он рассмеялся.

— Да я могу быть всяким, чего ты начинаешь-то? Меня Анатолий зовут, Толик, если тебе угодно.

Он протянул ей руку, Полина пожала ее. Смеялся он над ней, конечно. Люди думали, что они всемогущие, пока были в компании тех, кто был слабее их. Ей хотелось сразу развеять эту иллюзию, обозначить свою позицию, хотя и казалось, что он не был настроен к ней агрессивно.

— Полина. Я из древнего рода волшебников, так что на всякий случай имей это ввиду, окей?

Он присвистнул. Сейчас она смотрела на него строго, вытянула губы в трубочку, но ему все равно казалось, что она была любительницей посмеяться, и ее слова могли оказаться шуткой. Но чуда не случалась, ее голова действительно была подмоченная.

— Волшебница, значит?

— Да.

— Из древнего рода волшебников?

— Одного из самых могущественных в Москве.

— Так это ж хорошо, что в Москве, а не в Средиземье, правда?

— Ну не знаю, вряд ли хотя бы один волшебник в нашем мире смог бы сравниться с силой Гендальфа или любого другого майара.

— А ты, это, видела Гендальфа?

Толику было самому неловко спрашивать об этом, поэтому он не удивился, когда Полина разозлилась.

— Ой, серьезно? Вчера гуляла с ним, Гарри Поттером и Румпельштильцхеном по Винтерфеллу. Это шутка.

О, как она выговаривала каждую букву, словно диктор с кассет по изучению английского языка, которые он раньше слушал в машине.

— Как и про волшебницу?

Полина не стала отвечать на это, звон в ушах не прекращался, и ей совсем не хотелось кому-то что-то доказывать. Было глупостью говорить ему о своем происхождении, отец предусмотрительно советовал ей не делать этого, да она сама обычно не болтала. Мало кто верил, к тому же другие волшебники могли использовать эту информацию против ее семьи. Может быть, и сейчас этого парня подослали, чтобы отвлечь ее, но Полина больше склонялась к мысли, что она сама ошиблась с ритуалом, и случайно перенесла вместе с собой незнакомца.

Этот бар мог быть вообще вне их времени или в другой стороне, потому что запах сигарет, к которому будто примешивались нотки гари, много лет назад должен был уйти из закрытых заведений. Разрешалось курить только снаружи мест общественного питания, а если это делалось внутри, то это было либо незаконно, либо происходило пять лет назад. Логика у нее всегда была классная, поэтому она вполне могла начать свое детективное расследование, чтобы узнать, как они здесь оказались. Если, конечно, ее единственный свидетель не расколется сам, но Полине казалось, что он сам ничего не знает.

Раз Толик был в пальто, то у нее тоже где-то должна быть куртка, если, конечно, она не перенесла его магией из какого-то другого часового пояса. Полина собиралась искать ее на полу, но когда она обернулась, оказалось, что та висела вместе с рюкзаком на вешалке рядом. В ней она нашла сигареты, а Толик нащупал пепельницу в темноте на соседнем столике и закурил вместе с ней.

— Однажды я слышал про колдовство, — начал примирительно Толя, — моя пробабка по маминой линии была родом из глухой деревни на западе Польши. Значит, ходили слухи, что она была ведьмой.

Полина кивнула ему, чтобы продолжал.

— Страшная была жуть какая, а муж у нее был первым красавцем на деревне. Долго не прожил, говорят, что старая ведьма из него всю душу высосала. Рассказывали, как она и семьи проклинала так, что у них все свиньи издыхали, и как девиц от бесплодия лечила. Но больше всего меня поразила история о том, как она своего мужа к себе приворожила. Был у нее крысиный король, это знаешь что? Скопище крыс со сросшимися хвостами. Существует он как единый организм и управляет всеми другими крысами. Жил он у нее в погребе. И как-то раз к ней во двор зашел мой прадед, хотел наняться к ее мамке урожай собирать. И питал он всяческие надежды, ведь у нее было четверо молодых дочерей, ни одна не замужем. Пробабка моя была старшей, у нее что-то было с позвоночником, поэтому она то ли горбатой была, то ли ноги ее не слушались, поэтому она ему не понравилась в отличие от остальных. А вот она полюбила его страшно, и на третий день, как он спал у них в сарае, говорят полнолуние было, она пошла в погреб, порезала брюшко одной из тварек в крысином короле, и добавила его селезенку в кружку с молоком. Страшная да, а молоко из ее рук он принял. Маялся от температуры все ночи, что луна на убыль шла, а потом взял ее в жены. Вот такое вот колдовство.

Полина слушала его внимательно, воображение у нее было хорошее, поэтому от подступившей тошноты ей даже пришлось отставить коктейль на время. Никогда о таком волшебстве она не слышала, и сдавалось ей, что его пробабушка была просто сумасшедшей, которая изображала из себя ведьму. Сейчас бы такую поместили в психбольницу или показывали по конспирологическим телевизионным каналам. Да или придумали его родственники все.

— Вряд ли крысиный король существует.

— Вряд ли, конечно, но тогда для меня это стало главной страшилкой в детстве. Первые годы я жил в Украине в Чернигове, пока батька не перевес нас в Москву, и там в нашем доме крысы жили в подъезде. Я все пытался проследить за ними, подкармливал ветчиной, чтобы узнать, где они гнездуются, и найти там крысиного короля. Потом уже взрослый, я как-то вспомнил про это и смотрел фотки в интернете, якобы археологи находили таких мумифицированных крысок. Видимо им хвостики ломали и пришивали друг к другу, вот так он и получался. А сейчас у меня есть один коллега-поляк, Чеслав зовут, и я у него все спрашиваю, слышал ли он про крысиного короля да про польских ведьм, а он мне отвечает: отстань, Толик, ты, значит, чокнутый у нас, в сказки веришь.

Ему нравилась его история, он даже улыбался немного, и Полине представилось, как он сам маленький, напуганный в детстве этими историями, передавал их другим детям в детском лагере у костра. В темном углу бара ей вдруг послышался писк, который бы объяснялся ее впечатлительностью, если бы Толик тоже не обернулся в этот момент к тому месту.

— Тоже слышала, а? — сказал он одновременно взволновано и смешливо. Ей не хотелось, чтобы в этом баре в темноте бегали крысы, но она легко могла бы в это поверить. Поэтому ей нужно было пресечь это представление, пока ее воображение не взяло верх.

— Крысиный король пришел за своим Толиком через столько лет, чтобы срастить его в свой клубок, — она говорила шепотом и перегнулась к нему через столик для общей убедительности. На самом деле ей хотелось и быть к нему чуточку ближе на случай, если темнота вокруг все-таки таит в себе сюрпризы. Она слышала, что бывают иллюзии, как, например, если провести ночь на кладбище и впечатляться достаточно, деревья могут казаться восставшими мертвецами.

— Но ты же повернулась туда!

— Потому что ты повернулся, и мне хотелось тебя испугать, если, конечно, такой крутой бандит в пальто с рюмкой водки способен зассать.

— А я не бандит, это раз, а два, ты бы не раскрыла свои карты так быстро, если бы задумала быть такой стервой.

Он постучал пальцем по виску. Ему нравилось, что они вдруг стали будто маленькие дети, пытались уязвить друг друга и напугать. Он бы с радостью игрался бы с ней и дальше, но когда-нибудь настал бы момент, когда одному из них все-таки приспичило бы озаботиться вопросом, как они оказались в этом чертовом баре, и иллюзия все равно бы развеялась.

Пока их обоих еще держала игра, создающая видимость спокойствия, но к нему уже подползала паранойя. Что там за писк сразу после истории, неужели сам крысиный король пожаловал, чтобы подтвердить его слова? Бесстрашный стал, Толик? А вот и я. А он такой бы, бам-бам и снес бы ему башку одну за другой, и только бы пули свистели.

Он улыбнулся и посмеялся сам над собой, над тем, что детская страшилка вообще находила место в его голове среди тем для размышлений.

— А я знаю, что ты бандит. Видела твою пушку.

Ничего она не видела, когда он был в беспамятстве, она еще сама валялась на полу. Она сказала это, не моргнув глазом, такой уверенной лгунью была.