Фредерика - Хейер Джорджетт. Страница 76

Голос Фредерики дрогнул, и она отвернулась, ошеломленная не менее, чем Харри. Ей удалось сдержаться во время разговора с Кэрис, и она никак не ожидала, что потеряет терпение с Харри. Фредерика не собиралась бросать ему столь жестокие упреки, но ее внезапно охватил такой гнев, какого она никогда прежде не испытывала. Теперь она ощущала себя полностью выдохшейся и с трудом удерживала слезы.

– Прости! – сдавленным голосом произнесла Фредерика. – Я не хотела этого говорить – просто я очень устала… Пожалуйста, забудь все, что я сказала, и если можно, оставь меня одну!

– С большим удовольствием! – ответил Харри.

С этими словами он вышел, кипя от гнева, унижения и жгучего ощущения несправедливости. В потоке обвинений Фредерики было достаточно правды, и это сердило его куда больше, чем если бы ее там не было вовсе. Но кто виноват, что он не принял на себя ответственности за семью? Конечно, Фредерика! Она подняла бы дикий шум, если бы он попытался вмешаться в ее руководство семьей! Когда Фредерика просила его о помощи? Никогда, если не считать недавней просьбы позаботиться о Кэрис, пока ее не будет в Лондоне! И разве он этого не сделал? Разумеется, сделал, и без единого слова жалобы, хотя ему пришлось отказаться от развлечений, которые он так предвкушал! Разве он для своего удовольствия торчал в Лондоне последние несколько недель? Нет, черт возьми! Он сделал это по просьбе Фредерики, иначе сразу отправился бы на ферму Монка!

Некоторое время Харри продолжал в том же духе, задавая себе вопросы и решительно отвечая на них, однако особого удовлетворения это ему не принесло. Чувство обиды становилось все сильнее, и, когда Кэрис вскоре стала умолять его о помощи, он находился в подходящем настроении, чтобы пуститься в любую авантюру, лишь бы досадить Фредерике.

Учитывая вынужденное и, по-видимому, близкое заключение в Элвере, Кэрис казалось важным срочно посоветоваться с Эндимионом. Не мог бы дорогой Харри передать ему сообщение или устроить им респектабельное рандеву?

Еще как мог бы! Он посетит Эндимиоиа этим же вечером, а что до респектабельного рандеву, ничего не может быть легче! Они встретятся в Кенсингтон-Гарденс, куда он сам будет сопровождать Кэрис.

– О, Харри, я знала, что могу на тебя положиться! – воскликнула Кэрис.

Это пролило бальзам на его оскорбленные чувства. Хотя бы одна из сестер ценит его по достоинству! Жаль, конечно, что этого не слышала Фредерика, но ей, так или иначе, скоро станет ясно, что он не никчемный бездельник, а сила, с которой следует считаться!

Когда Фредерика спустилась в гостиную перед обедом, вся его злость прошла. Он был один, и она направилась прямо к нему, обняла его и поцеловала.

– Прости меня, Харри! У тебя не сестра, а настоящая ведьма!

Чувство обиды быстро таяло, но вынудило его заметить:

– Должен сказать тебе, Фредди, что с твоей стороны это было чертовски несправедливо!

Харри был готов доказать ее неправоту пункт за пунктом, и, если бы Фредерика позволила ему это, к нему бы очень скоро вернулось хорошее настроение. Но у нее болела голова после двух недавних сцен, она чувствовала смертельную усталость и хотела спать, а не втягиваться в очередной спор.

– Да, дорогой, я знаю, – быстро сказала Фредерика. – Давай поговорим о чем-нибудь другом!

– Да, но ведь это ты заговорила об Эндимионе и Кэрис, так что…

– Ради бога, Харри, не надо! – воскликнула она. – Я не могу и не хочу с тобой препираться!

Ощутив, что старшая сестра презирает его мнение, Харри сразу помрачнел и промолвил с ледяной вежливостью:

– Как тебе будет угодно.

Фредерика понимала, что снова ранила чувствительность брата и должна убедить его не обижаться, но это требовало такта и терпения, а обе добродетели в данный момент ее покинули, поэтому она ограничилась усталой улыбкой, утешая себя мыслью, что обиды Харри никогда не тянутся долго.

Кэрис спустилась к обеду с покрасневшими глазами, но была спокойна, и, удалившись в гостиную вдвоем с Фредерикой, взяла шитье и только отвечала на вопросы сестры, не пытаясь поддерживать беседу.

Они рано пошли спать, и Фредерика, поцеловав сестру на ночь, почувствовала облегчение, когда Кэрис крепко ее обняла.

Фредерика заснула почти сразу, но Кэрис лежала с открытыми глазами, прислушиваясь к шагам Харри на лестнице. Услышав их, она села в кровати, так как он обещал сообщить ей результат своей миссии.

– Входи! – тихо отозвалась Кэрис на стук в дверь и осведомилась, прежде чем Харри успел закрыть ее за собой: – Харри, ты видел его?

– Конечно видел. Не говори так громко! – ответил он, бросив взгляд на стену, за которой находилась комната Фредерики.

– Что он сказал? – понизив голос, допытывалась Кэрис. – Как, по его мнению, мы должны поступить?

– Он сказал, ему нужно время, чтобы подумать, – отозвался Харри, скрывая усмешку.

– Естественно – это ведь оказалось для него большим потрясением, – с достоинством произнесла Кэрис.

– Еще бы! Он был так ошарашен, что сначала только повторял: «Что за чертовщина!» Но мы с ним встретимся завтра, так что можешь не волноваться! Кстати, нам нужно придумать какой-нибудь предлог, так как можешь не сомневаться, что Фредерика захочет знать, куда мы уходим.

– О нет, Харри! Я не могу ее обманывать! – жалобно сказала Кэрис.

– Ну, если так, тебе лучше не встречаться с Эндимионом!

– Но я должна…

– Тогда перестань хныкать! Тебе нужно сделать какую-нибудь покупку?

Подумав как следует, Кэрис сказала, что если бы она поехала в Элвер, то ей бы понадобилась бумага для рисования. Они оставились на этом предлоге, и Харри пошел спать, посоветовав сестре не впадать в панику.

Утром Кэрис сильно нервничала, но фортуна ей благоприятствовала. Когда пришло время отправляться в Кенсингтон-Гарденс и она пошла проститься с Фредерикой, то обнаружила, что сестра занята с утренним визитером в лице лорда Бакстида.

Приход Кэрис обеспечил желанный перерыв. Злой гений побудил Карлтона, обменявшегося рукопожатиями с лежащим на диване Феликсом, выразить надежду, что он больше никогда не при-чинит своей сестре таких страданий. Фредерика попыталась вмешаться, но тщетно. Лорд Бакстид давно решил, что она чересчур снисходительна, и промолвил с улыбкой, приведшей в ярость всех трех Мерривиллов:

– У тебя всепрощающая сестра, Феликс! Боюсь, ты заслужил то, что с тобой произошло! Больше я ничего не скажу, но…

– Я бы не стал вас слушать, что бы вы ни сказали! – прервал Феликс, покраснев и сверкнув глазами. – Вы не имеете права! Вы не мой опекун!

– Придержи язык, Феликс! – резко сказал Джессами, прижимая его к подушкам. Посмотрев на Бакстида, он сказал, тщательно подбирая слова: – Уверяю вас, сэр, нет никакой надобности распекать моего брата.

– Распекать меня – не его дело, а кузена Элверстоука! – свирепо заявил Феликс. – Он не стал меня ругать, так как видел, что я еле живой, а сказал, что, если я снова такое вйкину, он заставит меня пожалеть, что родился!

Так как было ясно, что Феликс привел себя в состояние нежелательного возбуждения, и еще яснее, что любая попытка вытянуть из него извине-ние будет с ходу отвергнута, Фредерика искренне обрадовалась появлению сестры.

Она ни на секунду не поверила, будто Харри собирается сопровождать Кэрис за покупками, но приняла это объяснение, ограничившись вопросом:

– Вы возьмете Лафру? На вашем месте я бы этого не делала.

– Нет-нет! – ответила Кэрис, отпуская ошейник Лафры. – Просто он знает, что мы уходим, и попытается выскочить в открытую дверь, поэтому я привела его к тебе, Джессами.

Он кивнул и взялся за ошейник пса, обнюхивающего отполированные ботинки Бакстида, а Кэрис вышла, радуясь, что избежала расспросов.

Впрочем, Фредерика не стала бы ее расспрашивать и без присутствия Бакстида. В ней не было ничего от тюремщицы, и она не хотела, чтобы Кэрис чувствовала, будто находится под наблюдением. Не приходилось сомневаться, что у нее свидание с Эндимионом, но предотвращать их встречу перед разлукой на несколько месяцев было бы излишней жестокостью, тем более что она взяла с собой Харри.