Маэстро - Сальваторе Роберт Энтони. Страница 56

– Прекрати! – потребовала она.

– Мудрое решение.

– О, если ты намерен продолжать, тогда знай, что найдешь противника, который более чем рад будет сразиться с тобой, – продолжала Кэтти-бри с дворфским акцентом и, услышав сама себя, поняла, что Громф действительно разозлил ее не на шутку. – И еще имей в виду, что в этом поединке тебе не победить.

– Ты даже понятия не имеешь, о чем говоришь, девчонка.

– Я вовсе не девчонка, – возразила женщина. – Поверь мне, я достаточно прожила на свете, чтобы понимать: тебя ждет куча неприятностей. Если ты меня убьешь…

– Несомненно, – спокойно произнес Громф.

– Тогда Дзирт убьет тебя, – таким же ровным тоном пообещала Кэтти-бри.

Громф презрительно фыркнул, словно нашел эту мысль нелепой – и Кэтти-бри знала, что он прав. Мог ли Дзирт, мог ли вообще какой-нибудь воин даже приблизиться к могущественному чародею?

Но она не сдавалась.

– А король Бренор прикажет всем дворфам Фаэруна найти тебя и убить. Все до единого будут охотиться за тобой. Не сомневайся и запомни: их будут тысячи и тысячи.

Эти слова, казалось, привлекли внимание Громфа.

– А Джарлакс, добрый друг моего мужа, выдаст тебя верховным матерям Мензоберранзана. Уж будь уверен. Выходит, из-за своего упрямства и гордыни ты готов рискнуть всем, что у тебя еще осталось, так? – С этими словами Кэтти-бри встала из-за стола, отбросила за спину прядь волос и одновременно отбросила свой дворфский акцент. – Я не враг тебе, архимаг Громф, – продолжала она на обычном всеобщем языке. – Мы союзники в этом деле, и, когда башня будет восстановлена, меня перестанут интересовать и это здание, и его обитатели. Меня волнует только одно: будет ли оно продолжать снабжать водой Гаунтлгрим и держать Предвечного в яме. Здесь я узнала достаточно об этой древней магии, о том, как она была сконструирована, о мерах предосторожности, которыми ее снабдили и которые до сих пор присутствуют в остатках башни. Достаточно для того, чтобы понять одно: магический поток воды, устремляющийся в Гаунтлгрим, – это нечто неподвластное смертным. Когда мы закончим работу, никто не сможет его остановить. Даже ты, если присвоишь себе титул архимага Главной башни тайного знания. Думаю, именно такие планы вы и строите с Джарлаксом. И поэтому, видишь ли, дорогой архимаг Громф, мне просто нет дела до твоих личных амбиций и намерений захватить башню после распада нашего временного союза. Это интересует меня не больше, чем тот факт, что Джарлакс является истинным хозяином Лускана. Это не мое дело, и потому, повторяю, я тебе не враг. Для нас обоих будет лучше, если все останется по-прежнему.

Громф продолжал постукивать пальцами, сложенными домиком, и пристально смотрел в лицо женщине – долго, очень долго.

Кэтти-бри решила, что более четкого ответа от разъяренного архимага она не получит, поэтому улыбнулась, тряхнула головой и прошла мимо Громфа к выходу, который находился у него за спиной.

Несмотря на внешнюю уверенность, она испытала неимоверное облегчение, когда очутилась в коридоре и закрыла за собой дверь.

Со стороны темных вод лусканской гавани дул холодный ветер, приносивший с собой мелкий дождь и запах соли и моря.

Кэтти-бри, которая стояла на берегу, закутавшись в плащ, была настолько поглощена мыслями о своем деле, что почти не замечала холода и сырости. Справа от нее стояли Ильнезара и Тазмикелла. С другой стороны лорд Пэрайс Ульфбиндер и леди Авельер негромко переговаривались с Пенелопой, Киппером и остальными Гарпеллами. За спиной у них архимаг Громф восседал на великолепном троне, который создал прямо из воздуха, и время от времени небрежно прикасался пальцем к губам. Его прекрасное лицо было неподвижно, как маска. Кэтти-бри эта поза и вид Громфа казались угрожающими. Она подумала, что он тратит больше времени на поиск слабостей и уязвимых мест своих союзников, чем на размышления о трудной задаче, стоящей перед ними.

Кэтти-бри нарочно повторяла себе это уже в который раз. Ее опыт общения с дроу, обитавшими на поверхности Фаэруна, включая ее мужа, Джарлакса и его сообщников, не мог подсказать ей ничего относительно образа действий и нравственного облика зловещих обитателей Мензоберранзана.

Она чувствовала, что постоянно должна держаться настороже.

Архимаг Громф сейчас был связан с Джарлаксом не по собственному желанию, не по причине общности характеров, а по необходимости. Он был типичным аристократом-дроу, который процветал в их темном и жестоком мире и, судя по всему, сам совершил немало преступлений и мерзостей.

Перед ней был вовсе не Джарлакс. Это Громф Бэнр. Этот дроу очень опасен.

Женщина снова мысленно произнесла эту фразу и сказала себе, что нельзя терять бдительности ни на минуту.

Внезапно ей представилось, как Громф стоит перед ней и смотрит на нее сверху вниз, однако теперь она видела мага в совершенно ином свете. Взгляд его янтарных глаз как будто пронизывал ее насквозь, дюйм за дюймом пожирал ее плоть. Она видела его губы, она слышала его дыхание, чувствовала его на своей коже. В своем воображении она увидела, как он поднял руку и породил некую таинственную магию, и от этих чар мурашки побежали по телу Кэтти-бри.

Смущенная, растерянная женщина собрала всю силу воли и отогнала непристойную картину, затем мысленно выбранила себя.

Она хотела обернуться и строго взглянуть на Громфа, просто чтобы вновь обрести уверенность, но в последний момент отвлеклась. Отряд из тысячи дворфов, окружавших главных волшебников, внезапно прекратил работу, и на острове наступила полная тишина. Кэтти-бри в недоумении взглянула на дворфов, перевела взгляд с одной группы рабочих на другую и в конце концов поняла, что все смотрят в одну сторону: на юго-запад, на море.

Женщина медленно обернулась, заметив, что остальные волшебники и ученые, окружавшие ее, совершенно неподобающим образом разинули рты, а сестры-драконихи улыбаются.

Она сама не была удивлена увиденным, но все же зрелище оказалось впечатляющим. Когда она снова взглянула в сторону моря, то заметила высоко над водой серые и черные контуры тяжелых плотных туч; одна туча чем-то отличалась от остальных, и вскоре Кэтти-бри поняла, что это вовсе не облако.

Предмет менял форму, постепенно его очертания стали более четкими, и оказалось, что это стена какой-то гигантской башни, округлой в плане.

Башня как будто была создана из того же вещества, что и тучи, – возможно, так оно и было, – но имела более четкую форму, чем другие облака, которые ветер нес к берегу. Вскоре появились высокие длинные серые стены и сформировался целый гигантский замок, парящий в воздухе.

И, словно этого было недостаточно для того, чтобы приковать к себе взгляды всех собравшихся, а также жителей Лускана, глазевших с материка, внезапно раздался какой-то шум, заставивший вздрогнуть даже Кэтти-бри.

Изумленное аханье и оханье сменилось одобрительным перешептыванием и восхищенными улыбками. А два медных дракона расправили крылья и взлетели к огромному облачному замку, парившему в воздухе. Невероятное здание опустилось на воду неподалеку от берега, драконы перелетели через стену и на несколько мгновений скрылись из виду. Затем они появились снова и направились обратно к магам и дворфам; они несли какие-то огромные носилки или нечто вроде гигантского трона, на котором восседала высокая могучая женщина с синей кожей. Она прижимала к груди скипетр, усыпанный драгоценными камнями, голову ее венчала золотая корона с пылающими рубинами, на плечи падали густые длинные белые волосы.

Драконы поставили трон перед собравшимися на берегу. Волшебники сохраняли спокойствие, но многие дворфы выхватили оружие и приготовились обороняться.

Гигантская королева, появившаяся из облаков, поднялась и медленно двинулась вперед в сопровождении Ильнезары и Тазмикеллы, снова принявших облик женщин. Королева подшила к Кэтти-бри и учтиво поклонилась – хотя, даже согнувшись пополам, она все равно была выше волшебницы. Великанша, сложенная как женщина из рода людей, ростом по меньшей мере в три раза превосходила Кэтти-бри.