Гибельная страсть - Хейер Джорджетт. Страница 46

– Да нет, все уже устроено и улажено! Делать больше просто нечего.

– Вам не кажется, что я – как человек, достигший совершеннолетия, – должен бы, возможно, пресечь это безобразие в корне?

– Вы хотите сказать, рассказать обо всем майору?! – воскликнула Пен. – О, Ричард, вы никогда не совершите подобной жестокости! Я убеждена, что нет!

Он снова наполнил свой стакан.

– Я мог бы, и довольно легко, но не стану. И, по правде говоря, меня не очень интересуют дела парочки влюбленных, которых я с самого начала счел исключительно утомительными. Давайте лучше обсудим свои собственные дела.

– Да, думаю, что мы должны это сделать, – согласилась она. – Я была так занята сегодня, что совсем забыла о заикающемся человеке. Надеюсь, Ричард, нас не арестуют?

– Я тоже на это надеюсь! – со смехом согласился он.

– Вам хорошо смеяться, но я вижу, мы совершенно не нравимся мистеру Филипсу.

– Боюсь, ваша деятельность заставила его изменить свое сначала благоприятное мнение. К счастью, до него уже дошло известие о поимке в Бате человека, который, как я подозреваю, и есть наш незабвенный капитан Тримбл.

– Боже мой! Я думала, его никогда не поймают. Скажите, а колье было при нем?

– Об этом я пока не могу ничего сказать. Остается только надеяться, что Латтрелл и его невеста не станут продлевать свой медовый месяц, потому что Лидия наверняка потребуется здесь, чтобы опознать арестованного.

– Мне кажется, если бы она знала об этом, то вообще не вернулась бы сюда, – предположила Пен.

– Вот женщина, которая не боится выполнить свой гражданский долг, – прокомментировал сэр Ричард.

Пен хихикнула.

– Да она боится даже собственной тени! Я же говорила вам, что у нее нет ни капли смелости, сэр! А меня власти захотят увидеть?

– Думаю, вряд ли. В любом случае, они вас не увидят.

– Должна признаться, что чувствовала бы себя весьма неловко, если бы мне пришлось предстать перед судом, – заметила Пен. – По правде говоря, сэр, я думаю… думаю, что мне лучше вернуться домой, не так ли?

Он посмотрел на нее.

– К вашей тетушке Алмерии?

– Да, конечно. Мне больше некуда идти.

– И кузену Фреду?

– Ну, я надеюсь, что после всех моих приключений он не захочет жениться на мне, – сказала Пен с надеждой в голосе. – Знаете, его очень легко шокировать.

– Такой человек просто не может стать вашим мужем. – Сэр Ричард покачал головой. – Вы, без сомнения, должны выбрать себе в мужья человека, которого вообще невозможно шокировать.

– Наверное, мне легче исправиться самой, изменить свое поведение, – сказала Пен с грустной улыбкой.

– Мне будет очень жаль, потому что ваше поведение кажется мне восхитительным. У меня есть план лучше, чем у вас, Пен.

Пен тут же вскочила из-за стола.

– Нет, нет! Пожалуйста, не надо, сэр! – просила она, задыхаясь.

Он тоже поднялся и протянул ей руку.

– Почему вы так протестуете? Я хочу, чтобы вы вышли за меня замуж, Пен.

– О, Ричард! Как бы мне не хотелось, чтобы вы это говорили! – умоляюще произнесла она, отступая к окну. – Правда, мне совсем не хотелось бы, чтобы вы делали мне предложение. Это очень мило с вашей стороны, но я просто не могу!

– Мило с моей стороны? Что это за чепуха!

– Да, да, я знала, что вы это скажете! – В ее голосе слышалось отчаяние. – Вы думаете, что скомпрометировали меня, но это не так, потому что никто об этом никогда не узнает.

– Чувствую руку мистера Латтрелла, – мрачно сказал сэр Ричард. – Какую еще вредную ерунду он пытался затолкать в вашу голову, моя дорогая малышка?

Услышав подобное обращение, Пен была вынуждена смахнуть тут же набежавшую слезу.

– О нет! Просто я была так глупа, что раньше это мне даже не приходило в голову. У меня, наверное, ума еще меньше, чем у Лидии! Но вы настолько старше меня, что мне действительно не приходило в голову… пока не появился Пирс и вы не сказали ему, что мы обручены, чтобы спасти мою репутацию! Вот тогда я поняла, какой же маленькой дурочкой была все это время! Но это ничего не значит, сэр, потому что Пирс не обмолвится об этом ни словом никому, даже своей невесте, а тетушка Алмерия не узнает, что я путешествовала вместе с вами.

– Пен, прекрати, пожалуйста, говорить ерунду! Мне не свойственны рыцарские поступки, дорогая моя; если вы не верите, спросите мою сестру, и она тут же объяснит вам, что я – самое эгоистичное существо на свете. Я никогда не делаю ничего, что было бы приятно для других, а только то, что приятно мне самому.

– Но я же знаю, что это неправда! – возразила Пен. – Если ваша сестра думает так, она вас совсем не знает. И я вовсе не говорю ерунду. Пирс был шокирован, когда понял, что мы путешествуем вдвоем, и вы считали, что у него есть на то причины, иначе вы не обмолвились бы о помолвке!

– О да! – ответил он. – Я прекрасно понимаю, что могли бы болтать в свете о подобной эскападе, но поверьте мне, дорогая моя, я предлагаю вам брак не из рыцарских побуждений. Скажу вам правду: я отправился в это путешествие потому, что был пьян, потому, что мне было скучно, и потому, что считал, что мне придется совершить поступок, который был мне отвратителен. Но продолжил это путешествие я только потому, что понял: я получаю от него столько удовольствия, сколько никогда не получал ни от чего другого за всю свою жизнь.

– Но вы не получали никакого удовольствия от грязной, битком набитой кареты… – напомнила она ему.

– Нет, но нам ведь не обязательно путешествовать только в таких каретах, не так-ли? – спросил он, с улыбкой глядя на нее. – Короче говоря, Пен, когда я встретил вас, я как раз собирался заключить брак по расчету. Не прошло и двенадцати часов после того, как я познакомился с вами, как я понял, что никогда не совершу подобной глупости. А еще через двенадцать часов я понял, что нашел нечто, как я думал раньше, вообще не существующее.

– И что же это было? – застенчиво спросила Пен.

Его губы дрогнули в улыбке.

– Женщину… нет, девчонку! Дерзкую, ужасную, отважную проказницу – без которой, я уверен, я теперь просто не смогу жить!

– О! – воскликнула Пен, густо покраснев. – Как мило с вашей стороны так обо мне говорить! Я знаю, почему вы это делаете, и, правда, я очень благодарна вам за то, как хорошо вы все сказали!

– И вы не верите ни слову из сказанного мной?

– Нет, потому что я уверена, что мысль о женитьбе на мне даже не пришла бы вам в голову, если бы Пирс не оказался влюбленным в Лидию Добни, – просто сказала она. – Вам стало жаль меня, и вы….

– Ничуть!

– Все-таки немного жаль, Ричард. Я понимаю, что такому человеку, как вы – потому что меня бесполезно убеждать в том, что вы эгоистичны, я знаю, это не так, – легко могло показаться, что вы обязаны жениться на мне. Ну же, признайтесь! Это правда, не так ли? Не надо… пожалуйста, не надо лгать мне из вежливости!

– Очень хорошо, – сказал он. – Это правда – я втянул вас во все это, и честь действительно обязывает меня предложить свое имя в качестве защиты. Но ведь я предлагаю вам свое сердце, Пен!

Пен в смятении принялась разыскивать свой платочек и, найдя его, стала промокать слезы, которые были готовы вот-вот упасть с ее ресниц.

– О, спасибо! – глухо проговорила она. – У вас такие прекрасные манеры, сэр!

– Пен, вы – невозможное дитя! – воскликнул он. – Я пытаюсь объяснить вам, что люблю вас, и все, что я слышу от вас в ответ, – это то, что у меня прекрасные манеры!

– Нельзя полюбить человека за три дня, – возразила она.

Он сделал шаг по направлению к ней, но, услышав ее последние слова, остановился.

– Понимаю, – сказал он.

Она в последний раз промокнула глаза и сказала извиняющимся тоном:

– Прошу прощения, сэр! Я не хотела плакать, только я, наверное, устала и, кроме того, испытала некоторое потрясение – из-за Пирса, понимаете?

Сэр Ричард, который был близко знаком со многими женщинами, подумал, что действительно понимает.

– Я боялся этого, – сказал он. – Вы все еще любите его, Пен?