В погоне за счастьем (СИ) - Прим Юлия. Страница 23

— Обязуюсь прислать многострочное смс, — парирует Макс, не скрывая ещё большей улыбки. А я, ощутимо дрожа, удерживаемая в его руках, молча наблюдаю за говорящими взглядами этих двоих, кажется, способных объясняться и вовсе без слов.

— Ровной дороги, милый, — выдыхает, приблизившись, мягко проходя ладонью о его щеку. Не комментируя боле и слова. Будто эта тема навеки исчерпана. — Не забудь мне отзвониться из самолета.

Макс отзывается лёгким кивком головы. Поджимаю губы, смотря на него. Гул приближающегося поезда заслоняет собой любые слова, которые хотелось бы услышать, сказать. Она уходит. Оставляя нас наедине. Среди сумок и десятков людей снующих в округе. Даря время, которое осязаемо ускользает сквозь пальцы. Неминуемо уходит, унося за собой большее, чем способно сейчас подарить…

— Неловко вышло, — бормочу тихо, пряча улыбку.

Мама Макса, скорее всего, уже далеко от перрона, а ощущение, что тысячи глаз устремлены на меня, будто в одночасье стала центром всеобщего внимания, тяготит и не отпускает.

— Не бери в голову, — произносит спокойно, прижимая меня к груди. В его голосе уже нет былого веселья. Он звучит ровно. Выверенно. Словно перед тем как озвучить определенную фразу, Макс десяток раз проанализировал её, сложив в удовлетворяющую сознание строчку.

Обнимаю его, скрепляя на спине руки. Вдыхаю запах, запоминая его мельчайшие нотки, устало прикрываю глаза. Двадцать минут… Так много хотелось сказать ему… Да София права, логичнее сейчас промолчать. Не терзать душу словами. Не давать обещаний, которые станет тягостно выполнять. Год… Много, правда..? С момента нашей встречи не прошло и двух недель, а этот временной отрезок успел напрочь изменить мою жизнь. Что произойдёт за грядущие четыре временных цикла? Сколько новых знакомств, девушек повстречается ему на пути? Глупо считать себя неповторимой. С моей самооценкой терпящей полный крах. Эти оставшиеся минуты, что он удерживает меня в объятиях, вполне заслуженно могут стать последним эпизодом в нашей короткой истории. Нашей…красивое слово. Общей. Возможно, когда-то, он вспомнит с улыбкой часы, проведенные вместе. По сути жизнь — это лишь тысяча приятных мгновений, оставшихся в памяти. Если верить учёным более наш мозг в долгосрочной не оставляет. И если я, хоть на недолго, задержусь в его "топ-е", это уже своеобразная победа. Финал истории вполне можно обозначить "счастливым концом"…Так может и вовсе нет смысла молчать? Раскрыть свои чувства. Ведь больно не может быть долго. Она утихнет. Со временем. А сожаление о несделанном…оно не пройдёт никогда.

— Мне пора, — буквально шепчет на ушко, зарываясь носом в моих волосах.

Машинист поезда, за секунду до этого, подаёт предупредительный гудок. Мило улыбающиеся девушки- проводницы просят отправляющихся подняться в вагон… Расслабляю руки, с трудом отстраняясь назад. Боясь, что потеряю равновесие, оставшись без его поддержки.

— Поцелуешь меня на прощание… — уточняю, стараясь растянуть губы в подобие ненавязчивой улыбки. Хочется вложить в фразу вопросительную интонацию. Лёгкость и игривый настрой. А на деле выходит…как-то навязчиво и тоскливо. Словно я вымаливаю этот снисходительный поцелуй.

Улыбается, с ноткою грусти. Без одобрения во взгляде качая головой. Поднимает большой рюкзак, закидывая его за спину. Обхватывает мою шею, согнутой в локте рукой, притягивая к себе. Взлохмачивая волосы пальцами, целует в районе лба, проговаривая, словно преподаватель, зачитывающий в сотый раз одну и ту же лекцию нерадивым студентам:

— Беда, это целый год. Я не имею права что-то тебе обещать, — достает из кармана картонный конверт с логотипом моего оператора. Вкладывает в руку, зажимая вокруг него непослушные пальцы, поясняя спокойно:- Это безлимит. Оформлена на мое имя. Можешь звонить кому и куда угодно и не задумываться о счёте.

— Макс, я…,- хмурюсь, поджимая дрожащие губы. Кому мне ещё звонить, кроме родителей..? Поцеловал, точно покойника..

Отличное заключительное воспоминание! Спасибо! Только б не разреветься при нём от досады… Позже. После отправления поезда. За углом.

— Не злись. Пожалуйста, — тоскливо улыбается, обрамляя мои щёки своими руками. — У тебя, за это время, жизнь вверх тормашками может встать.

— А у тебя? — парирую сухо. Пропитанная насквозь ощущением безысходности. Так и начавшегося конца.

— У меня кот подрастёт, — кивает вниз на пластиковый контейнер, оснащенный решетками. — Перестанет быть таким женоненавистником. Тогда я тебя с ним поближе и познакомлю. Сейчас это немного травмоопасно.

— Иди уже, — соглашаюсь, поднимая вверх уголки содрогающихся губ. Это не может быть незаметным. Только… Макс не спешит более меня успокаивать. Да и до отправления поезда осталось всего пару минут. Помнится "надежда" удерживала на плаву людей во все времена… Мне же, спасательный круг за борт не был кинут… Сим-карта… Что я сделаю с ней, когда дойду до угла?

— Пока, — бросаю тихо, наблюдая как он поднимает на приступок переноску и небольшой чемодан. Почти беззвучно, словно болезненно выдыхая, произнося обреченно. Находясь на расстоянии не больше метра: — Я люблю тебя.

Макс оборачивается. Подмигивая. Не услышал? И славно… А я всё же… Сказала. Бросила в спину. Да только… Попытка оказалась провальной. Не защитанной.

Двери закрываются, скрывая за собою очертания его фигуры, профиля. Поезд трогается. Вагон за вагоном плавно проплывают мимо меня. Словно в замедленной съемке. Лента с картинкой, движущаяся по кругу. Иллюзия, которой не видно конца. Стою, бестолково смотря на движущиеся колеса. Куда теперь? Домой? На такси? Или пешком, выплакав полную дозу скопившихся в сердце слёз? Не знаю. Ещё не решила.

Делаю первый шаг, самый трудный. Дальше срабатывает кнопка "автопилота". Каждый последующий даётся в разы проще. Прохожу здание вокзала насквозь, выходя к шумной площади, на которой паркуются многочисленные таксисты. В лицо бьет поток освежающего воздуха. На перроне стояла невыносимая духота… Спускаюсь с лестницы, занося руку с сим-картой над урной. Вздрагивая и одергивая её в сторону от двойного сигнала, припаркованного поблизости автомобиля.

— Садись, не бойся, — с улыбкой манит к себе платиновая блондинка.

Поджимая губы, пытаясь за оставшиеся до машины метры обдуть глаза. Иду опустив голову вниз, опасаясь на прямую встретиться с ней взглядом. Сажусь в салон, выдавливая из себя благодарную улыбку. Молча трогается в направлении дома. Нервно кручу в руках сим-карту, не зная теперь куда её деть. Оставить в машине Софии? Логично. Номер оформлен на её сына… Кладу на панель, слыша в ответ снисходительное, не повлекшее за собой заметного поворота головы:

— Не принимай поспешных решений. Мой сын не из тех, кто подходит к любому вопросу необдуманно.

Поворачивается, одаривая лёгкой улыбкой, под которой я неловко забираю с панели оставленный "подарок".

— Вот и умница, — кивает, глядя на дорогу. — И меня расстраивает тот факт, что Макс уехал. Его бы никто не смог остановить, если что-то вбил себе в голову. Не кори себя за то, что не попробовала отговорить. Женщина должна дарить крылья. Приносить с собой ощущение легкости, а не тянуть своего мужчину камнем на дно.

Пристально смотрю на неё, не в силах что-то сказать. С трудом глотаю, настигающую боль в пересушенном горле. Слыша тихое, почти убаюкивающее:

— Год — это не так много. Поверь на слово. Пролетит- не заметишь. Но если спустя это время ты всё так же рьяно будешь уверена в том, что любишь его — возможно что-то у вас и получится.

— Спасибо, что не лжёте, — проношу, криво улыбаясь. Отворачиваюсь к окну, пытаясь менее заметно смахнуть с глаз слёзы.

Тормозит возле подъезда, желая всего доброго. Вежливо отвечаю, стараясь без оглядки покинуть салон. Выдыхаю лишь оказавшись дома. В своей комнате. В заточении которой и проведу после большую часть свободного времени.

Первые дни, после его отъезда, стали для меня испытанием силы воли. Сим-карта, подаренная Максом, заняла почетное место на дальней полке книжного шкафа. В глубине. Дабы не нарваться на неё взглядом. В месте, до которого можно было достать лишь воспользовавшись высоким табуретом. Со своего номера я не звонила. Не отсылала смс в ответ на несколько поступивших с коротким текстом о том, как он долетел и вопросами всё ли у меня хорошо. Отлично! В этом я уверяла себя первые два-три дня. Упорно занимаясь, представала пред родителями с неестественно оптимистичной улыбкой. Почувствовать нервное напряжение царившее во мне, можно было бы, не приближаясь и на несколько миль. У них этого не получалось. Или всё же улыбка выглядела более достоверной, чем мне казалась?