В погоне за счастьем (СИ) - Прим Юлия. Страница 49

Мне же оставалось лишь улыбаться. Стараясь делать это не хмурившись. Гадая про себя, какую реакцию вызовет у собравшихся знаменательное объявление сына хозяина дома. Судя по автопарку, пристроенному у забора, гостями этого особняка является далеко не простые смертные люди. Следовательно, придерживаться Димкиного совета и " быть самой собой", озвучивая пришедшие в голову мысли " в глаза", я рискую, как минимум нажить крупные неприятности. Не говоря уже о заклятых врагах, обладающих хорошей памятью, чтобы подпортить мое и без того туманное будущее…

Мое решение " всё больше молчать" не особо- то пришлось Верховцеву по вкусу. Продвигаясь по залам первого этажа, позади его матери, статно идущей, словно клин, разрезающий любые препятствия, мы с переодичностью приостанавливались для приветствия то одних, то других гостей торжества. При этом мой спутник, представлял меня, обдавая двусмысленными, подначивающими взглядами. Бесящими своей откровенностью и нахальством.

Сказать, что я ожидала нечто другого — будет не правдой. Он вел себя " привычно". Так, как хотел. Или привык. Позволяя осматривать меня со всех сторон, уделяя отдельное внимание правой руке, что всё время покоилась в его мягком, но крепком захвате. Обещание " не оставлять меня одну", пожалуй, единственное из всех, что он выполнял правдиво и скорпулезно.

У входа в столовую нас встретил знакомый ранее мужчина. Представлять его не было необходимости. Перед нами стоял тот, кого, при всем желании не перепутать с гостями. От него веяло всей глубиной смысла, который только можно вложить в расхожее понятие. Перед нами, уверенно и высокомерно стоял хозяин этого дома. Сходство двух мужчин читалось даже на расстоянии, а вблизи они и вовсе были идентичны. Принимая во внимание разницу в возрасте.

Верховцев старший притягивал к себе взгляд не менее сильно, нежели в нашу первую встречу. Вселял, не то, чтобы страх. Скорее ощущение своей силы. Уверенности. Впечатлял. Если точнее сказать. Заставлял невольно съежиться под его взглядом, и сжать пальцы сильнее в Димкином захвате, произнося тихое:

— Здравствуйте.

Взгляд его сына сейчас не менее сосредоточен и тяготен. Сказать бы, что он, приняв вызов, копирует поведение отца. Да, язык не поворачивается заявить о подобном. То, каким он предстает в этот момент, сродни оголившемуся первобытному инстинкту. Сыграть подобную стойкость и бесстрашие перед сильнейшим практически невозможно. Это должно быть внутри. Сросшиеся с кожей.

— Анжелика, — произносит мой спутник, взмахом скрепленных вместе рук, обращая внимания в мою сторону.

— Девушка из облюбленного тобой рекламного агентства, — посредственно комментирует Верховцев старший. — Мог бы и не утруждаться. У меня отличная память. На всё, — выделяет сердито, перебрасывая жёсткий взгляд с меня на сына.

— Этим мы с тобой друг на друга очень похожи, — отзывается Димка, возводя на лице свой фирменный оскал.

Созерцая его, по телу пробегают мурашки. Оказывается он не уступает отцу в умении производить впечатление. Быть может и превосходит. Порой. Используя для этого вместо классики более альтернативные, авторские методы. Это становится открытием. Не вполне приятным, если быть честной.

— Наш договор в силе? — исходит со стороны более опытного противника, в этой схватке тяжеловесов.

— Я же дал тебе слово распрощаться со своей вседозволенностью, — пожимает плечами, дополняя более весело:- Даже группу поддержки, как видишь, привёл. Держи шампанское наготове.

На губах его отца появляется подобие одобрительной улыбки. Исчезающей, при переводе взгляда на меня.

— Он не придет в восторг от твоей перетасовки, — цежу сквозь зубы, наблюдая как мужская фигура удаляется вглубь зала. Останавливаясь во главе длинного стола, рассчитанного как минимум на тридцать персон.

- Придется смириться, — отчеканивает сталью, резко сходя в подхалимский тон, перекашивая моё лицо сладостью своего тембра:- Как минимум с тем, что я без ума от тебя.

К его отцу присоединяется солидный мужчина, аналогичного возраста. Отец той девушки, насколько я понимаю по емкому описанию, данному этим нахалом. И по взгляду направленному на меня. Передергивающему. Пробивающему насквозь целенаправленным острым ударом.

- Твой будущий тесть? — шепчу, отвернувшись к Верховцеву.

— Упаси тебя Боже от таких выражений, — фыркает, дополняя с издёвкой:- Несостоявшийся. Кусь. К моей большой радости. Несостоявшийся.

Вбирает в руку бокал с подноса проходящего мимо официанта, передавая мне, точно по цепочке. И в этот момент меня ни в коей мере не не смущает его наличие в доме. Здесь всё пестрит пафосом, приковывая взгляд то к одной, то у другой детали вычурного, дорогой вещи. Начиная от витиеватых подсвечников в стиле барокко (не удивлюсь, если отлитых из чистого золота), до массивной дубовой мебели, гармонично соседствует с аристократическими креслами на кованых позолоченных ножках.

Передает мне бокал. Не разрывая замка из рук. Снимает себе второй, категорично заявляя:

— Ну-ка отцепись от меня. Я зубами до кармана джинс не дотянусь. Или желаешь сама опустошить его содержимое? — указывает ехидным взглядом на топорщачийся справа от молнии брюк материал.

Стискиваю зубы, стараясь молчать. Не высказываться по этому поводу. Щеки заливает краской от своего взгляда, как-то дольше положенного в этой ситуации, задержавшегося в районе его ширинки… Расцепляю пальцы, мгновенно холодеющие при соприкосновении к бездушной, хрустальной ножке. Слыша практически убаюкивающий шепот:

— Выпей для храбрости. Станет легче.

Вытаскивает на свет бархатную коробочку, заслоняя её корпусом своего тела от лишних глаз. Открывает, притягивая взгляд к сверкающему кольцу. Достаточно широкому. Золотому. С единственным по центру, прозрачным камнем, играющим тысячей бликов.

— Улыбнись, — протягивает заискивающе, зажимая коробочку в кулаке. — Даже в самых смелых из моих фантазий на эту тему, у моей невесты всегда было менее кислое лицо. Я как- никак тебе сейчас предложение собираюсь делать.

— Сейчас стукну чем- нибудь, — цежу сквозь кривую улыбку, никак не удерживающуюся на губах. — При всех, — дополняю со злостью.

Верховцев не успевает ответить нечто в своей манере. На его глаза, опуская уголки моих губ ещё ниже, ложатся тонкие длинные пальчики, увенчанные острыми перламутрово- розовыми ноготками. Присутствие их владелицы за спиной моего спутника, выдаёт разве что писклявый голосок, уточняющий с игривыми нотками:

— Угадай кто?

Плавно отхожу в сторону, занятно удивляясь происходящему. Я ожидала увидеть блондинку. Под стать моделям на глянце. Однако Верховцев тот ещё оригинал! Взгляду открылась худощавая брюнетка с впалыми от нескончаемых диет щеками и большими, но безжизненно тусклыми глазами. Упакована девушка была в белое платье — футляр. Идеально подходящее для повода, ради которого большинство из гостей, сами не подозревая того, здесь собрались. Губки же у девушки не были перекачены силиконом, как и грудь, наличия которой и вовсе вызывало во мне сомнение… В общем-то, насчёт невинной овечки Верховцев был прав. Представить именно её, застуканную в столь " неудобном положении", под ним…Кхм… Мне так и не удалось. В ассоциативном ряду произошел сбой низводя на нет плавно проплывающие перед глазами обрывки вариаций. Желание же отыграться на мерзавце, посмелевшем обидеть " невинное дитя" наоборот набирало силу и мое присутствие на этом празднике жизни казалось ещё более неуместным..! До того момента пока девушка не заговорила. Вернее поднявшись на мысочки зашептала, так что и соседствующие с нами гости наверняка её слышали откровенные пошлости, адресованные Верховцеву. Не знаю, уж насколько подобное было для него приятно на слух, но у меня, как говорится, при подобном умении " ушки бы сложились в плотную трубочку", а без явного мастерства, попросту закалились глаза.

Слушал он её ровно до того момента, пока не активизировалась я. То ли надеялся, что лексикон девушки слегка поскупеет, толи… Чёрт знает! На внутренней стороне её руки, оголившейся моему взгляду, красовался незамысловатый курсив, так и просящийся его прочитать: