Первое правило ведьмы (СИ) - Лафф Мишель. Страница 16

— Пора домой.

— Я не закончила.

— Ильгерт голоден.

— Пекло! Дай мне минуту. — Я забрала черновики с записями, где помечала несоответствия в деле, вложила в журнал регистрации тел закладку, чтобы потом не искать, где остановилась, и решительно встала из-за рабочего стола, который оккупировала. — Нужно найти и доставить в дом Айлиссена самые новые справочники и энциклопедии по ядам и ядовитым змеям. Желательно сделать в течение двух часов.

Агент кивнул, давая понять, что все сделает, и я со спокойной совестью подошла к Урилу, чтобы он тут же перенёс нас в его гостиную, где стояла кроватка Илюши. Рядом стояло кресло, где дремала няня.

— Решил, что у нашего сына должно быть место и на моей территории. — Пояснил супруг, отвечая на мой вопросительный взгляд. — Твои покои почти готовы.

Молча кивнула и пошла к спящему сыну. Ильгерт был спокоен и безмятежен, кажется, даже улыбался во сне. Хотя я не уверена, что мне это не показалось. Младенцы умеют улыбаться во сне?

Я аккуратно протянула ниточку магии от своего резерва к его и начала передавать магию. У сына был маленький потенциал, в утробе он недополучал магии, хоть дедушка-мэр старался как мог. И наверное я ему должна быть за это благодарна, но у Тёмных как и у ведьм слишком многое зависит от силы. Твоё место в иерархии определяет уровень твоего дара. А мой сын должен был стать слабым магом, чего мне не хотелось.

Сначала казалось, что сил в нем много. Но сейчас, когда резерв был почти пуст, я ясно видела его очертания.

— Ты хмуришься. — Заметил супруг. — Что-то не так?

— Всё не так. — Честно призналась, обернувшись к нему. — Наш малыш слишком слабый. Я боюсь, он не сможет занять высокого поста.

— Я поспособствую. Возможно, это будет должность, где нужно думать, а не колдовать. Мне мало помогает уровень моей силы сейчас.

— Да, но это не самое важное, Урил. Ильгерт — сын ведьмы и высокопоставленного тёмного. Как ты думаешь, насколько он будет амбициозным? Амбиции и неспособность самореализации выльются в конфликты с теми, кто сильнее. А тебя и меня рядом может не оказаться, чтобы защитить.

— Ты боишься, что он пострадает?

— Да. Безумно. — Я выдохнула. — Как только пройдёт срок, когда Ильгерт от меня зависит, мы отправим его в Фитоллию.

— Нет.

— Я не спрашиваю разрешения, Урил. — Подошла к супругу и положила руки на его плечи, обнимая. — Если мы одна семья, то мы семья во всех смыслах. Если нет, то я заберу ребёнка и исчезну. Ты никогда не найдёшь нас, даже если всех Ищеек на уши поставишь.

— Именно поэтому мой сын никуда не уедет.

— Ведьмы смогут развить его резерв, прецеденты были.

— Ты тоже ведьма. Займешься этим сама.

— Ильгерт уедет в Фитоллию. — Начиная закипать, но пока спокойно постановила я.

— Ни ты, ни он никуда не уедете. — Так же спокойно ответил тёмный.

— Это мы ещё посмотрим! — Подбоченилась ведьма и решительно зашагала в направлении своей спальни, намереваясь воспользоваться той дверью, к которой Темный лорд обещал без разрешения не прибегать. Но на этот раз супруг с упорством истинного некроманта — в том смысле, что они готовы неделями сидеть на кладбище, наполняя плетения магией, чтобы в нужный момент поднять какое-то одно умертвие — пошел за мной, перехватил в собственной спальне у самой двери и резким рывком прижав к себе.

— К чему твои слова о настоящей семье во всех смыслах? Ты решила перевести наши отношения на новый уровень? — Горячий шепот у самого уха, так близко, что губы касаются нежной кожи, отчего по шее вниз — к позвоночнику — прошлась волна тепла.

— А ты бы этого хотел? — Спросила почему-то тоже шепотом.

Урил прижал меня еще сильнее, демонстрируя, что как бы тот самый переход на новый уровень он готов совершить прямо здесь и сейчас. И судя по его репутации даже не один раз. И, кажется, даже не два.

Почему-то от такой простой арифметики стало жарко. Я глубоко втянула воздух носом, стараясь прояснить разум. Запах одеколона Айлиссена ударил в голову сильнее, чем испарения от штерского яда, который считается вообще-то самым действенным афродизиаком.

Я повернулась в кольце рук мужа и потянула его за шею, чтобы нагнулся ближе. Темный лорд послушно поддался и оказался первой жертвой знаменитой ведьминской чувственности. Не то чтобы у меня до Урила никого не было, просто чувственности не было. Вернее, я это поняла только сейчас, потому что все, что было до — не идет ни в какое сравнение. Потому что только руки моего темного могут обнимат так крепко и нежно одновременно, потому что только он способен угадывать, когда нужно остановиться и дать мне немного воздуха, а когда не стоит останавливаться ни на секунду, потому что любое промедление подобно смерти. И он не останавливался, целовал, прижимал к себе до нехватки воздуха близко, даже когда укладывал на холодные простыни.

— Я отправил Дизиту в твои комнаты. — Прошептал муж.

— Ты серьезно думаешь, что говорить о другой женщине в постели с ведьмой — хорошая идея? — Недовольно сощурилась, собственно, ведьма подвида “ревнивая”, пытаясь в темноте разгядеть лицо супруга. Но видела я только глаза мужа, горящие во тьме двумя зелеными огоньками, будто мои личные маяки.

— Я даже думать ни о ком, кроме тебя, уже не могу. — Спускаясь губами к шее, признался Урил. — Ни о чем, кроме тебя…

Все смешалось, раскрутилось в сумасшедшей центрифуге и взорвалось миллионом горячих стонов, глупых признаний и бесконечных поцелуев. И не было больше ничего вне этого взрыва. Ничего — ни мыслей, ни планов, ни обид. Только сильные мужские руки, которые были единственным, что удерживало меня в этом мире. Только настойчивые мягкие губы, что убивали и возвращали к жизни раз за разом.

— Ильгерт поедет в Фитоллию. — Перед тем, как отключиться, упрямо прошептала я.

— Нет. — Так же упрямо ответил супруг. — Но ты знаешь, как можно попытаться меня переубедить.

Я знала. Но сил не было, так что я просто уснула.

Глава 10. Врастая, крепнет

Проспала всего ничего — пару часов. Но, открыв глаза, поняла, что выспалась. Тяжёлая мужская рука, лежащая на животе не бесила, что показалось странным. Вообще-то я, как истинная ведьма, ненавижу эти телячьи нежности. Обычно даже не засыпала в присутствии мужчины — слишком уж это личное. А сейчас лежала, чувствуя, что щеки начинают гореть при воспоминании об утреннем происшествии.

Как бы незаметно вылезти из постели и свалить подальше, пока не изнасиловала собственного мужа ко всем Хранителям Пекла?

Будто услышав мои мысли, Урил завозился беспокойно, а потом и вовсе проснулся, чтобы тут же, в один миг, оказаться на мне.

— Ты меня уговаривать собираешься?

— Нет. — Честно ответила, глядя в смеющиеся зеленые глаза. — Смысла нет. Все равно будет по-моему.

Темный прищурился, ехидно улыбнулся и в следующий момент перехватил мои запястья, заводя руки за голову.

— Что ты делаешь?

— А что? — Невинно уточнил супруг. — Если тут ты главная, то уговаривать передумать буду я.

И со злодейским смехом стал уговаривать!

Через пять минут я плакала. Нет, дело не а том, что на этот раз муж сплоховал в постели. Просто вместо нормального супружеского уговаривания, он меня самым наглым образом… Щекотал!

Вот вы когда-нибудь видели рыдающую от смеха и умоляющую о пощаде ведьму? А Урил видел!

Вдоволь надурачившись, мы заглянули к сыну, я его покормила, немного повозилась и оставила на Дизиту, которая таким раскладом была довольна. Мы же с мужем вышли к обеду, после чего супруг ушёл на какое-то очередное важное собрание, а я уехала в лавку. Хмурый и чем-то предельно недовольный Иегархат молча отвёз меня в город, молча взял очередной список покупок и молча же уехал выполнять поручение.

А я приступила к своему делу — лечению проклятой женщины. Осмотр больной показал отсутствие какой-либо динамики. И с одной стороны — плохо, что она не выздоравливает, а с другой — хорошо, что коньки не отбросила. Попробовала установить вокруг барьер, чтобы проходила только положительная энергия. Возможно, это все-таки проклятие. Тогда держаться так долго оно должно засчет подпитки. Теоретически чисто отрицательной энергией. На деле — Лилит его знает. Лилит вообще все знает. Умная баба. Да простит меня богиня…