Разве я могу быть счастлив без тебя (СИ) - "Селена Касс". Страница 7

— Тогда двигайся, некогда стоять как истукан.

Работа на кухне и правда была тяжелой. Передвигаясь настолько быстро, насколько это было возможно с больной ногой, Ева выполняла абсолютно каждой поручение, которое выкрикивала Глэдис. И делала это практически без промедления. Мыла котлы и котелки в холодной воде, отчего казалось, что ее руки уже больше никогда не согреются. Выносила тяжелые ведра с помоями, рискуя опрокинуть их содержимое на себя, если нечаянно оступится.

Не было ни минуты для отдыха. Едва Глэдис видела, что Ева остановилась, тут же находила для нее новое поручение. К концу дня руки Евы тряслись от тяжести, а ноги подкашивались от усталости.

Раньше, когда еще отец был господином в замке, Еву практически никто не замечал, а если и замечали, то предпочитали игнорировать, думая, что она своей хромотой проклята самим дьяволом. Теперь же казалось, что внимание всех в замке привлечено именно к ней. Ощущая на себе косые взгляды и перешептывания, Ева трудилась на кухне, стараясь выполнять свою работу. Тяжелое ведро в ее руках, казалось, весило целую тонну, оттягивая руки.

Решив сделать себе маленький перерыв, Ева поставила ведро на каменный пол, растирая поясницу, которая нещадно болела, после нескольких походов с такой тяжестью. В животе тянуло от голода. Погладив живот руками, Ева задумалась, когда же она в последний раз ела. Наверное, это было еще до нападения, а значит прошло уже больше суток. Другие слуги, с позволения Глэдис, перехватили плошку каши с куском хлеба, но Еве этого сделать не разрешили.

Тяжело вздохнув и с тоской оглядев высокий котел с тушившимся там мясом, Ева подняла свою злосчастную ношу и потащила ее к другому котлу, находящемуся на плите. С трудом подняв ведро, она стала переливать воду в котел. Внезапно резкая боль прострелила больную ногу, от чего ведро в руках Евы задело край котла, в котором тушилось мясо.

Понимая, что сейчас все горячее мясо окажется на полу, Ева бросила ведро на пол и схватилась руками за край опасно накренившегося котла. Казалось, она больше никогда не сможет оторвать свои руки от горячего края, потому что они, наверное, прикипели там на смерть.

Обливаясь слезами от боли, Ева дернула руки на себе, тут же вскрикнув от боли. Ладони, пальцы обеих рук уже покрывались такими огромными волдырями, что даже сжать руки было невозможно.

Никто на кухне не спешил к ней на помощь. Казалось, каждый был занят своими делами и совершенно не заметил, того, что произошло с Евой. Но она знала, что Глэдис наблюдала за ней с удовлетворением, прекрасно видя, что случилось.

Заметив, что Ева смотрит на нее, Глэдис прикрикнула:

— Приберись после того, что натворила, и приступай дальше к работе.

«Неужели я думала, что Глэдис броситься на помощь?» с грустью подумала Ева, поднимая ведро. Пальцы плохо слушались, а ручка давила на ожог, причиняя мучительную боль. Хорошо, что это было последнее ведро, которое она должна была принести.

— Эй, девчонка, сегодня ты будешь прислуживать за столом, — будто подслушав ее мысли, сказала Глэдис, довольно рассмеявшись.

Понимая, что ей не отвертеться, Ева промолчала, с беспокойством ожидая время выхода в зал.

Быстро двигаясь, Джеймс внёс свою легкую ношу в комнату, и захлопнул дверь. Подойдя к кровати, он с небрежностью бросил Лиру на кровать. Сам же он отошел немного в сторону, наблюдая за тем, как девушка старается оправить одежду и сесть.

— Зря стараешься, скоро я избавлю тебя от этой одежды, — усмехнулся Джеймс.

Услышав его слова, Лира замерла, а в глазах отразился весь испытанный ею ужас. Она видела, что мужчина настроен очень решительно, и, наверное, уже ничего не сможет его остановить. Решив все-таки попробовать образумить Джеймса, Лира взмолилась:

— Прошу вас, не надо этого делать. Дайте мне время, и я сама приду к вам. Прошу вас!

— О чем ты говоришь девушка? — усмехнулся Джеймс, нависнув над кроватью, — Раздевайся, или я тебе помогу.

Но что-то в глазах девушки останавливало его от дикого желания самому сорвать с нее одежду и овладеть в тот же миг. Что это было? Может быть, страх промелькнувший в красивых глазах, или дрожь в голосе? А может он просто хотел верить, что эта девушка невинна. Если это и правда было так, то он просто не сможет прикоснуться к ней, не сможет так ее обидеть.

Почему для него стало важно, чтобы Лира доверилась ему? Сейчас, она была похожа на маленькую девочку, сжавшуюся в ожидании удара. Разве он сможет с ней так поступить?

Внимательно наблюдая за Лирой, Джеймс, аккуратно, насколько аккуратно это мог сделать крупный мужчина, обхватил ее изящные лодыжки, передвигая при этом еще ближе к себе. Опустив колено между раздвинутых ног Лиры, мужчина навис над ней, опираясь при этом на руки, чтобы не давить своей тяжестью.

— Убеди меня, — прошептал Джеймс, склоняясь еще ниже и практически прикасаясь губами к нежной девичьей коже, — Убеди меня в том, что сейчас я должен тебя отпустить. Сможешь?

Неожиданно он почувствовал, как маленькая хрупкая ладошка прикоснулась к его давно огрубевшей коже лица. Несмело, словно пугливая птица, Лира гладила его по щеке:

— Ты снился мне, — с дрожью в голосе сказала она, — Я всегда знала, что ты придешь за мной.

Лира знала, что сейчас она рискует как никогда. Если он подумает, что она сумасшедшая, которая видит видения, то уже сегодня ее будет ждать казнь. Но лучше казнь и быстрая смерть, чем жить такой жизнью, в которой её ждет только мучение и боль.

Прикосновение к грубой коже устрашающего воина, доставляло такое наслаждение, что все внутри Лиры сжималось от удовольствия. Так долго видеть человека в своих снах, но не иметь возможности прикоснуться к нему. Это хуже пытки.

Теперь же он совсем рядом, нависает над ней точно гора. И стоит только руку протянуть, и уже чувствуешь, что он реален. Его красивые и суровые глаза, выражали недоверие, и девушке хотелось проникнуть глубоко к нему в душу, чтобы искоренить видневшееся там разочарование и одиночество. И она могла это сделать. Она точно это знала. Надо только вернуть ему веру в то, что он больше не один в этом мире.

Одного только прикосновения к щеке уже было мало для Лиры, и ее рука несмело перебралась на волосы Джеймса. Перебирая пальцами пряди волос, она потянулась к мужчине, не отрывая своего взора от его лица.

Казалось, весь мир остановился.

Джемс как завороженный смотрел в глаза лежащей перед ним девушки. Ее простая и не смелая ласка, проникла ему в самую душу, пробуждая нечто такое, что было неизвестно воину.

— И ты пришел. Ты же видишь, я уже твоя. Прошу тебя, только не спеши, — голос Лиры с трудом проникал в затуманенное наслаждением сознание мужчины, — Джеймс, посмотри на меня, ну пожалуйста! — жалобные интонации все же пробудили мужчину.

— Запомни, ты моя! — грозно прорычал Джеймс, — И сегодня я поверю в твои слова, но не думай, что ты сможешь избавиться от меня. Куда бы ты ни отправилась, я всегда буду рядом. Запомни, если хоть раз у меня будет повод усомниться в тебе, поверь, расплата будет ужасной, — с этими словами Джеймс поднялся с кровати.

— Ты никогда не усомнишься во мне, я тебе обещаю, — Лира встала рядом с Джеймсом, заглядывая в его глаза, — Только верь мне!

— Пошли, — бросил Джеймс, — И поправь свою одежду, не хочу, чтобы все глазели на то, что принадлежит только мне.

Лира посмотрела вниз, вспомнив наконец-то о своей одежде. Веревка, которая служила поясом для платья потерялась, и теперь, оно, слишком широкое, так и норовило распахнуться на груди, обнажая плечи и грудь.

Резко вздохнув, Лира схватила сползающий ворот, и стала озираться в поисках пояса. Он обнаружился на кровати. Лира быстро схватила пропажу.

Наблюдая за судорожными движениями Лиры, приводящей себя в порядок, Джеймс чувствовал, что и его терпение не безгранично. Схватив девушку за руку, мужчина развернул ее к себе. Свирепо взглянув на нее, Джеймс со всей страстью впился в ее губы.