Истинное Естество: Игры Древних (СИ) - Яцула Олег. Страница 11

Моя рука легла на голову девочки и я погрузился взором в ее организм. Яд, который запустил в нее джин был поразительно быстр и смертоносен. Промедлив я хотя бы на пару секунд дольше, и он бы добрался до жизненно важных органов.

Открыв глаза, я подхватил невесомое тельце и шагнул вперед, чтобы сразу же оказаться перед Фредмутом.

— Кто такие джины? — задал я вопрос не давая ошарашенному моим появление урсусу даже пары секунд на обдумывание.

— Лучшие убийцы в оси. Вы уже знаете что произошло? — казалось из него разом спустили весь воздух. — Я готов понести наказание, не трогайте только парней, они ни в чем не виноваты. Джины хитры как тысячи лучших воров. То что Фархат посмел использовать их, чтобы убить ваших детей, было немыслимо.

— Моих детей? — крылья за моей спиной вспыхнули так, что ближайшие ткани в комнате начали загораться.

— С ними все хорошо, их хранители не позволили им причинить вред, — Фредмут попятился от меня, потому как его шерсть начала дымиться.

— Где эти ублюдки?! — пламя начало спадать и я вновь смог контролировать собственные эмоции.

— Хранители не отдают их, — ответил медведь и только сейчас заметил маленькую девочку у меня на руках. — А это…

— Это твоя новая головная боль, — передал я ему бессознательно тельце. — Устрой ее куда-нибудь, а я пока побеседую с нашими нежданными визитерами.

Глава 5

Пространственный переход вывел меня не совсем туда, куда я ожидал. Видимо джины напали на детей, когда те были на прогулке. Центральный сад не был тронут в битве, и сейчас предстал передо мной таким же как и раньше. Красивым, холодным и навевающим тревогу. Вот только в этот раз, тут было отнюдь не пусто. Между деревьев тут и там мелькали головы стражей и надзирателей. Здесь их было не меньше полусотни. Для такого небольшого участка, слишком большая концентрация. И главное, все они и на шаг не приближались к центральной поляне, на которой была установлена беседка.

Внутри деревянного строения, на лавочках сидели мои жены, три из четырех. На руках они держали детей. Было видно, что все они обеспокоены, если не сказать взвинчены. Но они сидели, даже шагу не ступали за пределы беседки. Они не могли. Выход из этого злосчастного строения перекрывала существенная преграда. Три тела, скованные, скрюченные, но от этого не менее объемные. Хранители детей сидели каждый у своей добычи. Волк отгрыз своему пленнику кисть, а орел выклевал глаза. Но хуже всего досталось тому, на чьем лбу восседала синица. Даже не подходя к нему вплотную, я видел как вздулись его мышцы и вены. Эта тварь умирала, мучительно больно, как такого и заслуживала.

— Михаил, — при виде меня все три девушки облегченно выдохнули.

— С детьми все в порядке? — задал я самый главный вопрос.

— Да, они и приблизиться не успели, — Мила робко подалась вперед, но ее придержала Сицина. — Они ведь слушаются тебя? Попроси их отойти, мы хотим уйти подальше от этого ужаса.

— Я заберу их, идите к своим подопечным, — после моих слов все три души вспыхнули ярким светом, а на детских шейках появилось по небольшому кулону в виде их хранителей. — Этот уже не жилец, насадите его голову на пику и вывесите над центральной площадью, пусть каждый горожанин знает кто это и за что был убит!

Воины, до этого не смевшие даже вступить на поляну, ринулись исполнять приказ. Каждый из них понимал, что они в очередной раз пропустили лазутчиков, пробравшихся во дворец. Надо узнать, как они проникают на закрытую ото всех территорию, а заодно, и то, почему Фархат решил убить их, а не меня.

— Этих двоих не трогать, — остановил я особо ретивых стражей. — Я с ними сам поговорю. Сопроводите моих жен и детей в их покои.

Никаких пререканий я не услышал, ни со стороны девушек, ни тем более со стороны подчиненных.

Подхватив постанывающих, и уже приходящих в себя джинов, я шагнул вперед и оказался в пыточной. Я не знал где именно она находится, но что говорить, я был уверен что она есть либо в моем дворце, либо под ним.

— Одного на дыбу, другого подвесь за руки под потолком, — приказал я опешившему от моего появления стражу. — Живо!

Видимо до сего момента, дежурство в этой части дворца считалось легким. Тут ведь никого никогда не было, а пленников теперь либо казнят, либо штраф выписывают. Поэтому, рассчитывающий на легкое рандеву в темницах, страж очень тормозил, и пока он вешал за руки одного из пленников, я уже сам застегнул кожаные ремни на руках второго.

— Сгинь отсюда, — не стал я церемониться с ним.

— Но…

— Что «но»? — не выдержал я.

— Дежурство ведь, — нерешительно произнес он.

— Иди, и доложи командиру, что ты закончил дежурство досрочно, — парень выглядел совсем молодо и я не стал устраивать ему взбучку за глупые высказывания. — Скажешь, что я отпустил тебя. Свободен!

Дождавшись, пока его шаги перестанут доноситься до меня из коридора, я подошел к джину, что висел подвешенный к потолку. Парню не позавидуешь, откушенная кисть хреново помещалась в кандалах, поэтому стражник прицепил его кое-как и жесткий, слегка проржавевший метал сильно доставлял пленнику дискомфорт. Приложив свою руку к его лбу, я слегка подправил его здоровье. Самую малость, лишь бы он пришел в сознание.

— Ох…

— Вас послал Фархат? — задал я вопрос, как только он смог продрать глаза.

— Чего? — еле разлепил он свои губы, склеившиеся под коркой крови.

— Тебя и твоих дружков, послал Фархат? — повторил я вопрос, но на этот раз взялся за его целую кисть и свернул ему один из пальцев.

— ААААА, — обмяк он и повис на цепях.

— Я с тобой только начал, — вновь вернул я его в сознание. — У тебя, еще четыре не сломанных пальца. Говори, вас послал Фархат?

— Ты идиот? — прохрипел он, но прежде чем я успел его чем-то приложить, он заговорил вновь. — Конечно он нас послал! Только глава ифритов имеет столько власти и денег, чтобы нанять джинов!

— Зачем ему нужна смерть моих детей? — посмотрел я в его абсолютно белые глаза. — И зачем он приказал убить девочку, которая никак не относится к моему роду?

— Ты думаешь, что можешь разговорить меня? — кажется раны и собственное пленение, абсолютно никак не отразились на его самооценке. — Никто и никогда, не мог заставить джинов сказать хоть слово! И я не скажу тебе ничего!

— Верю, — отошел я от него на пару шагов.

Как ни странно, но разговорить этого парня точно не получится. По крайней мере в его текущем положении. Он не боится смерти, как не боится и увечий. Я знаю это, потому что вижу его словно под микроскопом. Все его слова о непоколебимости, правда.

— И что же ты будешь делать? — насмешливо поинтересовался пленник.

— Спрошу у твоего собрата, — подошел я к слепому и все еще бессознательному джину.

— Мы одной породы, — расхохотался подвешенный. — Он тебе ничего не скажет, даже не пытайся!

— Он? Он ничего и не скажет, — хмыкнул я и подойдя к привязанному, медленно стал погружать свою кисть внутрь него.

— АААААААААААААА! — быстро пришедший в себя джин голосил так, что с потолка начали падать небольшие жучки, жавшиеся по углам. — ПРЕКРАТИИИИИИИ!

— Стой! Что ты делаешь?! — вот и второй заволновался.

— Я всего лишь, забираю его душу, — вытащил я руку со светящейся сферой. — Вот видишь, ему уже не больно. Нечему болеть, когда тело в пепел превращается.

Мог ли я просто уничтожить тело джина и забрать его душу. Несомненно. Стал бы тогда его собрат сотрудничать? Наверняка нет. Иногда небольшое представление полезно. Теперь он трижды подумает, прежде чем отказать мне.

— Смотри какая красивая? — повернулся я к пленнику. — Жаль будет, если его душа потухнет. Никакого круговорота жизни. Никаких больше физических воплощений. Несомненно жаль, но только так я смогу впитать его воспоминания.

Вранье лилось из меня с такой легкостью, словно я всю жизнь только и делал, что дурачил наемных убийц. Душа ведь абсолютно никак не связана с физической оболочкой. Только самые ублюдочные подонки могут ее запятнать. Вот например этот, что остался лежать пеплом на дыбе, не смог. Никаких тебе смертных грехов. Душа, это чистая энергия, что течет в каждом из нас, и никакие наши пороки ее не испортят. Лишь самые упорные и связавшие себя с энергией смерти, могут подпортить этот чистейший свет. Откуда я это знал? Без понятия, просто знал и все. Возможно знания прошлого архангела стали просачиваться в мои мысли. Впрочем, сейчас это неважно. Этот маленький говнюк, посчитавший себя достойным вершить судьбу моих детей, не знает ничерта о душах, и поверит во все, что я скажу, если это правильно преподнести.