Пешка (ЛП) - Линч Карен. Страница 70

— Мисс Джеймс?

Я посмотрела на дверь и увидела там доктора в белом халате. Он вошёл в мою палату. Судя по его внешности, его корни тянулись из Индии, и было ему уже за сорок. Седеющие волосы и очки в тонкой оправе. Всё внутри скрутило от вида папки в его руках, я знала, что он пришёл поговорить со мной о моих родителях.

Он подошёл ко мне и протянул руку.

— Я доктор Редди. Как вы себя чувствуете?

— Хорошо, или точнее буду хорошо, когда узнаю, что происходит с моими родителями.

Доктор Редди улыбнулся.

— Я слежу за состоянием ваших родителей с первой же минуты, как их привезли. Они истощены и у обоих сильное обезвоживание, но, ни одно из исследований не выявило внутренних повреждений. Мы поставили им капельницы и ввели сильную смесь лекарств, чтобы помочь организму вывести горен. Их ждёт долгий процесс восстановления, но я не вижу причин, чтобы они не излечились полностью.

Я накрыла рот рукой, эмоции затопили меня.

— Когда они очнуться?

— Не раньше чем через несколько недель. У всех по-разному проходит этот процесс, — возможно, он увидел мою тревогу, поскольку дальше произнёс: — Горен не похож на людские опиоиды, а точнее не только влияет на рецепторы головного мозга. Он проникает в органы на клеточном уровне, делая тело физически неспособным функционировать без него. Средства детоксикации со временем промывают весь организм, но первоначальный вывод наркотика из организма очень болезненный. То, что мы ввели ваших родителей в наркоз, гуманный шаг.

Я кивнула, давая ему понять, что всё понимаю. Как бы сильно я не хотела поговорить с родителями, я не могла вынести мысли о том, что они будут страдать от боли.

— Смогут ли она вернуться домой, после того как придут в себя?

— Нет. Они будут сбиты с толку и дезориентированы из-за действия лекарств, подобно пациентам, отходящим от операции, и это будет длиться два-три дня. После этого их переведут в лечебное учреждение на Лонг-Айленд для дальнейшей детоксикации, курс может занять до шести месяцев. Но это одно из лучших учреждений в стране по лечению зависимости к горену.

— Шесть месяцев? — такая перспектива тяжким бременем легла мне на плечи. — Доктор Редди, я сомневаюсь, что смогу потянуть такие затраты.

Он улыбнулся и по-доброму взглянул на меня.

— Ваши родители получили медицинскую страховку в Агентстве на всю семью, которая полностью покрывает все затраты. Вам не стоит беспокоиться о денежной стороне вопроса.

Я прислонилась к подушкам, и впервые с момента его появления моё тело расслабилось.

— А я могу увидеть их?

— Завтра. Прямо сейчас они в отделении интенсивной терапии, где мы можем всесторонне следить за ними в течение ночи. Если они хорошо откликнуться на лекарства, их переведут в терапию завтра днём.

Я не стала спрашивать, что произойдёт, если они плохо отреагируют на лекарства. Уж, лучше сосредоточиться на хорошем, а об остальном переживать по мере необходимости. Родители в безопасности и получают всё необходимое лечение. И только это имеет значение.

— Когда я могу пойти домой?

Мне надо было вернуться домой к Финчу. Мне не терпелось увидеть его лицо, когда я сообщу ему хорошие новости.

— Завтра.

Я села ровнее.

— Я не могу остаться на ночь. Со вчерашнего дня мой маленький брат один дома.

Неужели прошёл только день со времени, как меня схватили на блошином рынке? Казалось, я неделю провела в том подвале. Возможно из-за того, насколько сильно моя жизнь изменилась за последние двадцать четыре часа.

Доктор Редди нахмурился.

— Ваш брат?

Прежде чем он вобьёт это себе в голову и решит вызвать службу защиты детей, я объяснила ему, что Финч был спрайтом. Если доктор и посчитал странным, что я называю Финча своим братом, он не сказал об этом.

Он поджал губы.

— У нас стандартная процедура: оставлять пациентов на ночь, но это исключительно мера предосторожности. Я проверю ваши показатели, и если посчитаю, что у вас всё хорошо, я поговорю насчёт выписки сегодня.

Он ушёл, а я продолжила таращиться в окно. Моё забытьё было прервано стуком в дверь. Я подняла глаза и увидела агента Карри, входящего в палату. Несмотря на тот факт, что он спас меня, он всё ещё не был в списке моих любимчиков. И судя по его кислому виду, он прекрасно знал об этом.

— Мисс Джеймс, выглядите лучше, чем в нашу прошлую встречу.

— Спасибо, я и чувствую себя лучше. Кандалы мне не к лицу.

Моя попытка разрядить обстановку была полностью проигнорирована. Я уже начала подозревать, что он не знает как улыбаться.

— Я пришёл задать вам несколько вопросов и уведомить, что с ваших родителей были сняты все обвинения, — вид у него был такой, словно он муху проглотил, и можно было смело сказать, что ему непросто было признать свою ошибку.

Я изогнула бровь, глядя на него, намекая «я-же-тебе-говорила», но не стала тыкать его носом в это. Парень освободил меня из камеры и этим заслужил поблажку. На этот раз.

— Я очень счастлива слышать это. И что же убедило вас в их непричастности?

Он прошёл в палату и встал спиной к окну.

— Мы нашли достаточно улик в доме, которые указывали на их невиновность.

— Какого рода улики?

— А это уже детали текущего расследования и я не вправе обсуждать их, — ответил он в своей заносчивой манере.

Ну, кто бы сомневался. Я стала играть с простыней, которой были укрыты мои колени.

— Вы так и не рассказали мне, как нашли этот дом. Вы знали, что там удерживаются мои родители, вместе со мной?

Он кивнул.

— Мы получили анонимное заявление, что три охотника удерживаются там в заложниках. После вашего вчерашнего похищения, несложно было догадаться о каких охотниках шла речь.

— Вы слышали о моём похищении?

— На охотницу напали в общественном месте средь бела дня и запихнули её в багажник машины, — сухо констатировал он. — Это стало главной темой шестичасового выпуска новостей.

Я первым же делом удивилась, как Лукас мог увидеть эти новости и всё равно поверить, что я работала с Рогином. То, как Фаолин мониторил новости, они вряд ли это упустили. Но опять же, возможно он посчитал похищение и моё голосовое сообщение за очередную уловку, чтобы обмануть его.

Моей второй мыслью стало напомнить себе, что я не собиралась тратить ни секунду моего времени, ни усилий на кого-либо из них. Неважно, чем руководствовался Лукас. Он обманул моё доверие непростительным образом. Все они обманули, и ничто уже этого не изменит.

Я скрутило одеяло между пальцами.

— Вы поймали этот кусок дерьма, дилера горена, когда вы были там? Это очень улучшит мой день.

Выражение лица агента Карри снова скисло.

— Рогин Хавас исчез, вместе с сестрой, но им далеко не уйти, если только они не вернуться в мир фейри.

— Вам нужен только Рогин. Раиса просто оказалась втянутой в его бесчинства. Всё это время она оберегала жизнь моих родителей, и меня не удивит, если она была именно тем, кто донёс вам информацию о нашем нахождении.

Агент вытащил маленькую записную книжку и достал ручку.

— Откуда вам всё это известно?

Я рассказала ему о моем разговоре с Раисой, и о том, что видела её несколько раз за последний месяц, что подтверждало её историю.

Он закидал меня вопросами, и особый интерес проявил к информации о связях Рогина с юристом.

— Она сказала, что Сесил Хант был партнером её брата? — спросил он, что-то быстро записывая в свой блокнот.

— Да. Вам это что-то даёт?

— Возможно, — уклончиво ответил он, но его воодушевление буквально пропитывало воздух, и я поняла больше, чем он хотел выдать. — А она упоминала, что её брат и Хант занимались предметами древности из мира фейри?

— Какого рода древности? — я нахмурилась. Я-то думала мы говорим о распространении наркотика.

Он постучал ручкой по блокноту.

— Предметы чёрного рынка. Сесил Хант находится под следствием за нелегальную торговлю краденой собственностью.