Любовь напрокат (СИ) - Кобер Мелани. Страница 26

Я дёрнула плечом, сбрасывая его руку:

- Вот ещё! Ты как всегда понял всё по-своему! Просто я удивилась - обычным смертным приходиться за неделю-две бронировать, а тут – нате, пожалуйста: ваши ключи Павел Григорьевич! Прям, что ты!

Пашка рассмеялся:

- Ну так, кто на что учился, Ленусь.

- Ой, да ла-а-адно! Можно подумать ты прям расстарался, чтоб в богатенькой семье родиться! - брякнула и тут же прикусила язык.

Вообще это моя больная тема. Я много лет старалась уничтожить в себе нездоровую ненависть к деткам богатых родителей. Они же пальцем о палец не ударили, а им всё! Зато другим надо зубами выгрызать своё место под солнцем и крутиться без остановки - просто ради того, чтобы однажды не сдохнуть от голода! Я даже к психологу одно время ходила, чтоб избавиться от этой неприязни. Скажем прямо – в какой-то степени зависти, да. Но сейчас она снова всплыла. И очень некстати.

Я тут же постаралась разрядить обстановку, восхищаясь вековыми соснами, озером, уточкам и милым кроликами, свободно скачущим по территории базы. Всё здесь было каким-то слишком сказочным, чтобы существовать на самом деле. Но мне действительно очень, очень нравилось!

Ужинали на веранде, а после того, как на столе осталась только бутылка вина и сырная нарезка, Пашка притащил откуда-то кресло-качалку. Предложил мне, но я отказалась, с робким интересом поглядывая на натянутый здесь же гамак. Ни разу в жизни в нём не лежала... Пашка недолго думая развалился в кресле сам, блаженно прикрыл глаза:

- Чего вино не пьёшь? Я же специально для тебя взял.

- Ой, нет, спасибо! Меня так быстро развозит, что достаточно просто понюхать. К тому же, видела я в меню, сколько оно стоит... Я точно не смогу оценить его по достоинству. Тогда зачем переводить продукт?

- Ох, МиниБо-о-осс… - вздохнул Пашка. – Откуда ты вообще взялась, такая? Какая разница сколько оно стоит? Главное, чтобы тебе нравилось!

- Не… Я так не могу. Сразу  такое чувство возникает, словно в долги влезла. Не люблю так.

Он вдруг открыл глаза, посмотрел на меня как-то странно и, поднявшись, налил два полных бокала:

- Держи. Давай, давай! Есть тост. – Проследил как я забрала свой, улыбнулся: - Выпьем за то, чтобы каждый получил по заслугам.  Пусть, если я не достоин богатства, – оно от меня уйдёт. Если ты достойна – оно к тебе придёт. Думаю, так будет справедливо, да?

Я улыбнулась и, чокнувшись, пригубила вино, но Пашка возмущённо вскинул руку:

- Не-не-не, такой тост – обязательно до дна! Ты же за справедливость? Тогда давай!

Я хихикнула. Вот хитрюган, подловил! Но вино было реально вкусное – насыщенное и ароматное, растекалось по языку словно нектар, и я выпила его с большим удовольствием. Сладкое. Интересно, сколько в нём градусов?..

- Ну вот, другое дело! – довольно, улыбнулся Пашка. – Теперь вопрос времени. Думаю, уже к концу года мы с тобой поменяемся ролями... – Снова налил нам обоим, но вынуждать меня пить не стал, просто взял свой бокал и опять развалился в кресле-качалке. – Ты будешь жить в особняке и нихрена не делать, а я в панельной двушке, тянуть от зарплаты до зарплаты.

Я хихикнула. Мне стремительно хорошело.

- Почему это?

- Потому что тост был волшебный, - улыбнулся Пашка и прикрыл глаза. – К тому же, ты реально достойна, Лен. Странно, что сама этого не понимаешь.

Повисло молчание. Что он сейчас имел в виду? Почему мне стало как-то неловко, словно я случайно обнажилась? Не в прямом смысле – а скорее в духовном. Или это Пашка обнажился? Посмотрела на него украдкой – он, казалось, дремлет, но меня не оставляло ощущение, что на самом деле он как и я – не понимает, что произошло...

Досчитала про себя до десяти, набираясь смелости. Вопрос, круживший в моей голове всю минувшую неделю, не давал спокойно жить, и хотя я и понимала, что это совершенно не моё дело, но... А нефиг было поить меня вином!

– Паш, а вот как у тебя так получается: ты на каждом шагу кричишь, что твой отец подлец и мерзавец, что жизнь тебе испортил, а сам спокойно пользуешь плодами его труда и живёшь за его счёт?

Сказала и сжалась, ожидая, что Пашка психанёт и начнёт орать, что опять лезу не в своё дело. Но он отреагировал на удивление спокойно.

- А с чего ты решила, что я за его счёт живу?

- А что нет? Слухи на пустом месте не возникают. Слышала, что через нашу бухгалтерию на твой счёт постоянно уходили переводы от Григория Андреевича.

Пашка невесело, беззвучно рассмеялся и махом выпил весь бокал вина.

- Ну вот и что он за человек был, а? Нет, чтоб сделать доброе дело и промолчать, нет - надо, чтоб все об этом знали! – Сокрушённо покачал головой. – Переводил, да. Не скрываю. Вот только я ни копейки из них не потратил. – Задумчиво поскрёб в затылке: - А нет, вру! Было дело. Снимал пару тысяч, когда совсем прижало. Но это ещё в самом начале, лет десять назад. А потом вернул всё до копейки. Я, знаешь, как хотел? Приехать, снять всё бабло, что он за эти годы перевёл, и швырнуть ему рожу! Чтоб знал: мне от него ничего не надо. Пусть бы подавился. Он думал, откупиться сможет... - помолчал, задумчиво рассматривая свой пустой бокал. – Об одном жалею - что не успел… Очень жалею. Слишком уж спокойно он помер – раз, и нету. Обидно.

Мне было жутко неприятно это слышать, казалось, что мы говорим про разных людей.  Но иначе я не смогла бы понять, что же движет Пашкой в его бесконечной ненависти к отцу. Для пущей решимости я махом выпила своё вино, а для того, чтобы разрядить атмосферу, решила отвлечься и попытать-таки счастья с гамаком. Ухнула в него, взвизгнув, едва не свалившись с другого края, и замерла, наблюдая, как безумно качается надо мной потолок веранды. На помощь пришёл Пашка. Придержал гамак:

- Ложись выше. Ещё, ещё. Угу. А теперь... Посторонии-и-ись! – и нырнул ко мне!

Я снова завизжала, захохотала, как дурочка, а он так ловко пристроился рядом – гамак прогнулся, обняв нас, словно колыбелька, так волнительно сблизив... И я почувствовала едва уловимый запах Пашкиного парфюма – похоже ещё со вчерашнего утра держится, а ещё – тепло и силу его тела. Голова закружилась. Не от лёгкого покачивания, а от чего-то непонятного... Пашка тоже уже не ржал. Полежав немного неподвижно, просунул вдруг руку мне под голову, и я невольно завалилась на него, обнимая сверху рукой и ногой. И тут же задёргалась, пытаясь хоть немного отстраниться, но Пашка придержал моё плечо:

- Чшш... Угомонись. Пункт номер три, я помню. Просто расслабься.

Лежали и молчали. Я наблюдала, как Павлушка гоняет под столом сухой листочек и думала, что, может, конечно, это я так напилась и мне только кажется... Но атмосфера действительно воцарилась очень доверительная.

- Паш… - не удержалась я, - а за что ты его так ненавидишь?

Почувствовала, как под моей рукой бешено заколотилось его сердце, хотя с виду сам он остался безучастным.

- А что, эти твои люди, которые про переводы трепались, не рассказали?

- Да я как-то и не спрашивала. Это так, случайно узнала.

- М… А я уж подумал, расследование провела, чтоб понять в чьи лапы попала, - грустно усмехнулся он. – Мать он мою убил, вот за что. А Лилька ему помогла.

Я резко отдёрнулась. Смотрела ему в лицо и пыталась понять, шутит или нет, но его глаза были по-прежнему закрыты, а весь вид такой же безучастный. Только сердце колотилось, выдавая бурю в душе и лучше всяких слов подтверждая сказанное.

- Как это убил? – только и смогла выдавить я, всё-таки надеясь, что просто не так поняла.

- Вот так, Лен... - он притянул меня обратно, снова укладывая себе на плечо. – Не собственными руками конечно. Нет. Но именно он и эта рыжая тварь виноваты в её смерти. И этого я никогда не прощу. Никогда…

- Паш… - я не знала, что сказать. Посочувствовать? Попытаться переубедить? Утешить? Но всё это было так глупо, поэтому я просто растерянно повторила: - Паш...

А он вдруг, резко прижал меня к себе, щекоча свободной рукой:

- Так, хватит на сегодня! – и его серьёзность мгновенно улетучилась. – Айда купаться! Ночью самая тёплая вода! - и ловко выбрался из гамака, чуть не опрокинув при этом меня.