Мой неидеальный мужчина (СИ) - Николаева Елена. Страница 39

— Привет, — протягиваю ей пакет, она принимает его, скорее автоматически. — Это для Илюши от нас с Алексом. Пусть только поправляется быстрее. Мы все за него держим кулачки и надеемся, что этот кошмар вскоре закончится, — не отвожу взгляда от её усталых глаз.

В другой момент я бы с превеликим удовольствием расцарапала ей лицо, но только в нашей ситуации лишняя здесь я, поэтому натянуто приподнимаю уголки губ, хоть и чувствую себя до ужаса паршиво.

— Спасибо, Настя, — Алина заглядывает в пакет и отвечает тем же — мимолётной усмешкой. — Он будет рад раскраскам.

— Аля, так уж вышло... — пытаюсь подобрать слова, — в общем, я хотела тебя поблагодарить за своего сына. Я очень тебе признательна за спасение Сашки. Если бы ты не оказалась рядом тогда, я даже не знаю... — слова застревают в горле болезненным комом, а слёзы всё-таки увлажняют мои глаза, но не из-за возобновившегося союза Димы и Алины, а из-за пережитого мною всего того ужаса.

— Прости, Настя, но я не хочу об этом говорить. Я сделала то, что должна была сделать на моём месте любая другая... — Алина переводит на Максима укоризненный взгляд, и я зачем-то начинаю выгораживать его, хотя делать этого не должна. Возможно, мне просто хочется уколоть Дмитрия побольнее, ещё сильнее задеть его самолюбие.

— Он тут ни при чём, — очередное столкновение наших взглядов заканчивается недоумением с её стороны. — Я понимаю, эта тема болезненна для всех нас. Поэтому не стану больше о ней напоминать. Прости, нам с Максом, пожалуй, пора. Желаю скорейшего выздоровления вашему сыну. До свидания, Аля, — протягиваю ей ладонь для рукопожатия, но как только определяю, что её руки заняты, сразу же касаюсь плеча, сжимая его. — Всего хорошего! Илюше от нас передай огромный привет.

— Обязательно, — от неё звучит устало, но искренне.

Разворачиваюсь и, чеканя шаг, направляюсь на выход, прислушиваясь, как кровь неуклонно стучит в ушах. Голова начинает кружится уже на середине дороги и я без зазрения совести цепляюсь в рукав пиджака Максима, догнавшего меня. В области спины, где-то между лопаток начинает жечь. Там сейчас явно блуждает презрительный взгляд Воронцова, мысленно убивающий нас обоих...

Фадеев, обойдя машину сзади, садится в неё, захлопывая дверцу. Переводит на меня нечитаемый взгляд и долго смотрит в глаза. Чувствую себя так, будто я приросла к креслу и все мышцы закаменели.

— У вас всё так хреново? — спрашивает с сомнением в голосе, выуживая из кармана пиджака пачку красного «Marlboro» и зажигалку.

Я отмираю.

— Хуже некуда, Макс, — выжидаю момент, и как только он прикуривает сигарету, делая глубокую затяжку, я касаюсь его пальцев своими, уверенно отбирая у него из рук свою дозу успокоительного. — Можно?

— Да уж, — смотрит на меня задумчиво, выпуская тоненькой струйкой дым.

Я затягиваюсь, собираясь с мыслями. В голове полнейшая каша. Даже не знаю, с чего начать. Решаюсь на невинный флирт, выбирая, как мне кажется, правильную тактику.

— А что тебя удивляет, Макс? Когда-то они были близки. У них общий ребёнок. Вспыхнули прежние чувства. Любовь-морковь и всё такое... — возвращаю сигарету на место, не разрывая зрительного контакта с мужчиной.

Максим сексуально жмурится, пряча за пушистыми ресницами вспыхнувшие искорки в зрачках, почти интимно касается моих пальцев полными губами, заставляя меня незаметно вздрогнуть, обхватывает ими фильтр и делает затяжку из моих рук, едва ли не уничтожая столбик табака до конца.

Курить одну сигарету на двоих с неразгаданным мужчиной — то ещё интимное занятие, от которого кожа оживает острыми мурашками и в висках пульсирует ток. Я пытаюсь вытравить из себя ненужные воспоминания. С Максом это с лёгкостью удаётся. Может быть потому, что он сполна заслуживает моё доверие, и его не страшно подпускать к себе слишком близко... возможно даже в глубину души, не говоря уже о том, что тело я ему только что мысленно отдала...

— Хочешь чего-нибудь выпить? — его охрипший голос скользит где-то глубоко в моём сознании, слегка опьяняя и убаюкивая. Новая порция никотина усиливает эффект.

— У тебя что-нибудь найдётся для такого случая? Не люблю шумные места, — оба выдыхаем дым, соприкасаясь тёплыми взглядами.

— Настя.., — делает выразительную паузу, дёргая острым кадыком на шее, — ты уверена, что хочешь ко мне?

— А ты против? — слетает само собой.

— Не хочу, чтобы ты об этом пожалела завтра.

— Я буду жалеть, если этого не сделаю, — пристёгиваюсь ремнём безопасности, давая понять, что не намерена откладывать решение в долгий ящик.

— Ладно, — мягко царапает слух своей хрипотцой. — Как скажешь...

По дороге домой Макс остановился у магазинчика, купил бутылку шампанского и коробку шоколадных конфет. Цветы в нашем случае лишние. Поэтому ни я, ни он не посчитали нужным вспомнить о них.

Спустя какое-то время поднимаемся на последний этаж. Наблюдаю, как Фадеев достаёт из кармана ключи и открывает бронированную дверь.

— Проходи, — пропускает меня вперед, но я замираю на пороге, борясь с последними каплями сомнения. Непросто сделать шаг в постель нелюбимого мужчины. Мне самой тошно от внезапного решения, но ревностные мысли и злость делают своё чёрное дело...

— Передумала? — мужской бархатный голос вынуждает меня сделать глубокий вдох и шагнуть вглубь чужой квартиры.

Зажигается свет. Удивительно: у нас с Максом похожие вкусы. Оба предпочитаем переделанные дизайнерские крыши. Такой себе холостяцкий уют и независимость в деталях, даже в мелких. Всё в чёрно-серых тонах на фоне светлых стен, оформленных под кирпич.

— У тебя комфортно, — делюсь впечатлениями, садясь на мягкий кожаный диван. Утопаю в нём, пытаясь расслабиться.

Рассматриваю чёрные полки с книгами и различные статуэтки. Макс отлично здесь всё обустроил. Даже чёрная кухня, освещённая множеством лампочек на потолке, вписывается в строгую атмосферу и не угнетает.

— Спасибо. Рад, что тебе здесь нравится. Наверху тоже ничего. Можешь осмотреться, пока я приготовлю нам что-нибудь выпить, — улыбаясь, снимает с себя пиджак и вешает на спинку стула.

Смотрю на его плавные и слаженные движения, на игру стальных мышц, обтянутых белоснежной рубашкой, и мне становится жарко от накатывающих противоречивых чувств.

Макс несомненно красив, имеет прекрасную атлетическую фигуру, пахнет приятно, что немаловажно, но я не чувствую искры, которая разожгла бы между нами огонь. И это пугает. Мне сложно себя ломать. Не представляю жизнь без того, за которым в данный момент тянется каждая клеточка моего тела, ноет, пульсирует и горит отчаянием, скучает совсем по другим рукам.

— Что ты предпочитаешь? — Макс подходит к небольшому бару и рассматривает бутылки, выбирая для себя крепкий напиток. — Шампанское или что-нибудь покрепче?

— То же, что и ты, — поднимаюсь с дивана и иду к нему.

— Я буду виски, — достаёт бутылку «Блэк Лейбл» и два квадратных стакана от этой же марки. Ставит на барную стойку.

— У тебя лёд есть? — интересуюсь.

— Посмотри в морозильной камере, — мужчина откручивает крышку, украдкой перехватывая мою улыбку.

Пока я хозяйничаю в его холодильнике и закидываю кубики льда в стаканы, он с интересом наблюдает за мной, расстёгивая верхнюю пуговицу на рубашке. Оголяет мускулистые предплечья, закатывая рукава.

Невольно сравниваю руки Макса и Димы. Они разные. У Фадеева пальцы толще и не такие изящные кисти, как у Воронцова. Они разбиты на изнурительных тренировках, но ничем не хуже большинства мужских привлекательных рук.

— Я должна тебя поблагодарить, — виновато улыбаюсь ему, принимая от него наполненный янтарной жидкостью стакан. Макс опрокидывает в себя горький алкоголь в одно движение. — Спасибо, что поддержал меня своим присутствием в больнице. Без тебя я бы не справилась... — отпиваю глоток, резко выдыхая горячий воздух, сдавливающий горло.