Пароль (СИ) - Калинин Алексей. Страница 17

Темно как в заднице негра. Да плевать! Не видно ничего и не страшно. С каким же облегчением он оставил маленьких убийц по другую сторону двери.

Поживет! Он ещё поживет. Вот только что будет здесь?

Кирилл повернулся ко тьме лицом и прижался к двери. Металл холодил кожу и… поверхность была какая-то влажная. Такой бывает дверца холодильника, когда остается чуть приоткрытой из-за разгильдяйства хозяина. Да и вообще в этом помещении холоднее, чем в прежнем. И в воздухе витал запах гниющей плоти. Так могла пахнуть огромная яма, в которую фашисты сбрасывали трупы замордованных узников концлагерей.

Темнота окутала Кирилла. Тьма рождает кошмары, которые обретают плоть и могут тянут к человеку липкие лапы. Кирилл слышал о людях, которых сажали в темницу на неделю и вытаскивали на свет полнейших психов, бормочущих и разговаривающих с невидимыми собеседниками. Но темнота состоит не только из отсутствия света. Нет. В ней слышно попискивание и легкий скрежет коготков по керамической плитке. Кирилл почувствовал, как по ступне пронеслось что-то стремительное и прыгучее. Холодный хвост скользнул по горящей лодыжке.

Крысы!

Вот только их не хватало. Как говорится – из огня, да в полымя. В полной темноте крысы имеют отличное преимущество перед человеком – они видят теплое тело в ультрафиолетовом свете. И как бы Кирилл не старался, он не в силах справиться с маленькими противниками, пока они в темноте. Да и на свету вряд ли смог справиться, если их будет очень много...

— Эй, уроды! Я прошел игру! Что за хрень тут творится? Где Марина?

На этот раз мохнатое тело, размером с котенка, шлепнулось ему на голову. Острые коготки впились в волосы. По позвоночному столбу вверх тут же устремилась волна мурашек. Кирилл брезгливо сорвал с себя мерзкое животное и отбросил прочь. Резкий визг послужил ему ответом, будто недовольная крыса начала скандалить и жаловаться товаркам на невежливого пришельца.

— Марина здесь, Экзекутор. Но я не могу быть уверен, что вы захотите её увидеть, — откуда-то сверху долетел металлический голос.

Что значит Экзекутор не захочет её увидеть? Где она? Что с ней? Её сожрали крысы?

— Ты сказал, что я пройду одну игру и свободен. Что пройду ещё одну и освободишь спутницу. Что-то ни хрена свободой не пахнет. Где я?

Под потолком замерцала и вспыхнула лампа дневного света. Зрелище, которое она осветила, было явно не для слабонервных. Не зря же запах вызвал у Кирилла ассоциацию с общей могилой – от такого количества трупов не может смердеть иначе.

Комната пять на десять напоминала заводскую душевую – стены и пол в керамической плитке. Из стен торчали ржавые трубы, а под ними…

Сколько их? Десять? Нет, скорее двадцать… Нет, не меньше тридцати человек. Лежали вповалку друг на друге. На телах ни одной нитки. Действительно, очень напоминало фашистское захоронение. Или погреб семейки людоедов. И у всех одна отличительная черта – отверстие во лбу. Ровненькое, круглое, с запекшейся струйкой крови.

Как у той кучи работников, которых застрелил Лев при атаке на Потрошителя...

И крысы, орды крыс с перепачканными мордочками и острыми бусинками-глазами. Мохнатые создания осматривали новый кусок мяса, появившийся в их царстве. Кириллу даже показалось, что крысы потирали лапки, предвкушая скорое удовольствие.

— Полюбуйтесь на творение своих рук, Экзекутор, — раздался голос из динамика на стене.

Черная тарелка динамика висела над плоским экраном телевизора.

Дело рук Экзекутора? Неужели это он всех порешил? Нет, он бегал, стрелял, пока был в Погружении. И его тело жило другой жизнью, и его мозг с поврежденным чипом показывал свои картинки, перевирая реальность.

Да, отличительной чертой любого серафима всегда были хедшоты, но чтобы столько… Да это всё вранье!

— Я не мог стольких убить, — медленно произнес Кирилл, оглядывая обнаженных мужчин и женщин.

Хотя, вон тот кавказец кажется чем-то знакомым. И вон та толстуха тоже. И ещё…

— Я предвидел ваш ответ, мистер Смит. Позвольте продемонстрировать одну занимательную видеозапись. Уверен – она вам очень понравится.

На экране возникла заставка «SONY» и следом замерцал экран. Похоже, что снимали с дрона. Широкий и чем-то знакомый дом. Вывеска «Кабанья тропа».

Кафе?

Из двери выбежала Ольга Петровна, которая сейчас лежала как раз под телевизором. Она успела сделать всего десять шагов, когда споткнулась и раскинула руки, словно попыталась взлететь. Увы, земное притяжение не позволило её умчаться от серафима Вселенной. Из головы вырвался фонтанчик темной жидкости, и асфальт с радостью принял падающее тело.

Человека, который показался в дверях, невозможно не узнать. Это он – серафим Кирилл Полозов. Это он – Экзекутор. Его качало, как на палубе корабля при сильном шторме, но тем не менее он упорно тащил за собой черноволосую девушку, которая пыталась свернуться калачиком.

Мужчина подтащил девушку к «десятке» и с трудом завалил на заднее сиденье. Сам он обошел машину и распахнул дверь с водительской стороны. Замер.

Всего лишь минуты не хватило, чтобы уехать с места преступления – недалеко от них остановился полицейский «Уазик».

Всего лишь минуты не хватило четверым полицейским для того, чтобы вернуться со смены домой. Сейчас они лежали по правую руку от Кирилла. Ровные отверстия точно посредине лба были словно отмерены штангенциркулем.

Дрон следовал за человеком с пистолетом. Ещё одна полицейская машина – вон они, мужчины лежали слева, под ржавыми разводами на плитке. Полицейская засада – а вот они, свалены как попало в углу. Как куклы, которых отбросила капризная девчонка.

«Десятка» не могла ехать дальше – пули полицейских всё-таки успели попасть в колеса и проделали дырки в капоте. Из-под капота железного коня вырвался черный дым. Шатающийся человек вытащил девушку из машины, взял её на руки и поплелся в лес. Увы, на пути им встретилась полянка с гуляющей компанией.

Компания лежала справа от двери. Молодые какие. Девчонки, мальчишки, похоже, что это студенты… были.

Дальше дрон полетел над зеленой массой леса, среди прорехи которого виднелась фигура человека в костюме. Девушка продолжала спать у него на руках и никак не реагировала на падения человека. Кирилл шел, на автомате. Он стремился оказаться как можно дальше от дороги.

После очередного спотыкания он уже не смог встать. Девушка покатилась по склону холма. Её остановили заросли черники. Экзекутор полз на коленях, он тянул к ней руки, но силы оставили его в трех метрах от девушки. Дрон снизился. Ниже. Ниже. На экране появилось поцарапанное лицо с покрасневшими, мутными глазами. Это лицо Кирилл не раз видел в зеркале, когда брился или причесывался. Это лицо он узнал бы из миллиона. Его лицо.

Дрон завис над мужчиной и в этот миг Кирилл открыл глаза. Пустой взгляд с трудом сфокусировался на цели и следующим кадром последовала яркая вспышка.

Кирилл невольно отшатнулся и прикрыл глаза рукой. Гребаное Погружение. Что же он натворил?

— А вот и ваш приз, — металлический голос начал кашлять-смеяться.

Тела молодых людей, которым не посчастливилось в этот день оказаться на злополучной полянке, зашевелились.

9

«Да человек смертен, но это было бы еще пол беды. Самое обидное, что он вдруг внезапно смертен – вот в чем фокус»

Михаил Булгаков

Крысы с противным писком прыснули в разные стороны. Дернулась рука рыжеволосого человека и шлепнула кистью о грязную плитку, будто он вдруг захотел игриво приобнять девушку с зелеными прядями среди густых черных волос. Из-за его спины поднялась ещё одна рука, а в локоть вцепилась грязная ладонь.

— В-в-вашу мать, что же тут так холодно-то? — высунулось из-за лежащих людей перепачканное лицо Марины. — А почему вокруг столько мертвых?

Скажи ей всего год назад, что она будет лежать среди такого количества мертвецов и спокойно их рассматривать – покрутила бы пальцем у виска, а потом и блеванула на говорившего. Человек быстро привыкает к смерти, если она постоянно гуляет рядом. Потом, когда появляется спокойная жизнь, то картины прошлых дней являются в кошмарах и заставляют кричать по ночам. Заставляют глушить водкой возникающую душевную боль. Но это если будет "потом".