Пирамида (СИ) - Карисума Рина. Страница 18

«Потому что сай».

Опять это слово. По правде говоря, меня трясло от него, как от ядерного взрыва. Сейчас я уже примерно представляла весь масштаб ответственности и моей проблемы после активации пирамиды при встрече с алулимом. Но, видимо, я что-то упустила. Что-то очень важное.

— Я должна говорить вслух, чтобы ты услышал меня?

«Да, сай».

— Тогда, пожалуйста, скажи мне, чем сай так важна для Сехрума? Ведь акварианцы спокойно жили до меня.

«Выживали, сай, а не жили. Жить без достаточного количества воды очень тяжело. Но теперь боги подарили акварианцам прекрасную жертву во имя Жизни. Твоя смерть подарит жизнь тысячам. Разве это не великая миссия и не великая цель для такого слабого тела?»

Я молчала, уставившись на стену из листьев, которые теперь не казались нежными и прекрасными. Ядовитый и опасный — вот, что теперь мне думалось.

— Меня планируют убить в Зиккурате?

«Нет. Никто не причинит тебе вреда. Ты сама растворишься в Каплях. Боги призовут тебя, отдав твою кровь Сехруму».

Слишком высокопарная речь для растения, но суть я уловила — божественная жертва. И в этом была такая ужасная ирония: спастись от смерти, чтобы умереть под светом других звезд. Теперь странная фраза Иннику про помощь уже не казалась такой непонятной, наоборот, получалось, что она единственная собиралась мне помочь.

А Рю…

«Нам нельзя».

Слова разбитыми осколками доверия вошли в сердце. Он просто не хотел привязываться, чтобы было легче отдать меня алулиму. Его Дом в обмен на мою жизнь — правильный и прагматичный выбор лидера, который понимает суть выживания.

Но в голове всплыли и другие обещания, например, вернуть меня на Землю.

— Как же! Держит он слово. — Я вытерла глаза тыльной стороной ладони и отвернулась от каспума. Не хватало, чтобы какой-то куст жалел меня за собственную глупость.

Сказок не бывает.

С утра я попросила Рю связаться с Иннику. Он был внимателен, мягок, но теперь я стала замечать детали. Он старался не дотрагиваться до меня, смотрел в глаза только, когда в этом была необходимость при разговоре. Рю был вежлив, но только сейчас я поняла насколько он отстранялся.

— Мудрое решение, — пробубнила себе под нос, выходя на террасу. — Чужака отправлять на смерть легче, чем близкого человека.

— Ты хочешь принять воду?

Рю вошел следом за мной, и я не поняла, разобрал ли он мои слова, но судя по отрешенному выражению лица, он и сам пребывал в своих думах.

— Не сейчас, но очень хочу позавтракать в таком красивом уголке. — Я указала рукой на удобные сиденья и, не дожидаясь ответа, устроилась на одном из них. Второе занял Рю и улыбнулся. Лишь слегка, краешком губ, но лицо его преобразилось настолько, что я на один момент забыла о коварной сущности акварианца. Он показался мне бесконечно одиноким созданием, который взвалил на себя слишком тяжелую ношу.

«Не смей жалеть его!»

Да, пора было прекратить обманываться.

— Эту чашу создала наша мать. Она осталась с отцом, даже несмотря на то, что алулим приказал ей сменить супруга. — Рю усмехнулся. — Бунтарский дух у нас от обоих дарителей жизни.

Он повернулся ко мне и пристально посмотрел в глаза, а затем не мешкая спросил:

— Эль, чем я обидел тебя?

Мне было плохо от этого взгляда, будто я причиняла ему нестерпимую боль. Но это он! Он обманывал меня. И что-то внутри щелкнуло, сломало сдерживающий эмоции затвор.

— Дай подумать, — язвительно ответила на вопрос. — Может, тем, что собираешься отдать меня в жертву вашему алулиму, чтобы вы и дальше жили, наслаждаясь водой?

Рю нахмурился.

— О чем ты говоришь?

Я вскочила на ноги.

— Хватит игр! Твой каспум оказался не таким уж и молчаливым кустом.

По его напряженному взгляду было понятно, что сказанное мной удивило.

— Что значит «не таким уж и молчаливым»?

— То и значит. Твое растение на стене может прекрасно общаться ментально. И оно мне поведало, что из Зиккурата я уже не выйду живой. Такова реальная процедура для активации Капель.

— Это правда.

Я ошарашенно замерла. Во мне еще теплилась надежда, что произошло ужасное недопонимание. Ведь не может же у такой высокоразвитой цивилизации быть кровавый культ?!

Рю шагнул ко мне, но я неосознанно отшатнулась.

— Эль! Как ты можешь думать, что я допустил бы такое с тобой. Неужели… — он замешкался. Взгляд его метался от моего лица к чаше с бассейном, снова к моим глазам, и вскоре остановился на губах. — Неужели ты думаешь, что я позволил бы убить свою кой?! Что я мог пить твои губы и замышлять такое страшное злодеяние?! Неужели ты не теплеешь рядом со мной? — последнее он произнес севшим голосом, от которого у меня выбило весь воздух из легких. Внутри словно сломали все ребра, и сердце заполошно билось прямо в зияющей дыре на моей груди. Боль разлилась по всему телу, сковала ноги, прошлась дрожью по рукам.

— Думала, — прошептала я сквозь выступившие слезы. — Я так и думала, потому что я не умею доверять, Рю. Я боюсь тебя. — Слезы полились сильнее. — Но уже не смогу жить без твоего тепла.

— Эль…

Мой Обскур притянул к себе, крепко прижал и стал гладить по спине. Я слышала, как сильно бьется и его сердце. Чувствовала жар его кожи. В этих ласковых объятиях все мысли о предательстве казались такими мелочными и низкими, что становилось тошно от себя самой. Как же легко меня заставить верить в плохое.

— Великая богиня, у вас тут прелюдия в разгаре! Зачем тогда звонил мне, Глава Дома Ура? — Иннику явно злилась.

Рю медленно отпустил меня и ответил со спокойным достоинством:

— То была просьба моей кой, сестра моя, Иннику. Прости меня.

Акварианка фыркнула и махнула рукой, улыбаясь.

— Прощаю на этот раз, но в следующий приеду только к вечеру, чтобы вы успели утолить свой жар.

Признаться честно, у меня вспыхнул румянец на щеках от такого прямого намека. Никогда не страдала стыдливостью, но с Рю все было будто иначе, намного глубже и серьезнее, чем я привыкла чувствовать. Любой намек, любое доброе и плохое слово ранили меня прямо в сердце, как бы я не закрывалась. Я даже и не подозревала, что чувства к кому-то могут быть настолько мучительны для души.

— Спасибо, что прилетела. Прости, если отвлекла от важных дел.

Иннику улыбнулась мне и тихо сказала, когда Рю ушел на кухню, чтобы собрать нам с собой напитков:

— Могла и сама со мной связаться. Я только рада нашему общению. — Потом отвела меня дальше от входа в дом и спросила:

— У вас все так серьезно, Эль?

— Можно я поговорю с тобой об этом после некоторых уточнений о вашей культуре?

Акварианка довольно кивнула, но не сдержала рвущиеся слова:

— Рю Ткхан окончательно «загорелся». Фай ни за что мне не поверит. Ты обязана мне все рассказать!

Конечно, я не стала выдавать все свои секреты, хотя с Иннику мне хотелось поговорить. По-женски поболтать, посмеяться над чем-то, что понятно только нам, несмотря на разность наших культур. Обсудить Фая или Рю, не таясь и не подбирая слов. Я хотела поговорить с ней по-дружески, но боялась. Нет, она никогда не проявляла даже что-то отдаленно похожее на угрозу. Как в главе Дома, в Иннику безусловно были черты властные и где-то жесткие. Наша первая встреча на корабле произвела неизгладимое впечатление, что я вряд ли когда-нибудь буду считать ее обычной женщиной. Но в то же время я нуждалась в ее обществе, чувствовала, что мы близки не только по полу, но и по взглядам, по мироощущению.

Такой контраст рвал меня на части.

— Значит, будешь играть в тихую воду? — прямо спросила Иннику, останавливая машину над высохшими руслами рек. Мы улетели от жилища Рю достаточно далеко, вглубь Сехрума, где царила безрадостная картина запустения и смерти. Ее машина отличалась от агрегата Рю: была более обтекаемой и по оснащению лучше. Скорей всего, Дом Аштат был богаче Дома Ура.

Не великое открытие, когда в обществе есть деньги и ресурсы.