Ф - значит физрук (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич. Страница 15

– Поймите, он ведь очень стар, – сказал Армандо. – Старше меня, а я забыл больше, чем вы когда-либо узнаете, старше игры, старше всей Системы, и если бы его было так легко убить, то мы бы с вами сейчас о нем не разговаривали.

— Тогда с чем был связан ваш вопрос относительно того, как далеко я могу зайти?

– Исключительно с вашей решимостью, -- сказал Армандо. – Отыскать его будет непросто. Возможно, вам придется обойти всю галактику, и, возможно, не по одному разу.

– У меня как раз образовалась свободная вечность, – сказал я. – Так вы его знали?

– Я знал о нем, и я знал его, – сказал Армандо. – Мы были, скажем так, довольно близкими приятелями примерно пятьсот лет назад. Или шестьсот, я точно не помню. Он тогда был королев одного очень могущественного тогда и совершенно забытого сейчас королевства, а я пел при его дворе. А вечерами мы частенько вместе выпивали.

– Информация полутысячелетней давности вряд ли может представлять большую ценность, – заметил я. – Не сомневаюсь, что вы здорово проводили время, но, если вы не знаете, где его искать, то все остальные подробности представляют лишь академический интерес, не более.

– Эдельвейс ведь рассказывал вам, что у бардов есть свои собственные каналы, по которым они обмениваются информацией? – спросил он.

– Постоянно.

– Истинный поэт должен постоянно держать руку на пульсе, – сказал Армандо. – Если не быть в гуще событий, то хотя бы знать, где эта гуща находится. Чувствовать нерв эпохи.

– Возможно, – согласился я.

– Возможно? – экзальтированно вскричал он. – Вы сомневаетесь?

– Я не сомневаюсь, – сказал я. – Я просто плохо разбираюсь в поэзии.

– Приведите пару стихотворных строк, которые вам нравятся.

– Прямо сейчас?

– Именно сейчас.

– Зачем?

– Чтобы я вас лучше понял.

На мой взгляд, ему совсем незачем было лучше меня понимать, но я уже понимал, что имею дело с типом, которому лучше подыграть, чем часами объяснять, почему нет, и процитировал ему двустишие из книги, которой зачитывался в детстве.

– Вот по дороге едет ЗИМ, и я им буду задавим.

– Хм, а ведь неплохо, – сказал Армандо. – Что такое ЗИМ?

– Транспортное средство из прошлой эпохи моего мира.

– И вы говорите, что не разбираетесь в поэзии? – спросил Армандо. – Вы же чувствуете мощь этих строк, эту экспрессию, этот фатализм и безысходность. Нет, не говорите мне больше, что вы не разбираетесь.

– Хорошо, я разбираюсь, – согласился я.

– Рад, что сумел вас убедить.так на чем мы остановились?

– На том, что у бардов свои каналы для обмена информацией, потому что они должны чувствовать нерв, – сказал я.

– Вот именно, – согласился Армандо. – И вы должны понимать, что бардов очень много. Пусть мы не так известны, как великие воины или маги, но в каждом уголке системных миров обязательно найдется свой бард. И, если вы позволите мне некоторую вольность, складывается такая ситуация, что в каждый момент обобщенному сообществу бардов известно о происходящем в Системе чуть менее, чем все.

– Должно быть, среди вас много шпионов, – заметил я. Если все так, как он говорит, то это практически готовая агентурная сеть. Надо только найти пару хороших редакторов, которые будут отсекать от поэтических докладов все красивости, оставляя лишь голые факты.

– У всех свои интересы, и я не буду осуждать тех коллег, которые приторговывают информацией на сторону или выдают ее безвозмездно, ведомые своим идеалистическим видением мира, – заявил Армандо. – Я и сам в молодости работал на три разведки разом.

– И вас не поймали?

– В конце концов, поймали, – сказал он. – Пришлось провести пятнадцать лет на рудниках, и эти годы закалили мой характер, укрепили мой дух и мое тело.

Он задрал широкий рукав халата и продемонстрировал мне довольно внушительный бицепс. Похоже на правду, бренча на гитаре такой рельеф не заработаешь.

– Итак, вы знаете о происходящем чуть менее, чем все, – сказал я. – Но эта информация хаотична и бессистемна. У нее слишком много носителей и толкований, чтобы сложить общую непротиворечивую картину мира.

– Общую, конечно, нет, – согласился он. – Мир слишком велик и слишком изменчив, чтобы его можно было описать простыми словами. Но, в то же время, мы можем найти практически любую конкретную информацию. Главное – это правильно сформулировать вопрос и знать, кому его задать.

– Уж не хотите ли вы сказать, что можете найти для меня Первого Игрока?

– Что вы вообще о нем знаете?

– Довольно многое, – сказал я. – Но это все тоже касается его славных прошлых дел.

– Вы знаете про его несокрушимую армаду огромных человекообразных боевых роботов?

– Слышал, – сказал я. – Она до сих пор при нем?

– И да, и нет, – сказал Армандо. – В том смысле, что они не следуют за ним по пятам. Эта армада укрыта в надежном месте и большую часть времени просто ждет. Но стоит ему позвать, как они придут и выполнят его приказ.

– Но он уже довольно давно их не звал, – заметил я.

– Значит, не было необходимости.

– Или они заржавели, – предположил я. – Или он потерял над ними контроль.

Армандо хмыкнул.

– Это невозможно, молодой человек, – сказал он. – Магистр сам создал робота по имени Прим, первого из этой армии и ее вечного командира, и Прим присягнул ему на верность и поклялся служить до конца времен. Как по-вашему, конец времен уже настал?

– Многие говорят, что да.

– И тем не менее, они явятся по его первому зову, – уверенно сказал Армандо.

– И что вы предлагаете? – спросил я. – Найти эту армаду и следить за нею, пока он не позовет?

– Я пока ничего не предлагаю, – сказал Армандо. – Я живописую ситуацию.

– Тогда продолжайте.

– Поиски Первого Игрока осложняются сразу двумя факторами, – продолжил он нагнетать. – Во-первых, он не оставляет логов. Вообще никаких следов, кроме следа в людской памяти, а это, как вы понимаете, довольно ненадежный носитель информации. И поскольку он не оставляет за собой цифрового следа, его нельзя обнаружить обычными методами. Гадалки, пророки и оракулы сдерут с вас кругленькую сумму, а потом просто разведут руками.

– Вы хорошо знаете, как тут все функционирует, – сказал я.

– Просто живу долго, – объяснил Армандо. – Система – это механизм, подчиняющийся определенной логике. А Магистр каким-то образом научился эту логику игнорировать.

– Просто он живет еще дольше, – сказал я. – Какой второй фактор?

– У Первого Игрока есть очень редкий и весьма полезный скилл хаотического портала, – сказал Армандо. – То есть, он в любой момент времени может открыть дверь в иной рандомный мир, сам не представляя, что его ждет за порогом.

– Такой ли уж полезный этот скилл? – усомнился я. – А если за порогом жерло вулкана?

– Есть способы выжить и в жерле вулкана, – сказал Армандо. – А Магистр очень хорошо научился выживать. В то же время, хаотический портал непредсказуем и может забросить его куда угодно. И вместе с тем, что он не оставляет следов…

– Да, я понимаю, – сказал я. – Найти его практически невозможно. А даже если найдешь, он может снова уйти этим порталом и придется начинать все сначала.

– Вот, наконец-то вы улавливаете суть, – сказал он. – Найти его практически невозможно. Особенно если у тебя нет доступа к такому ненадежному носителю информации, как человеческая память. Или если вы не умеете с ним работать.

– Хорошо, я все понял, – сказал я. – Вы только что взвинтили ценность своих услуг до небес. И какова же будет конечная цена?

– Полагаю, вы найдете ее вполне приемлемой, – сказал он. – Для начала, я бы хотел, чтобы вы взяли меня с собой в этот путь.

– Зачем?

– Это неплохая тема для баллады о странствиях.

– А на самом деле?

– Мне нужно с ним поговорить, – сказал Армандо. – Однако, те обстоятельства, при которых мы расстались, вряд ли позволят нам сохранить приятельские отношения. Без вас он не станет меня слушать.