Институт будущих магисс (СИ) - Платунова Анна. Страница 3

— Тебе страшно? — тихо проговорила она.

Андра улыбнулась, вот только на этот раз улыбка вышла натянутой, фальшивой.

— Род Ригель богат и знатен, а лорд Симус наследник дома. Я очень рада, что буду служить ему.

Андре не удалось провести свою маленькую знакомую. Верта сидела, опустив голову, моргала, пытаясь удержать слезы. Девушка осторожно приподняла ее лицо за подбородок.

— Выше нос! Иногда здесь бывает весело. А если ты полюбишь учиться и заведешь подруг, то каждое утро станешь просыпаться с радостью.

За разговором Вертрана не услышала шагов. Да и немудрено. В своей прежней школе Верта привыкла к тому, что на переменах ученики с шумом и гамом носились по коридору, здесь же воспитанницы передвигались так тихо, что об их возвращении стало известно лишь тогда, когда дверь в спальню открылась и вошли восемь девочек в одинаковых розовых платьицах с белыми пелеринками. Их сопровождала пожилая женщина, видимо, та самая классная дама. Вертрана вскочила на ноги.

— Госпожа Гран, - Андра поклонилась, - Госпожа Амафрея передает под вашу опеку воспитанницу Вертрану.

Она тихонько подтолкнула Верту, давая понять, что надо поклониться. Та сделала книксен, как смогла. Госпожа Гран смотрела с нескрываемым презрением.

— Да-а, — протянула она. — Этот камешек еще долго придется шлифовать, прежде чем выйдет что-то путное. Располагайся, дитя. Я принесу одежду и постельное белье.

Стоило классной даме выйти за дверь, как Верту окружили девочки. Вертрана уже решила, что их здесь так вышколили, что они только и умеют, что ходить по струнке. Но, оставшись без надзора, воспитанницы повели себя как обычные девчонки. Некоторые улыбались, другие смотрели с любопытством.

— Как тебя зовут? Ты из какого сословия? Почему тебя отдали? — спрашивали они наперебой.

Рыжеволосая курносая пышечка тут же принялась приглаживать растрепанные темные локоны Верты, и сразу стало понятно, что рыжуля здесь самая заботливая и добрая. Да еще и болтушка.

— Значит, ты Верта? А меня зовут Мей. Ты не бойся, ничего не бойся. Ты привыкнешь. Вечером пойдем на прогулку в сад! А завтра, представляешь, будет практикум по магическим исцелениям. Я так люблю занятия у профессора Алеба!..

— Да помолчи ты! — прервала ее блондиночка, высокомерно задрав хорошенький носик. — Ты совсем ее заговорила!

Потом снисходительно улыбнулась растерявшейся Верте.

— А меня зовут Эйлин. Если хочешь, можешь со мной дружить.

Андра напоследок потрепала ее по голове.

— Видишь, все будет хорошо. Не грусти.

Так началась новая жизнь Вертраны.

Не успела она и глазом моргнуть, шесть лет пролетели, как один миг. Наступил последний, выпускной — самый сложный — год…

*** 3 ***

— Верта, соня! Вставай! Дождешься, что сейчас сама Богомолиха придет тебя будить!

Эйлин подергала сонную Верту за косу, пощекотала нос перышком, вытащенным из подушки, и, не дождавшись реакции, просто уселась на подругу сверху и принялась тормошить.

— Элли, кыш! — пробормотала Верта, ворочаясь, чтобы стряхнуть вредную Эйлин.

Но не тут-то было. Элли оседлала ее, точно лошадку, хорошо хоть пятками не била в бока.

— Я вчера допоздна писала работу по артефакторике, — взмолилась Верта. — Пока вы с Мей, бесстыжие, дрыхли без задних ног!

— А нечего было хихикать на занятии господина Вира. Или надо было хихикать потише! Вот как мы с Мей. Тогда бы ты не получила дополнительного задания. Сама виновата!

Верта, фыркнув, наконец сбросила с себя неугомонную Эйлин, но в этот самый миг в спальню стремительно вошла госпожа Гран, прозванная Богомолихой не столько за сухопарую фигуру, сколько за кровожадность. Когда Верта увидела ее в первый раз, вечно невозмутимое лицо наставницы ввело девочку в заблуждение. Она решила, что классная дама женщина спокойная и рассудительная. Но, получив на первой же неделе своего пребывания в Институте и сутки карцера, и три удара розгами, маленькая Верта впредь была осторожна.

Девочки так наловчились обманывать Богомолиху, что почти всегда избегали наказания. Теперь же, на последнем курсе воспитанниц редко подвергали порке: а то как внезапно заявятся лорды, а будущие магиссы все в синяках, и на смотрины таких выставлять совестно.

— Вертрана, золотце, почему мы до сих пор в постели? — обманчиво доброжелательным голосом поинтересовалась госпожа Гран. — Тебе нездоровится? Может быть, стоит отвести тебя в лазарет?

Вертрана изобразила одну из своих самых лучезарных улыбок.

— Вы так добры, госпожа Гран. Так заботитесь о нас. Родная мать не смогла бы лучше. У меня действительно немного кружилась голова, но милая Эйлин приободрила меня добрым словом, и теперь я полностью готова к занятиям.

— Я очень рада, милочка, — голос Богомолихи сочился медом. — Тогда, вероятно, уже через пять минут я увижу тебя, Эйлин и Мей у двери спальни, чтобы вы и другие девочки, которые вас уже заждались в коридоре, смогли отправиться в столовую на завтрак. Иначе, как это ни прискорбно, на занятия вам придется пойти голодными.

Едва за госпожой Гран закрылась дверь, как Верта подскочила на кровати, протерла глаза и побежала к кувшину умываться. Мей поспешила на помощь.

— Вот так всегда, — ворчала между тем Эйлин, заправляя постель подруги. — Верта чудит, мы прикрываем…

Она достала из шкафа платье, приготовила ленты, чтобы вплести их в волосы Вертраны, протерла кусочком ветоши туфельки.

— Не ворчи! — отозвалась Верта, которая так активно плескалась водой, что брызги летели во все стороны. — А кто неделю назад пробрался в столовую? А украденный хлеб мы с Мей прятали потом, извините за подробности, едва ли не у себя на груди.

Эйлин пожала плечами, мол, кто бы это мог быть? Тихая, спокойная Мей, которая попадала в неприятности только благодаря подругам, лишь вздохнула.

Совместными усилиями на Верту натянули платье, волосы собрали пучком на затылке — на косы уже не оставалось времени, — и все трое вылетели за дверь на последней секунде.

Госпожа Гран разочарованно поджала губы.

— За мной, — скомандовала она.

Девушки, как это было заведено, построились парами и двинулись следом за классной дамой.

Верта с ужасом вспомнила, как нелегко ей поначалу давалась плавная, грациозная походка. Для обучения надевали громоздкие деревянные башмаки, которые стучали по паркетному полу, точно два молота, стоило шагнуть неловко или чуть быстрее положенного. Маленькая Верта искусала губы в кровь, стараясь делать аккуратные, небольшие шажки.

Теперь восемнадцатилетняя Верта скользила в окружении подружек так же легко и изящно, как они.

Вниз по лестнице уже спускались другие группы воспитанниц. Тоненькие фигурки, белые пелеринки на плечах, плавная походка, высоко поднятые головы. Девочки были похожи, точно сестры. Их отличали только цвета платьев, по которым сразу можно было определить, с какого они курса.

В том году, когда в Институт пришла Вертрана, набирали розовую группу. Среди воспитанниц их называли «розочками». Теперь они были выпускницами. Чуть ниже по лестнице спускались «голубки» — девочки на год младше. Позади топали в деревянных башмаках малышки-«чаинки» в коричневых платьицах, набор этого года. Были еще зеленые «листики», желтые «одуванчики», серенькие, а оттого отчаянно завидующие более ярким воспитанницам «камешки» и наконец беленькие «снежинки».

— Овся-анка, — наморщив нос, протянула Эйлин, расположившись на своем месте за длинным столом.

— Если не хочешь, я съем! — с готовностью откликнулась Мей.

От ее былой пухлости не осталось и следа. Верте тяжело было вспоминать, каким образом Богомолиха превратила круглощекую девочку в тоненькую тростиночку, какой рыжуля стала теперь. Она просто не давала ей есть. Порции еды и так были крошечными. Видно, попечители считали, что будущие магиссы должны питаться солнечным светом да былинками, но юные растущие организмы требовали пищи по три раза в день. Напрасно мама Верты надеялась, что теперь дочь всегда будет сыта. Хотя, конечно, она не голодала, но и не наедалась досыта. Утром маленькая тарелка каши с тоненьким ломтиком ржаного хлеба, в обед тарелка жидкого супа на первое, кусок отварного мяса или рыбы с простым овощным гарниром на второе, на ужин яйца, сыр и хлеб. Меню было однообразным и простым. «Излишества вредны юным девам!» — говорила иногда директриса. Сладости давали редко, только по праздникам.