Очаровательная авантюристка - Хейер Джорджетт. Страница 50

– Сидеть дома, – сурово сказал Равенскар. – Если ты будешь так себя вести, Арабелла, я отправлю тебя в поместье и приставлю к тебе гувернантку, которая будет держать тебя в ежовых рукавицах.

– А я убегу, – возразила Арабелла, которую эта угроза ничуть не испугала. – Не сердись на меня, Макс, – сказала она, беря его за руку и заглядывая ему в глаза. – Это было такое увлекательное приключение! И я ни разу не сняла маску, так что меня никто не узнал.

– С кем ты была?

– Этого я тебе, пожалуй, не скажу: во-первых, ты его, скорее всего, не знаешь, а, во-вторых, если знаешь, ему не поздоровится. Но одно я могу тебе сказать, Макс.

– И за это спасибо. Что же?

– Я помню, что ты мне говорил сегодня утром, и ты был совершенно прав! По крайней мере, я в этом почти уверена, но точно я буду знать дня через два.

Равенскар посмотрел на нее с сомнением:

– Опять ты затеваешь что-то недоброе, Арабелла. Ну-ка признавайся, что у тебя на уме?

Арабелла засмеялась:

– Не признаюсь! Ты все испортишь! Мне кажется, что один человек охотится за моим состоянием, но я еще не вполне уверена. Как весело водить его за нос!

– Боже правый! – проговорил Равенскар.

Арабелла ущипнула его за руку:

– Макс, умоляю тебя, не изображай из себя старого брюзгу! Я тебе обещаю, что ничего дурного не сделаю. И если ты будешь хорошо себя вести и не позволишь маме меня пилить, то я тебе скоро все расскажу.

– Значит, мне должно нравиться, что ты с каким-то проходимцем сбежала на уличный маскарад? – ядовито осведомился ее брат.

– А почему ты меня туда не отвез? Выходит, сам и виноват!

– Иди спать, нахалка! – с притворной строгостью скомандовал Равенскар, который был весьма податлив на уговоры своей бедовой сестрички. – За что мне Господь Бог послал такое наказание? Твой муж наверняка будет тебя бить.

Мисс Равенскар остановилась на ступеньке лестницы и бросила на него озорной взгляд.

– Тогда я сбегу от него под крыло своего доброго, скучного брюзги-брата! – пообещала она и побежала наверх.

Когда утром мать попеняла ей за побег без спроса, Арабелла кротко ее выслушала, но раскаяния не проявила. Брат повторил свою угрозу отправить ее в поместье, если она еще раз выкинет что-либо подобное, и больше к этому вопросу не возвращался. Арабелла была рада, что он воздержался от дальнейших расспросов, но вместе с тем это ее несколько удивило. Поглядывая на него поверх края своей чашки, она решила, что его мысли заняты чем-то другим, но она была бы поражена, узнав, по какому поводу озабоченно хмурится ее брат.

А Равенскар раздумывал, не съездить ли ему в беркширское поместье своего приятеля Уоринга. Он чуть было не приказал закладывать кабриолет, но раздумал. «Черт побери, – сказал он, уставившись на шнурок от звонка, – еще не хватает мне шпионить за мальчишкой!»

Вместо этого он вечером отправился в игорный дом леди Беллингем. Народу было немного: всем как будто не хватало мисс Грентем. В зале сидело несколько похожих на нахохленных ворон пожилых дам. Леди Беллингем, которая в начале вечера наголову разгромила сэра Файли, была настроена очень воинственно. Тому не удалось ничего из нее выудить, кроме весьма едких замечаний в собственный адрес, и в результате он вылетел из ее дома, кипя от ярости. Эта победа придала ей смелости, и она без всякого трепета встретила Равенскара, который появился за несколько минут до ужина и попросил ее разрешения проводить ее в столовую. Это несколько насторожило леди Беллингем, по она приняла его руку и довольно спокойно спустилась с ним по широкой лестнице. Он нашел для нее свободный стул, принес тарталетки с омаром и бокал охлажденного шампанского и сел напротив.

Собрав все свое самообладание, леди Беллингем сказала:

– Я рада возможности поговорить с вами, мистер Равенскар. Не знаю, что написала вам моя племянница по поводу этих ужасных расписок, но я вам бесконечно благодарна за их возвращение.

– Не будем об этом говорить, сударыня! А сколь надолго уехала мисс Грентем?

– Точно не могу сказать. Она собиралась пожить с друзьями, а на сколько дней они уговорят ее остаться, я не знаю.

– А где их поместье?

– Этого я тоже… да где-то недалеко. Вы о нем вряд ли слышали, – твердо сказала она. – Это где-то к северу.

– Да? Вам ее, наверно, не хватает?

– Конечно! Она моя бесценная помощница! Только не думайте, что Дебора с моего ведома заперла вас в подвале, и я надеюсь, что она перед вами извинилась. Но в общем она чудесная девушка, поверьте мне!

– Боюсь, что я был сам виноват. Я разговаривал с ней в оскорбительном тоне.

Леди Беллингем посмотрела на него подобревшими глазами:

– С вашей стороны очень благородно так думать, сэр! Она страшно оскорбилась, когда вы предложили ей двадцать тысяч фунтов, хотя я никогда не пойму… впрочем, это к делу не относится.

– У меня такое впечатление, что содержание этого заведения вам очень дорого обходится.

– Ужасно дорого! – откровенно ответила леди Беллингем. – Вы не представляете, сколько я плачу за одни свечи!

– А это окупается? – полюбопытствовал Равенскар.

– В том-то и беда, что нет, – призналась леди Беллингем. – Когда я переехала в этот дом, мне казалось, что наши доходы сильно возрастут, но на самом деле возросли только расходы.

– И вам нравится такая жизнь?

– Нет, совсем не нравится! Я уже стара для ночных бдений, но что же мне остается делать? Только надеяться, что нам вдруг повезет и мы как-нибудь выкарабкаемся из долгов. – Тут ей пришла в голову мысль. Она положила на стол вилку и оценивающе посмотрела на смуглое лицо Равенскара. – Дебора, конечно, не примет от вас ни пенса. Я-то вовсе не считаю ее неподходящей женой для вашего кузена.

– Вряд ли я с вами тут соглашусь.

– Само собой, но я и не настаиваю на своей точке зрения. Но, знаете, Дебору вы не переубедите. Она вполне способна выйти замуж за Мейблторпа исключительно назло вам. – Леди Беллингем сделала паузу и испытующе взглянула на Равенскара, но лицо того изображало лишь вежливое внимание. – Я вполне понимаю ваше отношение к этому вопросу, – продолжала она. – И вы во многом правы, не желая брака Деборы с Мейблторпом. Тут я вам могла бы помочь. А Деборе об этом совсем не обязательно знать.

Равенскар поднял брови.

– Вы, кажется, предлагаете мне подкупить вас, чтобы вы использовали свое влияние на мисс Грен-тем? – осведомился он. – Я не способен нанести вам такое оскорбление, сударыня.

– Видите ли, меня буквально завалили счетами. Тут уж не до оскорблений. Если вы передадите мне те двадцать тысяч фунтов, которые вы предлагали Деборе, я обязуюсь устроить так, что она не выйдет замуж за Мейблторпа.

Равенскар засмеялся и встал.

– Нет, сударыня, я этого делать не стану. А вдруг вам не удастся ее разубедить – тогда получится, что деньги потрачены зря.

Леди Беллингем вздохнула.

– Они не были бы потрачены зря, – грустно сказала она. – Впрочем, я и не надеялась, что вы согласитесь.

– Не отчаивайтесь, сударыня. Я еще могу в пух проиграться у вас в фаро.

– Хорошо бы, но я подозреваю, что вы вместо этого сорвете банк, – пессимистически заметила леди Беллингем.

Банк Равенскар не сорвал, но ему чрезвычайно везло в тот вечер, и хозяйка дома только порадовалась, когда он наконец встал из-за стола и ушел.

Ее слова немного успокоили Равенскара: вряд ли она предложила бы ему предотвратить брак мисс Грентем с Мейблторпом, если бы те уже были на пути в Гретну-Грин. Равенскар решил выбросить эту мысль из головы, и, если это ему и не до конца удалось, он перестал сомневаться в своем кузене. Но ему очень хотелось увидеть мисс Грентем.

Однако прошло несколько дней, а письма, написанного рукой мисс Грентем, не появлялось. У Равенскара возникла привычка нетерпеливо разбирать по утрам почту, и его слуги заметили, что, когда они приносили ему записку на подносе, он хватал ее с несвойственным ему раньше нетерпением, а потом почему-то необъяснимо хмурился. Из этого они сделали свои собственные выводы и только качали головой.