Институт благородных убийц (СИ) - Малахова Валерия "Валерия_Малахова". Страница 39

Параноики всегда ждут чего-нибудь подобного, даже если их не в чем упрекнуть, а экье директор непорочностью похвастаться точно не мог, так что в его глазах мелькнуло понимание. Впрочем, он держался до последнего:

— Вы рассуждаете о странных вещах, эрья. Даже если б вы имели в виду что-то, имевшее место в этих стенах — а ничего подобного здесь не происходило! — меня никто не ставил в известность…

Я перебила его, грубо расхохотавшись:

— Погодите-погодите, вы всерьёз… всерьёз считаете, что Перевёрнутая башня должна вам отчитываться о ходе следствия? Или же… — тут мой голос стал нежным, почти шёлковым, — о чём-то подобном должен был предупредить ваш могущественный покровитель? Но подумайте, экье директор, просто подумайте: захочет ли он всерьёз ссориться с теми, кто стоит за мной? И главное — ради кого? Ради человека, подозреваемого в демонопоклонстве? Утонуть вместе с тем, кто приносил бездне в жертву невинных девиц? Быть замаранным в столь отвратительных и бесчеловечных деяниях, иметь к ним хоть малейшее отношение? Стоит ли оно того? Стоите ли вы в его глазах подобной верности? Вы бы сами рискнули?

Что ж, могу собой гордиться: экье директор был полностью выбит из колеи, деморализован и утратил остатки воли к сопротивлению. Он лишь жалобно проблеял:

— Кто вы? Пращур всеблагой, кто вы? Вы же не даар Кринстон…

— Неужели? — тон мой стал холодным. Экье директор пошатнулся, глубоко вздохнул и попытался восстановить самообладание:

— Хорошо, хорошо, я обознался. Но вы же… не можете же вы… утверждать…

— Разумеется, могу! Вопрос в том, стану ли, — я вновь приветливо улыбнулась. — Экье директор, скажу прямо: как человек и как чиновник вы мне безразличны. Меня не интересуют ваши маленькие грязненькие игры с бюджетом вверенного вам учреждения. Да, конечно, кормить воспитанниц следовало бы получше, и воду нагревать для умывания тоже не помешает. Однако этим занимается не моё ведомство, и даже в отчёте мне совершенно необязательно отражать подобные мелочи…

— Всё будет исправлено немедленно! Сегодня же! — директор ловил невысказанные намёки на лету. Вот так бы он свои обязанности исполнял, как стремился угодить нежданному-негаданному проверяющему!

— Что ж, повторюсь: это мелочи, которые мало меня занимают. Моя основная задача — отыскать и обезвредить разгуливающего по Институту благородных девиц демона… а также выявить его помощников. На сегодняшний день уже совершенно очевидно, что означенные существуют и активно способствуют злокозненным деяниям своего господина.

Директор, начавший было приходить в себя, вновь поник.

— Именно поэтому столь важно прояснить, какую именно роль вы, благородный дээ Ландаст, играете в происходящем, — я коротким взмахом ладони пресекла очередной поток оправданий. — Я должна со всей определённостью установить, одержимы ли вы, являетесь ли добровольным помощником чудовища из бездны, или же… просто не ведаете, что творите. Возможно, демон использует вас без вашего на то согласия. Коварство отродий бездны известно всем. В таком случае — и, разумеется, при условии вашего активного сотрудничества — вы будете абсолютно оправданы. Более того, Его Величеству могут доложить, что вы активно способствовали следствию…

Экье директор радостно встрепенулся:

— Разумеется, я буду счастлив помочь, чем смогу! Если же я где-либо оступился, то умоляю поверить: это было сделано не по злобе и не ради гнусного демона, но исключительно по недомыслию! Отродья бездны воистину коварны, простому смертному немудрено попасться на их удочку…

«Вот уж и вправду!» — Талина искренне веселилась. Я хмыкнула. На самом деле коварства бездны в моих действиях не имелось ни капли: все эти приёмчики свойственны и смертным мошенникам. Главное — вести себя нагло и уверенно, словно власть имущий, и не показывать ни малейших сомнений в правильности своих поступков. Тогда твоя искренняя вера в собственную непогрешимость передастся всем, кто на тебя смотрит.

А, да, ещё очень помогает ссылаться на авторитеты и намекать, что за тобой стоят значительные силы, способные запросто перевернуть чужую жизнь. Вот и всё коварство. Никаких особенных техник, никаких сверхъестественных сил. Любой прохвост при наличии нужной мотивации справится.

— С чего следует начать, эрья? — кажется, директор уже пришёл в себя и теперь горел энтузиазмом — вполне понятным, учитывая, какие кары земные и небесные он уже успел навоображать. Что там полагается за демонопоклонство — медленное сожжение заживо? За принесение человеческих жертв вроде четвертуют. Интересно, как эти два наказания сочетаются?

«Любишь же ты интересоваться всякими… мерзостями. Брр!»

«Я демон, радость моя. Мне по статусу положено».

— Начнём с начала, — ответила я директору. — С проверки состояния души. Мне потребуется несколько капель вашей крови. Их я отправлю в Перевёрнутую башню, и оттуда вскорости придёт ответ. Вы же не против?

«Эй, ты же никуда и ничего не собираешься отправлять!»

«Разумеется. Но ему об этом знать необязательно. Заодно поглядим, как он отреагирует. Обычно одержимые не слишком-то идут навстречу в таких вопросах».

Как я и предполагала, счастлив экье директор не был (мало ли, что там в Перевёрнутой башне сделают с его кровью?), но протестовать не стал. Молча протянул руку и небольшой ножичек для разрезания книг. Я уколола пухлый палец, взяла чистую салфетку и выдавила туда несколько капель крови.

Если так пойдёт и дальше, то вскорости от моего повреждения ауры и следа не останется.

— Сумеете взять кровь у сотрудников? Только не говоря им, зачем это нужно, под благовидным предлогом.

Директор нахмурил лоб, затем неуверенно кивнул:

— Могу сказать, что это нужно… хм…

— А знаете, не говорите ничего. Сверху спустили инструкцию: всем сдать кровь. По паре капель, не больше. Зачем, почему — вы понятия не имеете, так же удивлены, как остальные, но свой долг уже выполнили, чего и всем остальным желаете. Заодно проследим, кто попытается увильнуть.

Просиявшая благодарностью физиономия экье директора меня ни капли не удивила. Такие терпеть не могут страдать в одиночестве, стараясь заполучить в компанию терпящих тяготы и лишения как можно большее количество народа. А уж подчинённых заставить претерпевать всякое-разное — это им сам Пращур заповедал. Или бездна, что ближе к истине.

— Рада видеть, экье директор, насколько мы с вами одинаково мыслим. Пожалуй, я пересмотрю свою точку зрения насчёт вашей помощи демону. И вы ведь понимаете, что всё сказанное здесь и сейчас должно остаться в тайне? Образно говоря, — я усмехнулась в лицо собеседнику, — умереть вместе с вами.

В ответ послышалось угодливое, но ни капли не весёлое хихиканье. Экье директор действительно отменно умел понимать недосказанное. В том числе и угрозы.

— Просто великолепно. Вы и впрямь кажетесь мне разумным человеком. Уверена, вместе мы сумеем остановить чудовище, поселившееся в этих стенах. Осталась лишь небольшая проблема — та, из-за которой я попала в ваш кабинет.

— Эрья, да какие могут быть проблемы? Разумеется, о вашей невиновности в… эээ… инциденте объявят публично, эрья Шадрина извинится…

— Ни в коем случае, — голос мой прозвучал холодно и резко. — К инциденту, как вы его назвали, вообще не стоит привлекать излишнего внимания. Разумеется, с эрьей Шадриной придётся, хм, побеседовать. Предполагаю, этим должна заняться её классная дама. Даар Фелльвор и впрямь повела себя излишне… резко, но это вызвано… проблемами, возникшими в её семье. Я бы не хотела, чтобы её наказывали из-за чрезмерного нервного возбуждения. Куда лучше отправить бедняжку в лазарет, прописать ей лёгкие успокоительные… И разумеется, ей не следует посещать поэтический вечер. Просто поверьте: ни к чему хорошему её появление там не приведёт.

— Да-да, конечно, эрья. Сделаю всё, как скажете. Может, вообще отменить этот вечер? Само собой, под благовидным предлогом, чтобы никто не догадался…

Когда чиновник берётся проявлять инициативу — это подчас ещё хуже, чем когда он просто ничего не делает!